Сказка для Взросленьких
В одном городе жили-были жители. У каждого из них была когда-то своя личная сказка, но, становясь взрослыми, они её теряли, а некоторые даже сознательно выгоняли из дома - чтобы не кормить лишний рот. И таких бездомных сказок на улицах города развелось полным-полно. Некоторые собирались в стайки и грелись в подвалах, некоторые замерзали поодиночке.
Но в этом же городе жил да был один сказочник, который не мог пройти мимо беспризорных сказок и всякую подбирал. Приносил их домой и давал приют в своей небольшой квартире. Ухаживал за ними, кормил, лечил, согревал. Чем меньше сказок оставалось на улице, тем теснее делалось в доме у сказочника. И шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на какую-нибудь сказку. В кухне под столом пристроились весёлые сказки, в коридоре обитали страшные сказки, спальню облюбовали сказки о любви, на балконе толпились сказки о животных, а гостиная была занята поучительными и мудрыми сказками. В какой-то момент их собралось так много, что для новых уже просто не было места. А горожане всё теряли и теряли свои сказки. Тогда сказочник стал давать объявления в газеты - мол, потерявшие свои личные сказки могут обращаться по такому-то адресу. Но никто не откликнулся, жителям было как-то не до сказок. Долго думал сказочник, что же ему делать, и наконец нашёл выход. Те из усыновленных им сказок, которые уже порядком окрепли и встали на ноги, он собрал вместе и выпустил в виде книги. Пора бы уж им самим искать своих бестолковых хозяев, - так он решил. И вот что произошло дальше...
Однажды в Дом Радио пришло Письмо. Прождав четыре часа в приёмной, Письмо наконец проскользнуло в приоткрытую дверь и, представ перед радио в открытом виде, поведало ему свою историю.
- Мой автор, - рассказало Письмо, - недавно купил в магазине книжку, и с ним произошло чудо: в этой книжке он нашел свою сказку - самую родную свою сказку, самую единственную, ту, которую он потерял еще в школе, во втором классе, выменяв её на раскрашенного пластмассового ковбоя. Теперь он счастлив и не одинок. Но есть один нюанс, который не позволяет ему в полной мере наслаждаться своим счастьем: книжка издана мизерным тиражом, а в ней еще много сиротливых сказок, хозяева которых до сих пор не нашлись и вряд ли найдутся, если срочно что-нибудь не предпринять. Он, мой автор, долго думал, как же помочь другим людям найти их сказки и в итоге решил, что нужно обратиться на радио: может быть, оно не откажется дать этим сказкам возможность прозвучать в его эфире. Ведь радио - это как раз то, что нужно; именно к нему прислушиваются самые одинокие люди, оставившие надежду найти потерянные давным-давно сказки. Вот было бы здорово, если бы истории из этой книжки прозвучали в радиоэфире и тоже нашли потерявших их хозяев! Поэтому мой автор решился обратиться к многоуважаемому радио с просьбой-предложением...
- Мы поняли, поняли, - оборвало рассказ Радио (оно было с собой на "мы", так как выражало мнение многомиллионной аудитории). - Как вы говорите, называется та книжка? Как фамилия сказочника?
Через неделю сказочник был найден и с первой порцией сказок приглашен в вечернюю программу. Радио, надо сказать, было строгим и непроверенные вещи в свой эфир не пропускало, но иногда, чтобы оттенить и подчеркнуть эту свою строгость, позволяло себе что-нибудь новенькое, свеженькое, незаезженное. Именно в такую минуту слабости сказочник со своими подопечными и просочился в сетку радиовещания, пригрелся там и стал выходить в эфир регулярно - каждый четверг, в одиннадцать часов вечера, по пять-семь минут. Кому-то пять-семь минут в неделю могут показаться насмешкой, но в масштабах города этого времени, тем не менее, хватило, чтобы в нем незамедлительно стали происходить чудеса. Многие люди узнавали свои сказки по голосу и сюжету и являлись за ними прямо в Дом Радио. В это трудно поверить, но практически все прозвучавшие сказки нашли своих хозяев - идея, предложенная письмом, оказалась удачной и принесла людям много неподдельной радости.
