Лунатики.
Луна чертила чёрными чернилами тропу мести всем заблудившимся в межзвёздном пространстве коренным жителям.Она их так сильно любила, что не могла простить им разлуки.
Так сильно, что делала больно их ставшим для них близким землянам, страдающим каждое полнолуние из-за страха потерять любимое существо, гуляющее само по себе. Почти как кошки.
Она мстила им, взявшим в плен её детей.
По крыше ли, по карнизам ли, по краю котлована или просто по кромке вулканического жерла.
Это кому какая судьба.
Её дети гуляли во сне и наяву, улыбаясь призрачному лунному свету, просачивающемуся сквозь смежившиеся веки, как сквозь тонкую вуаль невестиного покрова.
Но никто из лунатиков-так назывались коренные жители Луны- так ни разу и не сорвался в пропасть. После опасной ночной прогулки они мирно укладывались в свои кроватки и сладко досматривали сны о чудесных путешествиях и уютных жилищах, в которые так радостно было каждый раз возвращаться.
И каждое утро, просыпаясь, они с некоторым удивлением обнаруживали себя как бы дома и как бы не совсем.
Как бы солнечное утро радовало, а как бы и нет.
Ибо лунное утро откликалось в их душах чем-то несбыточно счастливым. И невыполнимо желанным.
И им всегда хотелось весною-осени, а зимою-лета. Пребывая в паре хотелось быть вечно свободным, а свободным грезилось призрачное счастье взаимной любви.
И только потом... в конце земных тяжких трудов, путешествуя по мирам и планетам и оказавшись на серебристой односторонней загадочной планете под названием Луна, что-то гулко и льдисто ударяло в то их место, где прежде билось земное и горячее под названием-сердце.
Так сильно, что делала больно их ставшим для них близким землянам, страдающим каждое полнолуние из-за страха потерять любимое существо, гуляющее само по себе. Почти как кошки.
Она мстила им, взявшим в плен её детей.
По крыше ли, по карнизам ли, по краю котлована или просто по кромке вулканического жерла.
Это кому какая судьба.
Её дети гуляли во сне и наяву, улыбаясь призрачному лунному свету, просачивающемуся сквозь смежившиеся веки, как сквозь тонкую вуаль невестиного покрова.
Но никто из лунатиков-так назывались коренные жители Луны- так ни разу и не сорвался в пропасть. После опасной ночной прогулки они мирно укладывались в свои кроватки и сладко досматривали сны о чудесных путешествиях и уютных жилищах, в которые так радостно было каждый раз возвращаться.
И каждое утро, просыпаясь, они с некоторым удивлением обнаруживали себя как бы дома и как бы не совсем.
Как бы солнечное утро радовало, а как бы и нет.
Ибо лунное утро откликалось в их душах чем-то несбыточно счастливым. И невыполнимо желанным.
И им всегда хотелось весною-осени, а зимою-лета. Пребывая в паре хотелось быть вечно свободным, а свободным грезилось призрачное счастье взаимной любви.
И только потом... в конце земных тяжких трудов, путешествуя по мирам и планетам и оказавшись на серебристой односторонней загадочной планете под названием Луна, что-то гулко и льдисто ударяло в то их место, где прежде билось земное и горячее под названием-сердце.
