Болячка.

Очень давно, так давно, что уже забылось и только под случайно к тебе прикоснувшимся, вспоминается...Детская корочка болячки на содранной коленке или локте от падения на асфальт со скоростью бурлящей в самом начале твоего зародившегося пути.
Коричневая, бугристая и плотная в середине от запёкшейся там крови и истончившаяся по краям. Такой крошечный застывший Везувий.
И вот так и хочется, слегка отлепив прикипевший краешек, потянуть вверх и от себя это новообразование, которое когда-то кипело и бурлило в глубине твоих жил, подобно магме, а потом нашло трещинку и изверглось наружу. Вот взять и оторвать. Выбросить в плотность травы. Освободиться от воспоминаний прошлого падения. Дать тонкой нежной плёнке под ней огрубеть и превратиться в кожу. До будущего соприкосновения с действительностью.
Но иногда, под приоткрывшейся под корочкой внутренней не образовавшейся нежной дрёмой, ещё не ставшей противостоянием внешнему, надподнадрывом тоненько станет набухать капелька рубинового сока. И ты останавливаешь движение в сторону и даже прислюнявливаешь, восстанавливая корочку на место. Потому как ещё не пришло время.


Подобно этой корочке на коленке сотворены все корочки сердечной скорби. Которые сопровождают всю жизнь, прикрывающие своей грубой накипью нежное по-детски наивное чувство вины... перед кем или чем-то. Уже и не вспомнить.