Но случилось так, что один скверный гражданин бессмысленно пожилого возраста случайно услышал от своего соседа о раздаче сказок. Гражданин этот всегда радовался, если где-то что-то бесплатно раздавали, поэтому он сразу же собрался и побежал в Дом радио, чтобы урвать себе кусок пожирнее. Явившись, он потребовал незамедлительно выдать ему три самые лучшие сказки, и чтобы все три были со счастливыми концами. Он утверждал, что три сказки ему необходимы в качестве компенсации за три его неудачных брака. Сказки для этого человека не нашлось, но самое печальное было то, что ему никак нельзя было объяснить, почему ему полагается только одна и именно его именная сказка. Редакторы, режиссер, звукооператор и другие работники радиостанции уговаривали его и подождать, и самому поискать сказку где-нибудь в другом месте, но пожилой гражданин от участия в его судьбе только горячился, лез в бутылку, потом начал огрызаться, стрелять слюной и в конце концов ушел, сильно стукнувшись об дверь, - ушел крайне недовольный собой и озлобленный на всех остальных. Вернувшись домой, он тотчас написал письмо "Примногоуважаемаму Радиу" и собственноручно опустил его в свой любимый почтовый ящик, за которым он, кстати сказать, ухаживал, который протирал тряпочкой и ежемесячно красил в новый цвет (много позже узнали, что именно в этом ящике и пряталась от человека его сказка - пряталась, поскольку конец у неё был не очень-то хорош, а гражданин этого не любил)...
И вот очень скоро, гораздо быстрее, чем сказывается эта сказка, Радио, сидя в своем кабинете, услышало стук - это явилось к нему новое Письмо. Постучав, оно вошло в кабинет на цыпочках и заговорило шепотом.
Не известно, что уж там нашептало письмо премногоуважаемому Радио, но только на следующий день сказочника вызвали в начальственный кабинет.
Радио стояло возле окна и напевало какой-то утренний физкультурный марш (оно вообще не умело молчать - или разговаривало, или напевало). Увидав вошедшего сказочника, Радио напевать перестало.
- Доброе утро, дорогой друг, - сказало оно женским, самым душевным своим голосом, тем, которым обычно открывало эфир. - Сегодня понедельник, двадцать второе марта... Поставьте ноги на ширине плеч, руки положите на пояс...
Сказочник почувствовал, что радио не может найти нужных слов для начала разговора, и решил разрядить обстановку.
- Здравствуйте, - сказал он. - Давайте сразу перейдем к водным процедурам.
У Радио с чувством юмора оказалось туго - оно привыкло шутить только по выходным, в специально отведенное время. Поэтому оно не приняло шутку и от этого сразу же прониклось к сказочнику антипатией.
- Ну вот что, - после недолгого шипения сказало Радио уже другим женским голосом, голосом последних новостей. - Есть серьезный разговор... Температура в городе и области минус четыре градуса, возможны осадки и мокрый снег.
Сказочник кивнул головой, как бы благодаря за полезную информацию, и всем видом выказал готовность к серьезному разговору.
- Да, - сказал он, - погода нынче - не май-месяц. Но мокрый снег - это навряд ли.
- Мы тут подумали, - продолжало Радио, - и вот что решили: хватит нам сказок. Зима кончилась, на улице теплеет, а у нас эфирного времени не хватает на новости и рекламу. Так что, до свиданья, спасибо за внимание.
Сказочник машинально кивнул и даже развернулся было по направлению к дверям, но опомнился и занял прежнее положение в пространстве.
- Простите, - твердо сказал он. - А как же ваши слушатели? Вы у них спросили? Ведь многие из них с удовольствием слушали мои сказки. А некоторые - как вы, должно быть, знаете - даже нашли среди них свои личные истории, утерянные вследствие глупости - болезни взросления.
- У нас не детская радиостанция, - Радио вдруг стало говорить резким мужским голосом, тем, которым оно вело проблемные социальные передачи.
- Но и сказки не детские, - попытался возразить сказочник.
- Все сказки - детские, потому что они нужны только детям. Нужны, чтобы быстрее заснуть. А взрослым, чтобы заснуть, нужны совсем другие вещи.
- Отнюдь! - запротестовал Сказочник. - Отнюдь и ещё раз отнюдь! Как раз дети-то могут заснуть и без сказки: они сами себе придумают сказку, представят - и уснут. А взрослые - совсем другое дело! Взрослые беспомощны, их надо поддерживать: воображения у них давно нет, памяти тоже, ни одной сказки не придумать, не вспомнить не могут! Многие взрослые люди именно поэтому и страдают бессонницей. Бессонница начинается тогда, когда никто не рассказал тебе вечером сказку!
- Не знаю, не знаю, - ответило Радио, - с бессонницей мы не знакомы. Мы живём строго по режиму и каждый вечер ровно в полночь мы отключаемся. Зато в шесть утра мы уже на ногах, бодры и веселы! И безо всяких там сказок... Короче говоря, сообщаем, что сегодня все предприятия работают в режиме два тире два.
