Давненько не брал я в руки шашки...
Дальше мне больше нра: -Может, в поддавки сыграем?-Нет-нет, меня встречают.
Пуговкин просто гениален в этом маленьком вагонном сюжете.
А вообще-то я хотела сказать, что давненько я не была в театре Ромэн. А сегодня сподобилась.
А знаете, всё как в глубоком детстве.
Те же фотографии, те же колонны, те же кресла, в которых слёту утопаешь, проваливаясь пятой точкой. Тот же пудровый запах.
Но, в отличие от тех времён, зал заполнен на треть. Причём половина-пенсионеры, которым билеты торжественно вручают в ЦСО (что и правильно), а вторая половина, как ни странно, молодые и привлекательные девушки без сопровождающих их молодых людей (???).
Первый акт сидела на 10--ом ряду партера, а второй и самый проникновенный-на первом в центре. Но как-то позабыла, что первый ряд принимает на себя всю пыль, поднятую со сцены танцорами и с многочисленными юбками, когда ими энергично так трясут в танце (считаю, что с уборщицами и костюмерами там беда).
Зато всё остальное... ммм... волшебство. Потому как нигде и ни в каких странах, кроме как в России, нет такого магнетического воздействия на душу от песен цыган.
Я сама не удержалась от навернувшейся слезы, когда Сима Золотарёва пела Невечернюю.
Зорька виткак спотухала, а хор как вдарит по сердцу-Спотуха-аа-аа-аа-аа-аа-лаа.
И ведь знает как впериться своими карими глазами в того, кто и так еле прямо в кресле с трудом держится. Руки так протянула, как паночка в Вие:
Тройку мангэ, серопегих, а хор-серопе-ее-ее-ее-ее-ее-гих.
Чума.
Мурашки по плечам-бёдрам-спине.
Понятно, почему купцы и дворяне, когда совсем невмоготу становилось от сплина спускали баснословные деньги на цыган.
Лекари и, одновременно, мучители и без того измученного сердца. Такой вот перец с солью. На рану.
А в самом конце, как праздничный десерт-сам Николай Сличенко.
И, как всегда, с песней на стихи Волошина, которую он столько уже десятилетий посвящает своей верной спутнице жизни. Его внучка Оля и поёт и танцует, продолжая дивную династию. Впрочем, у цыган с этим всё естественно и просто.
А перед спектаклем и в антракте в холле на рояле играл русские народные романсы старичок с длинными пальцами пиониста- Александр Петрович, который проработал в Ромэн 28 лет и даже спустя столько лет продолжает ходить на все спектакли родного театра.
ПС. Он сидел рядом со мной на первом ряду и подсказывал как кого зовут из артистов.
ПС2 Сличенко-то я знала и без его подсказки, разумеется.)
Пуговкин просто гениален в этом маленьком вагонном сюжете.
А вообще-то я хотела сказать, что давненько я не была в театре Ромэн. А сегодня сподобилась.
А знаете, всё как в глубоком детстве.
Те же фотографии, те же колонны, те же кресла, в которых слёту утопаешь, проваливаясь пятой точкой. Тот же пудровый запах.
Но, в отличие от тех времён, зал заполнен на треть. Причём половина-пенсионеры, которым билеты торжественно вручают в ЦСО (что и правильно), а вторая половина, как ни странно, молодые и привлекательные девушки без сопровождающих их молодых людей (???).
Первый акт сидела на 10--ом ряду партера, а второй и самый проникновенный-на первом в центре. Но как-то позабыла, что первый ряд принимает на себя всю пыль, поднятую со сцены танцорами и с многочисленными юбками, когда ими энергично так трясут в танце (считаю, что с уборщицами и костюмерами там беда).
Зато всё остальное... ммм... волшебство. Потому как нигде и ни в каких странах, кроме как в России, нет такого магнетического воздействия на душу от песен цыган.
Я сама не удержалась от навернувшейся слезы, когда Сима Золотарёва пела Невечернюю.
Зорька виткак спотухала, а хор как вдарит по сердцу-Спотуха-аа-аа-аа-аа-аа-лаа.
И ведь знает как впериться своими карими глазами в того, кто и так еле прямо в кресле с трудом держится. Руки так протянула, как паночка в Вие:
Тройку мангэ, серопегих, а хор-серопе-ее-ее-ее-ее-ее-гих.
Чума.
Мурашки по плечам-бёдрам-спине.
Понятно, почему купцы и дворяне, когда совсем невмоготу становилось от сплина спускали баснословные деньги на цыган.
Лекари и, одновременно, мучители и без того измученного сердца. Такой вот перец с солью. На рану.
А в самом конце, как праздничный десерт-сам Николай Сличенко.
И, как всегда, с песней на стихи Волошина, которую он столько уже десятилетий посвящает своей верной спутнице жизни. Его внучка Оля и поёт и танцует, продолжая дивную династию. Впрочем, у цыган с этим всё естественно и просто.
А перед спектаклем и в антракте в холле на рояле играл русские народные романсы старичок с длинными пальцами пиониста- Александр Петрович, который проработал в Ромэн 28 лет и даже спустя столько лет продолжает ходить на все спектакли родного театра.
ПС. Он сидел рядом со мной на первом ряду и подсказывал как кого зовут из артистов.
ПС2 Сличенко-то я знала и без его подсказки, разумеется.)
