... Спустя год после Саровских торжеств царица родила сына Алексея. Конечно, это долгожданное событие связывали с представительством святого Серафима.
Но долгожданный цесаревич был поражен наследственной гемофилией. Эта страшная болезнь "процветала" в роду Александры Федоровны и передавалась мужчинам через женщин по цепочке - от бабки, британской королевы Виктории. Любая царапина, любой ушиб могли вызвать фатальное кровотечение.
Это стало трагедией для императрицы и косвенно для страны.
А ведь она прекрасно знала, что может произвести на свет гемофилика. И возможно, Бог не раз предупреждал ее об этом, посылая дочерей - одну за другой: в семье последнего импертора росли четыре девочки.
Кстати, ни у кого из многочисленных Романовых не было такого исключительного доминирования дочерей, чаще встречался другой расклад: много сыновей и одна-две дочери.
Однако Александра Федоровна не пожелала смириться с тем, что все-таки не было Высшей воли на рождение у нее здорового сына. И стала искать целителей. В конце концов при дворе пояявился печально известный Григорий Распутин, которому удавалось упокаивать царицу и снимать боли у маленького Алексея.
Однако распутинские чудеса почему-то не убеждали тех, кого народ еще при жизни назвал подвижниками, блаженными.
А Григорию хотелось признания. Потому-то и отправился он в Дивеево - все к той же Паше аровской. Вместе с ним - поклонницы -аристократки.
Распутин сам не решился зайти к блажеенной. А когда вошли его спутницы, Прасковья Ивановна бросилась на них с палкой, крича: "Жеребца ва стоялого!" Пришлось "мадамам" ноги уносить.
Позже явилась ближайшая подруга царицы и Распутина Анна Вырубова. Прасковья Ивановна в то время сидела у окна, чыязывала поясом три палки и приговаривала: "Ивановна, Ивановна( она так себя называла) , а как бить будешь? Да по рылу, по рылу! Она весь дворец перевернула!"
Вырубовой сказали, что Прасковья Ивановна в дурном настроении. Так и уехала она ни с чем.
Прасковья Ивановна умерла в 1915 году. В последние месяцы она часто клала поклоны перед портретом государя. Когда Паша изнемогала, ее опускали и поднимали келейницы. Они очень удивлялись т в конце концов спросили: зачем такое усердие? "Глупые, он выше всех царей будет", - ответили блаженная.
В келье находилось два портрета государя: на первом - Николай с женой, на втором - один. Паша кланялась последнему, называя царя мучеником. Перед смертью она сняла портрет и поцеловала государя в ноги со словами: "Миленький уже при конце".
Это было в сентябре 1915 года. Жить царю оставалось меньше 3 лет.