Когда Радио волновалось или раздражалось, оно начинало говорить всякую непонятную ерунду, - сказочник это уже уяснил себе. Чего он никак не мог уяснить, так это то, каким образом пять-семь минут сказок в неделю мешали уважаемому радиовещанию.
- Все беды, - сказало тем временем Радио, голосом оратора из учебно-просветительских передач, - оттого, что слишком много развелось сказочников вокруг.
- Да нет же! - сказочник устал возражать: он очень редко занимался этим в своей жизни, но в данной ситуации другого выхода не было. - Нет! Все беды как раз от обратного - оттого, что мало сказочников, кругом одни реалисты, причем в самом худшем значении этого слова!
Сказочник раскраснелся: он едва находил слова в защиту своих подопечных.
- Сказки хороши и в профилактических целях. Я знаю одного дедушку, который вместо таблеток принимает на ночь сказки. И перед едой прочитывает по одной - два раза в день. Мог бы принимать и три раза, да где ж ему взять столько еды! И это очень положительно отражается на его здоровье - он бодр, весел и находится в своем уме, хотя родился он ещё до февральской революции. Чудеса стали частью его повседневной жизни, а ведь врачи до сих пор не здороваются с ним: говорят, что он подвёл их, не оправдал их мрачных прогнозов.
- Но ведь среди ваших сказок попадаются злые! - Радио зашамкало голосом дозвонившийся в прямой эфир старушки-недоброжелательницы. - Да, очень злые, очень! Очень-очень злые у вас сказочки-то...
- Вы ошибаетесь, - опять позволил себе возразить сказочник, - сказки по определению не могут быть злыми. Встречаются иногда озлобленные или разозлённые сказки - да, но в этом виноваты люди: это они довели их до такого состояния. Такие сказки больше других нуждаются в тёплом слове, в разговоре по душам. Если поговорить с такой сказкой на равных, то выясняется, что вовсе она не злая, а только притворяется, а сущность-то у неё добрая, сказочная. Даже страшные сказки лишены зла, в их основе всегда заложена доброта.
- А острые сказки? Острое на ночь вредно! - не уступало Радио.
- Не всем. Острое вредно только людям с нечистой совестью. Таким даже полезны две-три ночи бессонницы. А те, у кого с совестью всё в порядке, остроту воспринимают нормально, она только будит их мысль.
- Вот-вот! - ухватилось Радио. - Будит! В то время, когда наша задача - её усыплять. Нет, определенно хватит нам сказок! Вы слишком увлеклись, отдохните, и ваши подопечные тоже пусть отдохнут. А то раздадите все свои сказки - и останетесь сами ни с чем.
Сказочника могла бы ранить последняя фраза - да, он сам так и не отыскал свою личную единственную сказку, - но он знал, что удел одиночества ему не грозит: потерянных сказок не становилось в его доме меньше, на каждую нашедшую хозяина приходилось две - а то и три - новеньких, подобранных на улице. Сказочник был бы даже рад, если бы все его подопечные воссоединились со своими владельцами, - остаться один он не боялся, он считал, что лучше жить одному, чем прикарманить чью-нибудь чужую сказку... Он собрался с мыслями и так ответил Радио:
- Я боюсь, что вы совершаете большую ошибку, - сказал он. - Сказки необходимы взрослым, иначе они забудут, что когда-то были детьми. А если взрослые забудут об этом, то они станут бояться детей - дети покажутся им непонятными и опасными существами. Они утратят общий язык и - вот ужас! - окажутся по разные стороны баррикад. Посмотрите вокруг - это уже происходит. И только сказка может помочь взрослому и ребенку снова очутиться на равных. Взрослых просто необходимо кормить сказками, пусть даже насильно, - в конце концов, ведь заставляют же они детей есть рыбий жир!
- Может, вы еще предложите строить для взрослых песочницы и карусели! - захихикало Радио (хихикало оно почему-то хором).
- Прекрасная идея! - воскликнул сказочник, подпрыгнул на месте и чуть было не расцеловал радио, так ему понравилось предложение. Он даже удивился, почему такая великолепная мысль никогда не приходила ему в голову. - Отличная мысль! Обязательно надо будет предложить её моему другу безработному архитектору!
- Какая мысль? - струхнуло Радио. - Что вы имеете в виду?
- Если в каждом дворе рядом с детской площадкой построить такую же, только взрослую... - сказочник задумался и начал размышлять вслух. - Взрослую горку, взрослую песочницу... взрослые карусели - чтобы размер сидений был раза в три больше и, стало быть, нагрузку могли выдерживать соответствующую...
