опубликовано
1
августа 2007
Мой товарищ на тот момент жил в Дюссельдорфе уже лет 10, в одном из престижнейших районов города. Личностью он был и остаётся, вполне, незаурядной: в деловых кругах его знали как очень успешного бизнесмена и он действительно таковым являлся, сумев использовать импульс данный ему в московской министерской семье и своим старанием и рвением заработать большие деньги и основать очень доходное дело. Рабочий штаб его находился в Москве, а жил он со своей красавицей-женой рыжеволосой словачкой с зелеными глазами, в Германии, она то и подарила ему Божественное создание, первый юбилей которого счастливый папаша решил отметить с помной! Многочисленные гости со всех частей света, включая и меня, остановились в одном уютнейшем отеле в тихой части города и в ресторане этого же отеля должен был состояться праздничный банкет.
За часа два до начала банкета в огромном лобби-баре отеля начали собираться гости, где всех угощали блинами с икрой и водкой. Организаторы банкета предусмотрели все нюансы и без лишней суеты, точно в срок, все гости были приглашены в ресторан, где каждый занял своё место по табличкам на столах с именами гостей. Я оказался за большим круглым столом, где узнал только одного человека - московский сотрудник хозяина торжества, высоченный, плечистый парень Андрей в элегантном костюме и пёстром галстуке, похожий больше на вышибалу в ночном клубе, чем на бизнесмена. Я встречал его однажды в Москве, мы сразу узнали друг друга и обрадовались, поскольку остальные люди за столом были нам незнакомы и к тому же, они оживлённо говорили между собой на немецком, изредка косясь на нас.
Хозяин торжества был занят многочисленными родственниками из России и Словакии. Мы с Андреем, поняв, что обречены на общение друг с другом, не сильно огорчившись, начали с политики, плавно перешли на спорт и затем на анекдоты, которые, естественно, вышли в русло пошленьких, запиваемых холодной водочкой, благо, немецкая братия за нашим столом не обращала на нас видимого внимания. Всякий раз, когда я в пол оборота говорил с Андреем, мой взгляд, невольно, падал на девушку сидевшую справа от Андрея, рядом с ней сидел, очевидно, её муж или друг, они оба живо беседовали с остальными немцами и мне нравилось краем глаза наблюдать за мимикой её лица, с выразительными голубыми глазами.
Андрей рассказывал новый анекдот, исключительно пошлого характера, финал кторого мы огласили своим дружным хохотом, немцы не прервали своей болтовни и только девушка с голубыми глазами, вдруг, расхохоталась вместе с нами!? Весь стол, включая нас с Андреем и её спутника, уставился на неё с немым вопросом на лицах. Смех её был чарующим, глаза сверкали и лицо её стало ещё красивее! Она изобразила смущение, извенилась перед немцами, как-то объяснив причину своего внезапного смеха и бросила короткую реплику нам с Андреем на русском, назвав нас хулиганами. Вечер для нас с Андреем, как говорится, перестал быть скучным, мы улучили момент и завязали с ней беседу. Она оказалась подругой жены хозяина торжества, чешкой по национальности, давно живущей в Германии и, что примечательно, неплохо говорившей по русски. Говорить с ней было нам в удовольствие, но её спутник (оказалось, это был её бой-фрэнд, чистый немец) стал выказывать видимое недовольство и она спросила не могли бы мы перейти на немецкий. Моё знание немецкого не позволило бы нам продолжить беседу на должном уровне, Андрей же владел только всеми известными формами русского и я осведомился не смогли бы мы продолжить на английском - конфликт был улажен не успев начаться; народ оказался образованным и все довольно хорошо говорили на английском, включая нашу новую знакомую и её бой-фрэнда.
Я также выступал в качестве преводчика для Андрея, донося до сотрапезников его короткие, но остроумные реплики. Не понятно как, мы перешли на политику периода холодной войны и общий настрой был таков, что хорошо, что всё таки люди стали относиться к друг другу с большим пониманием. Я вскользь заметил, что хоть я тогда ещё и не родился, но мне стыдно за события 1968 года в Праге и был рад услышать от красивой чешки, что она судит по своим родителям, кторые не затаили злобу на русских и ей это приятно. Я, дабы, оказать любезность её немецкому другу, сказал, что надеюсь и последняя война никогда не будет припятствовать пониманию и уважению между нами. Его реакция, кстати его звали Фриц, была непредсказуемой: он стал говорить, что ему, вообщем-то, не стыдно за войну и что она, если бы не закончилась так бездарно для немцев, принесла бы его стране много пользы. Это его заявление удивило всех, даже остальных немцев за столом. Когда я перевёл его слова Андрею, то заметил как зашевилились желваки на лице моего товарища. После многоратных попыток изменить ход беседы, мы поняли, что с Фрицем найти общий язык нельзя и я принципиально стал говорить только с его подругой, резко сменив тему.
Андрей смотрел на Фрица словно в прицел автомата Клашникова, готовый в любой момент спустить курок. В момент, когда я почти достиг предела в своём красноречии беседуя с чешкой, Андрей, сидевший молча всё это время, вдруг, шепнул мне на ухо: "Давай, трахнем этого фрица" и тут же сам уточнил: "то есть, его подругу...". Бажена, так звали поругу "фрица", не подозревала какой у нас родился на её счёт план. Она, как мне показалось, на тот момент уже успела оценить и наш московско-одесский юмор, живое обояние одессита "под шафе" и тактичность москвича-гиганта, не убившего одним ударом её нахального друга. Я решил не "крутить", а сказал Бажене прямо, что она нам очень понравилась, мы счастливы знакомству с ней и хотим его продолжить и обещаем ей устроить, возможно, самый незабываемый вечер в её жизни, однако, при условии, что "фрица" там не будет. Банкет уже подходил к концу, а было ещё не поздно и я сказа ей, что отвечать сразу не нужно и мы, просто, будем её ждать в баре через час, если она не захочет или не сможет, она не придёт - никаких обид, только немного сожаления с нашей стороны...
Она пришла ровно через час, чем несказанно обрадовала меня и удивила Андрея, который за время ожидания усердно заливал злость водкой. Обещание мы выполнили - остаток вечера и пол ночи мы провели втроём: где мы только не были и что мы только не выделывали, Бажена хохотала без остановки.. Андрея "развезло от усталости" и проводив его до номера, мы остались вдвоём, у меня. Бажена была Божественной... !
Утром позвонил Андрей и вкратце описав своё состояния заключил: "Эх, жаль что мы забыли "трахнуть" того фрица..." Рядом со мной лежала красивая девушка и лукаво смотрела на меня своими чешскими глазами и, после короткой паузы, я нашёл что ответить Андрею: "Никто, блин, не забыт и ничто не забыто!"
