Про Гауди)
Антонио Гауди - гений или сумасшедший
Детство Гауди прошло у моря. Впечатления о первых архитектурных опытах он пронёс через всю жизнь. Поэтому все его дома напоминают замки из песка. Из-за ревматизма мальчик не мог играть с детьми и часто оставался в одиночестве. Его внимание надолго приковывали облака, улитка, цветы... Антонио мечтал стать архитектором, но при этом не хотел ничего изобретать. Он хотел строить так, как строит природа, и лучшими из интерьеров считал небо и море, а идеальными скульптурными формами - дерево и облака. Когда школьный учитель заметил однажды, что птицы могут летать благодаря своим крыльям, подросток Антонио возразил: крылья есть и у домашних кур, но летать они не умеют, зато благодаря крыльям быстрее бегают. И добавил, что крылья нужны и человеку, только он не всегда знает об этом. Когда Антонио был студентом архитектурного семинара Барселонского университета, его руководитель не мог решить, с кем он имеет дело - с гением или сумасшедшим. Темой учебного проекта Гауди выбрал ворота кладбища, и это были ворота крепости - они разделяли мёртвых и живых, однако свидетельствовали, что вечный покой - всего лишь награда за достойную жизнь. У Гауди были разные глаза: один - близорукий, другой - дальнозоркий, но он не любил очки и говорил: "Греки очков не носили". "Это безумие - пытаться изобразить несуществующий объект", - писал он в своём юношеском дневнике. Он ненавидел замкнутые и геометрически правильные пространства, а стены доводили его прямо-таки до сумасшествия; избегал прямых линий, считая, что прямая линия - это порождение человека, а круг - порождение Бога. Позже он скажет: "... исчезнут углы, и материя щедро предстанет в своих астральных округлостях: солнце проникнет сюда со всех сторон и возникнет образ рая... так, мой дворец станет светлее света". Чтобы не "резать" помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий. Только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов. Гауди мечтал создать "Собор ХХ столетия", синтез всех своих архитектурных знаний со сложной системой символики и визуального объяснения тайн веры. Храм стал его навязчивой идеей. Углубляясь в себя, он становился все более эксцентричным, свято верил в своё мессианское предназначение, жил отшельником в своей мастерской, расположенной на строительной площадке, и выходил только время от времени "с шапкой в руке" для сбора средств на строительство церкви (пожертвования были единственным источником финансирования строительства, поэтому она строилась так долго). Строительство собора Саграда Фамилия не закончено и по сей день. Если все пойдет как планируется, то строительство храма будет закончено в 2026 году. Гауди был раздавлен между двумя трамваями 7 июня 1926. Говорят, будто движение трамваев в Барселоне впервые началось именно в этот день, но это лишь красивая легенда. В 1926 году, Антонио Гауди, величайшего архитектора XX века, которого никто не знал в лицо, но чьи творения теперь и уже навсегда определили облик Барселоны, похоронили в крипте недостроенного им собора. (c)
Детство Гауди прошло у моря. Впечатления о первых архитектурных опытах он пронёс через всю жизнь. Поэтому все его дома напоминают замки из песка. Из-за ревматизма мальчик не мог играть с детьми и часто оставался в одиночестве. Его внимание надолго приковывали облака, улитка, цветы... Антонио мечтал стать архитектором, но при этом не хотел ничего изобретать. Он хотел строить так, как строит природа, и лучшими из интерьеров считал небо и море, а идеальными скульптурными формами - дерево и облака. Когда школьный учитель заметил однажды, что птицы могут летать благодаря своим крыльям, подросток Антонио возразил: крылья есть и у домашних кур, но летать они не умеют, зато благодаря крыльям быстрее бегают. И добавил, что крылья нужны и человеку, только он не всегда знает об этом. Когда Антонио был студентом архитектурного семинара Барселонского университета, его руководитель не мог решить, с кем он имеет дело - с гением или сумасшедшим. Темой учебного проекта Гауди выбрал ворота кладбища, и это были ворота крепости - они разделяли мёртвых и живых, однако свидетельствовали, что вечный покой - всего лишь награда за достойную жизнь. У Гауди были разные глаза: один - близорукий, другой - дальнозоркий, но он не любил очки и говорил: "Греки очков не носили". "Это безумие - пытаться изобразить несуществующий объект", - писал он в своём юношеском дневнике. Он ненавидел замкнутые и геометрически правильные пространства, а стены доводили его прямо-таки до сумасшествия; избегал прямых линий, считая, что прямая линия - это порождение человека, а круг - порождение Бога. Позже он скажет: "... исчезнут углы, и материя щедро предстанет в своих астральных округлостях: солнце проникнет сюда со всех сторон и возникнет образ рая... так, мой дворец станет светлее света". Чтобы не "резать" помещение на части, он придумал собственную безопорную систему перекрытий. Только через 100 лет появилась компьютерная программа, способная выполнить подобные расчёты. Это программа НАСА, рассчитывающая траектории космических полётов. Гауди мечтал создать "Собор ХХ столетия", синтез всех своих архитектурных знаний со сложной системой символики и визуального объяснения тайн веры. Храм стал его навязчивой идеей. Углубляясь в себя, он становился все более эксцентричным, свято верил в своё мессианское предназначение, жил отшельником в своей мастерской, расположенной на строительной площадке, и выходил только время от времени "с шапкой в руке" для сбора средств на строительство церкви (пожертвования были единственным источником финансирования строительства, поэтому она строилась так долго). Строительство собора Саграда Фамилия не закончено и по сей день. Если все пойдет как планируется, то строительство храма будет закончено в 2026 году. Гауди был раздавлен между двумя трамваями 7 июня 1926. Говорят, будто движение трамваев в Барселоне впервые началось именно в этот день, но это лишь красивая легенда. В 1926 году, Антонио Гауди, величайшего архитектора XX века, которого никто не знал в лицо, но чьи творения теперь и уже навсегда определили облик Барселоны, похоронили в крипте недостроенного им собора. (c)
