.....
Он перешагнул через детскую качель, обошел металлический парово-зик и вышел к беседке, где Семен с друзьями пил пиво. Задумчиво посмотрел на ухмыляющиеся лица и, вздохнув, упал на колени перед сидящим на лавке Семеном и просительно сказал:
-Можно я пососу у тебя?
И сморщился от раздавшегося хохота.
-Ну, защеканец, ты даешь! восторженно сказал Семен, отставляя бу-тылку с пивом в сторону, чтобы было удобнее расстегнуть штаны.
Она, выйдя из-за угла беседки и широко улыбаясь, сказала:
-Ребята, а вот и я.
Медленно стянула трусы, задрала подол платья и также жизнерадостно продолжила:
-Вова, Левчик, оттрахайте меня так, чтобы дым пошел.
-Славный вечер выдался сегодня, - сказал Семен, прихлебывая из бу-тылки и развалившись на лавке, и к нему, - давай, защеканец, работай.
Она, повернувшись задом и раздвинув ноги, предоставила возможность Левчику пристроиться сзади, одновременно расстегивая ширинку у обалдев-шего Вовчика.
Он, отвлекшись на мгновение, снова посмотрел на твердый набухший ствол в своей руке и принялся за дело. Плотно сжимая губами, погрузил его в рот, старательно до самого горла. Также плотно сжимая, освободил. Языком провел по задней поверхности члена и, сдвигая крайнюю плоть губами, снова до горла, чуть покусывая зубами. Краем глаза смотрел, как она двигает тазом навстречу Левчику, отодвигаясь от Вовчика, и это синхронное движение за-вораживало. Он непроизвольно принял этот ритм, погружаясь в свои ощуще-ния, забыв, зачем он здесь, впитывая в себя нетерпеливую дрожь партнера.
Она, на миг оставив член Вовчика, повернулась и оскалилась.
Он, вздрогнув, вернулся к действительности. Чувствуя, что Семен уже близок к вершине, вслушиваясь в его бормотание (да, защеканец, давай), по-тянул руку к карману. Вытащил нож, который она дала ему, и, не выпуская член изо рта, воткнул его в бок полулежащего Семена.
Вытащил и снова вонзил.
Он чувствовал, как вздрагивает тело, заглатывая сперму, испытывая невыразимое наслаждение еще и от ощущения мягкости тела, пронзаемого ножом. Наслаждаясь оргазмом врага.
Он оставил обмякший член и поднял голову, продолжая монотонно втыкать нож в тело. Семен протянул руку и, сжав его горло, зло посмотрел в глаза.
Он, застыл, как кролик перед хищником, выронив нож из руки, мут-неющим сознанием выхватив картину, она размахивается и бьет кирпичом по голове Семена.
Она с остервенением во взгляде раз за разом опускает кирпич на голо-ву, не замечая брызг крови, летящих во все стороны.
Он, сделав вздох, вернулся в этот мир и остановил её, схватив за руку:
-Он мертв. Где Вовчик с Левчиком?
-Сразу сбежали, как только увидели нож в твоих руках, - сказала она, отбросив кирпич в сторону.
-Пойдем отсюда, пока нас не замели, - сказал он, взяв её окровавлен-ную руку в свою липкую от крови руку.
И в вечерних сумерках в обратный путь наверх. Мимо шарахающихся от них случайных прохожих, мимо замолчавших старушек у подъезда.
Они сидели на краю шестнадцатиэтажной пропасти, словно они не спускались вниз, и ничего не было.
Он, задумчиво посмотрев на свои руки, сказал:
-Руки перестали дрожать.
Она, думая о своем, сказала:
-Жаль, что мы не встретились раньше.
-В другое время, в другом месте, - кивнул он.
-Может, все сложилось бы по-другому, красивее и лучше, - мечтатель-но сказала она, не замечая текущих по щекам слез.
Он, глядя на заходящее за горизонт солнце, изменяя слова в песне, пропел:
-Может,
В следующей жизни,
Когда я стану птицей,
Мы встретимся вновь.
И, оттолкнувшись от края, расправив руки, как крылья, скользнул вниз в сумеречный мрак двора.
Она, проводив его взглядом и пробормотав, - "может, в следующей жизни" - закрыла лицо руками и перенесла центр тяжести вперед, безмолвно последовав за ним.