Радио недовольно зашипело, а потом застукало метрономом, будто собираясь передать сигналы точного времени - всем этим оно показывало, что сказочник злоупотребляет его высочайшим терпением.
- Детали можно обдумать позже, - сказочник перешел на деловитый тон. - А смысл изобретения таков: каждый взрослый человек в любое удобное для себя время может заскочить на близлежащую взрослую площадку и покататься, скажем, на карусельке, поиграть в куличики с другими дяденьками и тётеньками. После работы, разумеется. И без всякого опасения быть осмеянным или униженным. Представляете, сколько психологических проблем сразу разрешиться, сколько комплексов сойдет на нет, сколько радости появится в лицах! И с физической подготовкой сразу станет лучше, ведь люди, которые каждый день висят на перекладине и раскачивают качели однозначно сделаются сильнее и здоровее! Исчезнет лишний вес! Все станут здоровыми и красивыми - как в сказке!
Сказочник захлебывался, он не мог сдержать восторга от всей этой фантазии. Но чем веселее горели его глаза, тем громче и сердитее гудело Радио.
- Мы не уверенны, - наконец возразило оно самым низким своим голосом, - что такие места будут пользоваться спросом.
- Как так? - удивился сказочник. - Не будут пользоваться спросом! Позвольте! Да разве каждый взрослый человек, проходя мимо детской площадки, не мечтает хоть на минутку стать маленьким и скатиться, например, с горки? Или покачаться на качелях! Да все взрослые в тайне только об этом и мечтают! Просто очень многое мешает им осуществить такие мечты. Опять же, мешает хотя бы размер этих самых качелей, в которые не войдет даже одна ягодица...
Радио укоризненно покачало головой и, кажется, даже сказало "Фу!" - так возмутило его последнее слово сказочника - очень, на его радийный слух, неприличное.
- Не каждый, - отрезало Радио, решив, что разговор надо заканчивать (ведь неизвестно, каких слов можно ожидать теперь от сказочника!) - Не каждый. Даже не каждый третий. И вообще, что это вы там говорили про лишний вес, на кого это вы намекали? Лично мы считаем, что для солидного человека вес не может быть лишним. А наше мнение - это мнение многомиллионной аудитории. Посему оставим этот вздор; мы и так слишком круто отклонились от темы.
Сказочник приуныл, но согласился - тема действительно куда-то ускакала. Надо было немедленно ловить её за хвост, а то ищи-свищи её потом!
- Итак, - сказало Радио, которое, оказывается, всё это время держало тему в своих руках, - вот наше резюме: мы Радио взрослое, и значит нашим взрослым слушателям нужны новости и сводки, репортажи и интервью, в крайнем случае, познавательные песни или содержательная музыка. Сказкам на взрослом Радио не место, они дискредитируют саму идею радиовещательного реализма... На этом наша программа закончена, мы прощаемся с вами до завтра, доброй вам ночи и крепкого сна.
И щелкнув внутренностью, Радио выключилось. Оно не нашло больше аргументов в свою пользу и на всякий случай самоустранилось, ведь, несмотря на своё многоголосье, мозг у Радио был все-таки один единственный, к тому же не очень крупный.
Сказочник побрел домой. Он знал, что в данной ситуации положено было упасть духом или хотя бы расстроиться, но у него не получалось ни того, ни другого. Все его мысли вертелись совсем не возле отставки от радиовещания, - они крутились вокруг идеи постройки взрослых площадок. Сказочник гнал эти несвоевременные мысли прочь, отмахивался, кричал "Кыш!" (прохожие отскакивали, думая, что его одолели пчелы), но мысли - самые непобедимые насекомые; они летели на идею, как на сладкое, роились вокруг головы и ввинчивались в волосы. Весь облепленный жужжащими мыслями сказочник уже подходил к своему дому, когда вдруг заметил забравшуюся на дерево новую сказку. Это была очень несуразная, диковатая и какая-то не детская сказка - было видно, что она очень давно скитается по городу и ничего хорошего вокруг себя не видит. Сказочник снял сказку с ветвей, принес домой, выкупал в ванной, одёжку простирнул в специальном сказочном отбеливателе, прополоскал в молоке, после чего стал угощать гостью киселем.
Так они сидели друг напротив друга: сказочник, весь в мыслях, и свежевымытая, но еще блохастая сказка. Возле дверей кухни кучно мельтешили другие сказки - им не терпелось познакомиться с новенькой. Сказки дружелюбно показывали на неё пальцами и что-то лепетали своими мультяшными голосами.
- Ну, рассказывай, - попросил сказочник, наливая себе вторую чашку горяченного киселя.
