Что-то вспомнилось.
Когда мне было лет 17-18, вообщем я уже студенткой была, я поехала к маме на работу, а она работала тогда в Военторге на Калининском.Потом прошлась немного по центру. Я почему-то, будучи уже студенткой финансового института, любила проходить мимо геологоразведочного института недалеко от Манежной.
Если честно все эти сальдо-бульдо, дебет-кредит меня никогда не прельщали. Меня всегда тянуло в просторы неизведанного. Горы, леса, долины, а ещё лучше моря и океаны или все они вперемежку с буйным ветром простора и забубённой фантазией моей юности-вот было моим тайным желанием.
Но.. я была послушной дочерью, уважающей и любившей своих родителей. Они мне не посоветовали профессию геолога или океанографа, как совсем не женскую.
И я их послушалась. И поступила на кредитно-экономический факультет.
Но всегда, бывая у мамы на работе и возвращаясь домой, я непременно проходила двориком МГРИ, останавливаясь около доски объявлений приёмной комиссии о наборе абитуриентов на такие-то профессии и с названием факультетов, вглядывалась в стайки студентов, среди которых могли быть мои потенциальные сокурсники и друзья.
Потом садилась на троллейбус 12, ехала по улице Горького до Аэропорта.
А однажды, с извинениями, продираясь сквозь переполненный троллейбус на выход, я услышала в свой адрес фразу от мужчины лет тридцати (но он мне тогда показался очень солидным): Девушка, у тебя слишком острые коленки, ты меня ими просто поранила.
Я выскочила из троллейбуса вся пунцовая от стыда.
И потом много-много лет спустя, а может даже и по сю пору я не верю словам мужчин ко мне обращённые и меня характеризующие. Потому что они лгут. В своих целях.
Вот такие дела.
Если честно все эти сальдо-бульдо, дебет-кредит меня никогда не прельщали. Меня всегда тянуло в просторы неизведанного. Горы, леса, долины, а ещё лучше моря и океаны или все они вперемежку с буйным ветром простора и забубённой фантазией моей юности-вот было моим тайным желанием.
Но.. я была послушной дочерью, уважающей и любившей своих родителей. Они мне не посоветовали профессию геолога или океанографа, как совсем не женскую.
И я их послушалась. И поступила на кредитно-экономический факультет.
Но всегда, бывая у мамы на работе и возвращаясь домой, я непременно проходила двориком МГРИ, останавливаясь около доски объявлений приёмной комиссии о наборе абитуриентов на такие-то профессии и с названием факультетов, вглядывалась в стайки студентов, среди которых могли быть мои потенциальные сокурсники и друзья.
Потом садилась на троллейбус 12, ехала по улице Горького до Аэропорта.
А однажды, с извинениями, продираясь сквозь переполненный троллейбус на выход, я услышала в свой адрес фразу от мужчины лет тридцати (но он мне тогда показался очень солидным): Девушка, у тебя слишком острые коленки, ты меня ими просто поранила.
Я выскочила из троллейбуса вся пунцовая от стыда.
И потом много-много лет спустя, а может даже и по сю пору я не верю словам мужчин ко мне обращённые и меня характеризующие. Потому что они лгут. В своих целях.
Вот такие дела.