Край солнца, окрашивая действительность в кроваво-красный цвет, ис-чез за горизонтом, погрузив мир в ночь.
-Можно я пососу у тебя?
И сморщился от раздавшегося хохота.
-Ну, защеканец, ты даешь! восторженно сказал Семен, отставляя бу-тылку с пивом в сторону, чтобы было удобнее расстегнуть штаны.
Она, выйдя из-за угла беседки и широко улыбаясь, сказала:
-Ребята, а вот и я.
Медленно стянула трусы, задрала подол платья и также жизнерадостно продолжила:
-Вова, Левчик, оттрахайте меня так, чтобы дым пошел.
-Славный вечер выдался сегодня, - сказал Семен, прихлебывая из бу-тылки и развалившись на лавке, и к нему, - давай, защеканец, работай.
Она, повернувшись задом и раздвинув ноги, предоставила возможность Левчику пристроиться сзади, одновременно расстегивая ширинку у обалдев-шего Вовчика.
Он, отвлекшись на мгновение, снова посмотрел на твердый набухший ствол в своей руке и принялся за дело. Плотно сжимая губами, погрузил его в рот, старательно до самого горла. Также плотно сжимая, освободил. Языком провел по задней поверхности члена и, сдвигая крайнюю плоть губами, снова до горла, чуть покусывая зубами. Краем глаза смотрел, как она двигает тазом навстречу Левчику, отодвигаясь от Вовчика, и это синхронное движение за-вораживало. Он непроизвольно принял этот ритм, погружаясь в свои ощуще-ния, забыв, зачем он здесь, впитывая в себя нетерпеливую дрожь партнера.
Она, на миг оставив член Вовчика, повернулась и оскалилась.
Он, вздрогнув, вернулся к действительности. Чувствуя, что Семен уже близок к вершине, вслушиваясь в его бормотание (да, защеканец, давай), по-тянул руку к карману. Вытащил нож, который она дала ему, и, не выпуская член изо рта, воткнул его в бок полулежащего Семена.
Вытащил и снова вонзил.
Он чувствовал, как вздрагивает тело, заглатывая сперму, испытывая невыразимое наслаждение еще и от ощущения мягкости тела, пронзаемого ножом. Наслаждаясь оргазмом врага.
Он оставил обмякший член и поднял голову, продолжая монотонно втыкать нож в тело. Семен протянул руку и, сжав его горло, зло посмотрел в глаза.
Он, застыл, как кролик перед хищником, выронив нож из руки, мут-неющим сознанием выхватив картину, она размахивается и бьет кирпичом по голове Семена.
Она с остервенением во взгляде раз за разом опускает кирпич на голо-ву, не замечая брызг крови, летящих во все стороны.
Он, сделав вздох, вернулся в этот мир и остановил её, схватив за руку:
-Он мертв. Где Вовчик с Левчиком?
-Сразу сбежали, как только увидели нож в твоих руках, - сказала она, отбросив кирпич в сторону.
-Пойдем отсюда, пока нас не замели, - сказал он, взяв её окровавлен-ную руку в свою липкую от крови руку.
И в вечерних сумерках в обратный путь наверх. Мимо шарахающихся от них случайных прохожих, мимо замолчавших старушек у подъезда.
Они сидели на краю шестнадцатиэтажной пропасти, словно они не спускались вниз, и ничего не было.
Он, задумчиво посмотрев на свои руки, сказал:
-Руки перестали дрожать.
Она, думая о своем, сказала:
-Жаль, что мы не встретились раньше.
-В другое время, в другом месте, - кивнул он.
-Может, все сложилось бы по-другому, красивее и лучше, - мечтатель-но сказала она, не замечая текущих по щекам слез.
Он, глядя на заходящее за горизонт солнце, изменяя слова в песне, пропел:
-Может,
В следующей жизни,
Когда я стану птицей,
Мы встретимся вновь.
И, оттолкнувшись от края, расправив руки, как крылья, скользнул вниз в сумеречный мрак двора.
Она, проводив его взглядом и пробормотав, - "может, в следующей жизни" - закрыла лицо руками и перенесла центр тяжести вперед, безмолвно последовав за ним.
Край солнца, окрашивая действительность в кроваво-красный цвет, ис-чез за горизонтом, погрузив мир в ночь.