Новая сказка прокашлялась, вытерла рукавом под носом и начала:
- Так вот, значит. В одном городе жили-были жители...
(C) Константин Арбенин. 2004
Было изменено: 21:38 31/01/2009.
Но в этом же городе жил да был один сказочник, который не мог пройти мимо беспризорных сказок и всякую подбирал. Приносил их домой и давал приют в своей небольшой квартире. Ухаживал за ними, кормил, лечил, согревал. Чем меньше сказок оставалось на улице, тем теснее делалось в доме у сказочника. И шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на какую-нибудь сказку. В кухне под столом пристроились весёлые сказки, в коридоре обитали страшные сказки, спальню облюбовали сказки о любви, на балконе толпились сказки о животных, а гостиная была занята поучительными и мудрыми сказками. В какой-то момент их собралось так много, что для новых уже просто не было места. А горожане всё теряли и теряли свои сказки. Тогда сказочник стал давать объявления в газеты - мол, потерявшие свои личные сказки могут обращаться по такому-то адресу. Но никто не откликнулся, жителям было как-то не до сказок. Долго думал сказочник, что же ему делать, и наконец нашёл выход. Те из усыновленных им сказок, которые уже порядком окрепли и встали на ноги, он собрал вместе и выпустил в виде книги. Пора бы уж им самим искать своих бестолковых хозяев, - так он решил. И вот что произошло дальше...
Однажды в Дом Радио пришло Письмо. Прождав четыре часа в приёмной, Письмо наконец проскользнуло в приоткрытую дверь и, представ перед радио в открытом виде, поведало ему свою историю.
- Мой автор, - рассказало Письмо, - недавно купил в магазине книжку, и с ним произошло чудо: в этой книжке он нашел свою сказку - самую родную свою сказку, самую единственную, ту, которую он потерял еще в школе, во втором классе, выменяв её на раскрашенного пластмассового ковбоя. Теперь он счастлив и не одинок. Но есть один нюанс, который не позволяет ему в полной мере наслаждаться своим счастьем: книжка издана мизерным тиражом, а в ней еще много сиротливых сказок, хозяева которых до сих пор не нашлись и вряд ли найдутся, если срочно что-нибудь не предпринять. Он, мой автор, долго думал, как же помочь другим людям найти их сказки и в итоге решил, что нужно обратиться на радио: может быть, оно не откажется дать этим сказкам возможность прозвучать в его эфире. Ведь радио - это как раз то, что нужно; именно к нему прислушиваются самые одинокие люди, оставившие надежду найти потерянные давным-давно сказки. Вот было бы здорово, если бы истории из этой книжки прозвучали в радиоэфире и тоже нашли потерявших их хозяев! Поэтому мой автор решился обратиться к многоуважаемому радио с просьбой-предложением...
- Мы поняли, поняли, - оборвало рассказ Радио (оно было с собой на "мы", так как выражало мнение многомиллионной аудитории). - Как вы говорите, называется та книжка? Как фамилия сказочника?
Через неделю сказочник был найден и с первой порцией сказок приглашен в вечернюю программу. Радио, надо сказать, было строгим и непроверенные вещи в свой эфир не пропускало, но иногда, чтобы оттенить и подчеркнуть эту свою строгость, позволяло себе что-нибудь новенькое, свеженькое, незаезженное. Именно в такую минуту слабости сказочник со своими подопечными и просочился в сетку радиовещания, пригрелся там и стал выходить в эфир регулярно - каждый четверг, в одиннадцать часов вечера, по пять-семь минут. Кому-то пять-семь минут в неделю могут показаться насмешкой, но в масштабах города этого времени, тем не менее, хватило, чтобы в нем незамедлительно стали происходить чудеса. Многие люди узнавали свои сказки по голосу и сюжету и являлись за ними прямо в Дом Радио. В это трудно поверить, но практически все прозвучавшие сказки нашли своих хозяев - идея, предложенная письмом, оказалась удачной и принесла людям много неподдельной радости.
