Про любовь)
Об Пушкина
Утром вернулась из Польши дочь, известная лягушка-путешественница. На вопрос "как доехала" задрала бровь и рассказала про крокодилиц, в смысле попутчиц. Насчет крокодилиц - это Танькины слова, но я ей обычно склонна доверять в оценках.
Всю дорогу попутчицы с упоением поносили вначале хамских поляков. Потом переключились на вороватых хохлов. Когда поезд стал приближаться к белорусской границе, вспомнили про бесстыжих белорусов. Дочь - мой мудрый птенец! - хладнокровно молчала. Когда косточки злокозненных народов были обглоданы добела, патриотки принялись горестно обсуждать, ну почему никто не любит русских?!
Наконец обратили внимание, что в купе едет соотечественница, которая не принимает участие в их симпозиуме. И решили исправить недочет. Тему выбрали беспроигрышную:
- Девушка, как вы относитесь к Обаме?
Для меня в таких ситуациях есть два варианта развития событий. Либо я абстрагируюсь от реальности, утыкаюсь в книгу и воспринимаю происходящее как природный катаклизм, либо злобно раздуваюсь на манер рыбы фугу. Дочь же приветливо улыбнулась и сказала:
- Ну зачем нам Обама? Мы же русские люди. Давайте поговорим о Пушкине.
И тут наконец в купе настала тишина.
Татьяна Мэй (c)
Утром вернулась из Польши дочь, известная лягушка-путешественница. На вопрос "как доехала" задрала бровь и рассказала про крокодилиц, в смысле попутчиц. Насчет крокодилиц - это Танькины слова, но я ей обычно склонна доверять в оценках.
Всю дорогу попутчицы с упоением поносили вначале хамских поляков. Потом переключились на вороватых хохлов. Когда поезд стал приближаться к белорусской границе, вспомнили про бесстыжих белорусов. Дочь - мой мудрый птенец! - хладнокровно молчала. Когда косточки злокозненных народов были обглоданы добела, патриотки принялись горестно обсуждать, ну почему никто не любит русских?!
Наконец обратили внимание, что в купе едет соотечественница, которая не принимает участие в их симпозиуме. И решили исправить недочет. Тему выбрали беспроигрышную:
- Девушка, как вы относитесь к Обаме?
Для меня в таких ситуациях есть два варианта развития событий. Либо я абстрагируюсь от реальности, утыкаюсь в книгу и воспринимаю происходящее как природный катаклизм, либо злобно раздуваюсь на манер рыбы фугу. Дочь же приветливо улыбнулась и сказала:
- Ну зачем нам Обама? Мы же русские люди. Давайте поговорим о Пушкине.
И тут наконец в купе настала тишина.
Татьяна Мэй (c)