Но случилось так, что один скверный гражданин бессмысленно пожилого возраста случайно услышал от своего соседа о раздаче сказок. Гражданин этот всегда радовался, если где-то что-то бесплатно раздавали, поэтому он сразу же собрался и побежал в Дом радио, чтобы урвать себе кусок пожирнее. Явившись, он потребовал незамедлительно выдать ему три самые лучшие сказки, и чтобы все три были со счастливыми концами. Он утверждал, что три сказки ему необходимы в качестве компенсации за три его неудачных брака. Сказки для этого человека не нашлось, но самое печальное было то, что ему никак нельзя было объяснить, почему ему полагается только одна и именно его именная сказка. Редакторы, режиссер, звукооператор и другие работники радиостанции уговаривали его и подождать, и самому поискать сказку где-нибудь в другом месте, но пожилой гражданин от участия в его судьбе только горячился, лез в бутылку, потом начал огрызаться, стрелять слюной и в конце концов ушел, сильно стукнувшись об дверь, - ушел крайне недовольный собой и озлобленный на всех остальных. Вернувшись домой, он тотчас написал письмо "Примногоуважаемаму Радиу" и собственноручно опустил его в свой любимый почтовый ящик, за которым он, кстати сказать, ухаживал, который протирал тряпочкой и ежемесячно красил в новый цвет (много позже узнали, что именно в этом ящике и пряталась от человека его сказка - пряталась, поскольку конец у неё был не очень-то хорош, а гражданин этого не любил)...
И вот очень скоро, гораздо быстрее, чем сказывается эта сказка, Радио, сидя в своем кабинете, услышало стук - это явилось к нему новое Письмо. Постучав, оно вошло в кабинет на цыпочках и заговорило шепотом.
Не известно, что уж там нашептало письмо премногоуважаемому Радио, но только на следующий день сказочника вызвали в начальственный кабинет.
Радио стояло возле окна и напевало какой-то утренний физкультурный марш (оно вообще не умело молчать - или разговаривало, или напевало). Увидав вошедшего сказочника, Радио напевать перестало.
- Доброе утро, дорогой друг, - сказало оно женским, самым душевным своим голосом, тем, которым обычно открывало эфир. - Сегодня понедельник, двадцать второе марта... Поставьте ноги на ширине плеч, руки положите на пояс...
Сказочник почувствовал, что радио не может найти нужных слов для начала разговора, и решил разрядить обстановку.
- Здравствуйте, - сказал он. - Давайте сразу перейдем к водным процедурам.
У Радио с чувством юмора оказалось туго - оно привыкло шутить только по выходным, в специально отведенное время. Поэтому оно не приняло шутку и от этого сразу же прониклось к сказочнику антипатией.
- Ну вот что, - после недолгого шипения сказало Радио уже другим женским голосом, голосом последних новостей. - Есть серьезный разговор... Температура в городе и области минус четыре градуса, возможны осадки и мокрый снег.
Сказочник кивнул головой, как бы благодаря за полезную информацию, и всем видом выказал готовность к серьезному разговору.
- Да, - сказал он, - погода нынче - не май-месяц. Но мокрый снег - это навряд ли.
- Мы тут подумали, - продолжало Радио, - и вот что решили: хватит нам сказок. Зима кончилась, на улице теплеет, а у нас эфирного времени не хватает на новости и рекламу. Так что, до свиданья, спасибо за внимание.
Сказочник машинально кивнул и даже развернулся было по направлению к дверям, но опомнился и занял прежнее положение в пространстве.
- Простите, - твердо сказал он. - А как же ваши слушатели? Вы у них спросили? Ведь многие из них с удовольствием слушали мои сказки. А некоторые - как вы, должно быть, знаете - даже нашли среди них свои личные истории, утерянные вследствие глупости - болезни взросления.
- У нас не детская радиостанция, - Радио вдруг стало говорить резким мужским голосом, тем, которым оно вело проблемные социальные передачи.
- Но и сказки не детские, - попытался возразить сказочник.
- Все сказки - детские, потому что они нужны только детям. Нужны, чтобы быстрее заснуть. А взрослым, чтобы заснуть, нужны совсем другие вещи.
- Отнюдь! - запротестовал Сказочник. - Отнюдь и ещё раз отнюдь! Как раз дети-то могут заснуть и без сказки: они сами себе придумают сказку, представят - и уснут. А взрослые - совсем другое дело! Взрослые беспомощны, их надо поддерживать: воображения у них давно нет, памяти тоже, ни одной сказки не придумать, не вспомнить не могут! Многие взрослые люди именно поэтому и страдают бессонницей. Бессонница начинается тогда, когда никто не рассказал тебе вечером сказку!
- Не знаю, не знаю, - ответило Радио, - с бессонницей мы не знакомы. Мы живём строго по режиму и каждый вечер ровно в полночь мы отключаемся. Зато в шесть утра мы уже на ногах, бодры и веселы! И безо всяких там сказок... Короче говоря, сообщаем, что сегодня все предприятия работают в режиме два тире два.
Когда Радио волновалось или раздражалось, оно начинало говорить всякую непонятную ерунду, - сказочник это уже уяснил себе. Чего он никак не мог уяснить, так это то, каким образом пять-семь минут сказок в неделю мешали уважаемому радиовещанию.
- Все беды, - сказало тем временем Радио, голосом оратора из учебно-просветительских передач, - оттого, что слишком много развелось сказочников вокруг.
- Да нет же! - сказочник устал возражать: он очень редко занимался этим в своей жизни, но в данной ситуации другого выхода не было. - Нет! Все беды как раз от обратного - оттого, что мало сказочников, кругом одни реалисты, причем в самом худшем значении этого слова!
Сказочник раскраснелся: он едва находил слова в защиту своих подопечных.
- Сказки хороши и в профилактических целях. Я знаю одного дедушку, который вместо таблеток принимает на ночь сказки. И перед едой прочитывает по одной - два раза в день. Мог бы принимать и три раза, да где ж ему взять столько еды! И это очень положительно отражается на его здоровье - он бодр, весел и находится в своем уме, хотя родился он ещё до февральской революции. Чудеса стали частью его повседневной жизни, а ведь врачи до сих пор не здороваются с ним: говорят, что он подвёл их, не оправдал их мрачных прогнозов.
- Но ведь среди ваших сказок попадаются злые! - Радио зашамкало голосом дозвонившийся в прямой эфир старушки-недоброжелательницы. - Да, очень злые, очень! Очень-очень злые у вас сказочки-то...
- Вы ошибаетесь, - опять позволил себе возразить сказочник, - сказки по определению не могут быть злыми. Встречаются иногда озлобленные или разозлённые сказки - да, но в этом виноваты люди: это они довели их до такого состояния. Такие сказки больше других нуждаются в тёплом слове, в разговоре по душам. Если поговорить с такой сказкой на равных, то выясняется, что вовсе она не злая, а только притворяется, а сущность-то у неё добрая, сказочная. Даже страшные сказки лишены зла, в их основе всегда заложена доброта.
- А острые сказки? Острое на ночь вредно! - не уступало Радио.
- Не всем. Острое вредно только людям с нечистой совестью. Таким даже полезны две-три ночи бессонницы. А те, у кого с совестью всё в порядке, остроту воспринимают нормально, она только будит их мысль.
- Вот-вот! - ухватилось Радио. - Будит! В то время, когда наша задача - её усыплять. Нет, определенно хватит нам сказок! Вы слишком увлеклись, отдохните, и ваши подопечные тоже пусть отдохнут. А то раздадите все свои сказки - и останетесь сами ни с чем.
Сказочника могла бы ранить последняя фраза - да, он сам так и не отыскал свою личную единственную сказку, - но он знал, что удел одиночества ему не грозит: потерянных сказок не становилось в его доме меньше, на каждую нашедшую хозяина приходилось две - а то и три - новеньких, подобранных на улице. Сказочник был бы даже рад, если бы все его подопечные воссоединились со своими владельцами, - остаться один он не боялся, он считал, что лучше жить одному, чем прикарманить чью-нибудь чужую сказку... Он собрался с мыслями и так ответил Радио:
- Я боюсь, что вы совершаете большую ошибку, - сказал он. - Сказки необходимы взрослым, иначе они забудут, что когда-то были детьми. А если взрослые забудут об этом, то они станут бояться детей - дети покажутся им непонятными и опасными существами. Они утратят общий язык и - вот ужас! - окажутся по разные стороны баррикад. Посмотрите вокруг - это уже происходит. И только сказка может помочь взрослому и ребенку снова очутиться на равных. Взрослых просто необходимо кормить сказками, пусть даже насильно, - в конце концов, ведь заставляют же они детей есть рыбий жир!
- Может, вы еще предложите строить для взрослых песочницы и карусели! - захихикало Радио (хихикало оно почему-то хором).
- Прекрасная идея! - воскликнул сказочник, подпрыгнул на месте и чуть было не расцеловал радио, так ему понравилось предложение. Он даже удивился, почему такая великолепная мысль никогда не приходила ему в голову. - Отличная мысль! Обязательно надо будет предложить её моему другу безработному архитектору!
- Какая мысль? - струхнуло Радио. - Что вы имеете в виду?
- Если в каждом дворе рядом с детской площадкой построить такую же, только взрослую... - сказочник задумался и начал размышлять вслух. - Взрослую горку, взрослую песочницу... взрослые карусели - чтобы размер сидений был раза в три больше и, стало быть, нагрузку могли выдерживать соответствующую...
Радио недовольно зашипело, а потом застукало метрономом, будто собираясь передать сигналы точного времени - всем этим оно показывало, что сказочник злоупотребляет его высочайшим терпением.
- Детали можно обдумать позже, - сказочник перешел на деловитый тон. - А смысл изобретения таков: каждый взрослый человек в любое удобное для себя время может заскочить на близлежащую взрослую площадку и покататься, скажем, на карусельке, поиграть в куличики с другими дяденьками и тётеньками. После работы, разумеется. И без всякого опасения быть осмеянным или униженным. Представляете, сколько психологических проблем сразу разрешиться, сколько комплексов сойдет на нет, сколько радости появится в лицах! И с физической подготовкой сразу станет лучше, ведь люди, которые каждый день висят на перекладине и раскачивают качели однозначно сделаются сильнее и здоровее! Исчезнет лишний вес! Все станут здоровыми и красивыми - как в сказке!
Сказочник захлебывался, он не мог сдержать восторга от всей этой фантазии. Но чем веселее горели его глаза, тем громче и сердитее гудело Радио.
- Мы не уверенны, - наконец возразило оно самым низким своим голосом, - что такие места будут пользоваться спросом.
- Как так? - удивился сказочник. - Не будут пользоваться спросом! Позвольте! Да разве каждый взрослый человек, проходя мимо детской площадки, не мечтает хоть на минутку стать маленьким и скатиться, например, с горки? Или покачаться на качелях! Да все взрослые в тайне только об этом и мечтают! Просто очень многое мешает им осуществить такие мечты. Опять же, мешает хотя бы размер этих самых качелей, в которые не войдет даже одна ягодица...
Радио укоризненно покачало головой и, кажется, даже сказало "Фу!" - так возмутило его последнее слово сказочника - очень, на его радийный слух, неприличное.
- Не каждый, - отрезало Радио, решив, что разговор надо заканчивать (ведь неизвестно, каких слов можно ожидать теперь от сказочника!) - Не каждый. Даже не каждый третий. И вообще, что это вы там говорили про лишний вес, на кого это вы намекали? Лично мы считаем, что для солидного человека вес не может быть лишним. А наше мнение - это мнение многомиллионной аудитории. Посему оставим этот вздор; мы и так слишком круто отклонились от темы.
Сказочник приуныл, но согласился - тема действительно куда-то ускакала. Надо было немедленно ловить её за хвост, а то ищи-свищи её потом!
- Итак, - сказало Радио, которое, оказывается, всё это время держало тему в своих руках, - вот наше резюме: мы Радио взрослое, и значит нашим взрослым слушателям нужны новости и сводки, репортажи и интервью, в крайнем случае, познавательные песни или содержательная музыка. Сказкам на взрослом Радио не место, они дискредитируют саму идею радиовещательного реализма... На этом наша программа закончена, мы прощаемся с вами до завтра, доброй вам ночи и крепкого сна.
И щелкнув внутренностью, Радио выключилось. Оно не нашло больше аргументов в свою пользу и на всякий случай самоустранилось, ведь, несмотря на своё многоголосье, мозг у Радио был все-таки один единственный, к тому же не очень крупный.
Сказочник побрел домой. Он знал, что в данной ситуации положено было упасть духом или хотя бы расстроиться, но у него не получалось ни того, ни другого. Все его мысли вертелись совсем не возле отставки от радиовещания, - они крутились вокруг идеи постройки взрослых площадок. Сказочник гнал эти несвоевременные мысли прочь, отмахивался, кричал "Кыш!" (прохожие отскакивали, думая, что его одолели пчелы), но мысли - самые непобедимые насекомые; они летели на идею, как на сладкое, роились вокруг головы и ввинчивались в волосы. Весь облепленный жужжащими мыслями сказочник уже подходил к своему дому, когда вдруг заметил забравшуюся на дерево новую сказку. Это была очень несуразная, диковатая и какая-то не детская сказка - было видно, что она очень давно скитается по городу и ничего хорошего вокруг себя не видит. Сказочник снял сказку с ветвей, принес домой, выкупал в ванной, одёжку простирнул в специальном сказочном отбеливателе, прополоскал в молоке, после чего стал угощать гостью киселем.
Так они сидели друг напротив друга: сказочник, весь в мыслях, и свежевымытая, но еще блохастая сказка. Возле дверей кухни кучно мельтешили другие сказки - им не терпелось познакомиться с новенькой. Сказки дружелюбно показывали на неё пальцами и что-то лепетали своими мультяшными голосами.
- Ну, рассказывай, - попросил сказочник, наливая себе вторую чашку горяченного киселя.
Новая сказка прокашлялась, вытерла рукавом под носом и начала:
- Так вот, значит. В одном городе жили-были жители...
(C) Константин Арбенин. 2004
Было изменено: 21:38 31/01/2009.
