Русские уехали.
Русские уехали. И что же вы? Не справились? Где ваши золотые унитазы,
где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты?
Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму,
разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она
оказалась какая, ваша цивилизация.
Оно же всё теперь ваше, как вы
хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших
туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось? Где
же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого
было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со "своих" земель?
Мы
по привычке, по советской привычке считаем, что если продаёт нам овощи
солнечный гражданин, то он самолично вырастил их и привёз из солнечной
республики. Нет, товарищи. Сегодня это просто мафия, каста, а фрукты у
них из Израиля, и куплены в холодильнике крупного импортёра, и знаете,
почему они не портятся? Лучше не знать.
В пору своей молодости я
знал прекрасную девушку, назовём её Кэтти. Она рассказала мне историю,
типичную для того смутного времени. Семья Кэтти жила в одной из
солнечных азиатских республик бывшего СССР. Когда Союз распался, местный
народец стал выдавливать русских. Им не давали работать, лишали
имущества, угрожали. Говорили прямо в лицо: убирайтесь в свою Россию! И
русская девушка Кэтти, тогда ещё совсем юная, вместе со своей крохотной
русской семьёй была вынуждена уехать. Квартиру практически отобрали
аборигены, заплатив столько, что едва хватило на билеты в плацкарт.
Русские
прибыли на свою "историческую родину" и узнали, что в России их никто
не ждёт, никто им не рад и никто не поможет. Несколько лет с трудом
выживали, но постепенно закрепились и обустроились. Всё же дома, на
своей, на русской земле.
Кэтти была девушка трудолюбивая и умная.
Окончила университет, пошла работать в прокуратуру, вышла замуж. Теперь
у неё хорошая должность, дом, семья, всё в порядке.
И вот сейчас,
здесь, в Петербурге, что она чувствует, встречая на улицах своих бывших
"земляков"? Они повсюду: кладут асфальт, метут тротуары, что-то ломают
или строят, или торгуют овощами и фруктами с лотков. В оранжевых робах
или в замызганных спецовках. В окружении пыли, грязи, грохота, ящиков и
мешков. Они прибывали раньше постепенно, по чуть-чуть, а в последние
год-два словно прорвало плотину или открылся телепортационный портал, и
Петербург просто завалило пришельцами. Она видит их здесь, в российском
городе, который стал для неё второй и настоящей родиной. О чём она
думает?
Может ли она думать так: что вы здесь делаете? Вы ведь
так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские
оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они
эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не
хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским:
уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и
счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная
цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Может, теперь
признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того,
чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в
свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же
лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у
себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не
хочу, и всё.
Кэтти добрая и интеллигентная. Она, скорее всего,
так не думает, и жалеет бедолаг-"земляков". Но если она вдруг подумает
так, можем ли мы сказать, даже с позиций самой что ни на есть
фундаментальной толерантности и политкорректности, что она хоть в
чём-нибудь неправа? Да, конечно, вспомнится: Союз развалили политики, а
страдает простой народ, эти самые азиаты, они не хотели. Ну и что? Мало
ли кто и что не хотел? А почему тогда согласился?
Почему мы должны
расхлёбывать последствия ошибок ещё и чужих властей? Нет уж, выходцы из
солнечной Средней Азии. Вы вернитесь к себе домой и разберитесь там у
себя...
где спорт, культура, язык, где всё то, чему мешали русские оккупанты?
Или русские оккупанты мешали только байству, рабству, бандитизму,
разрухе и наркотрафику? Этого-то добра у вас теперь много. Вот она
оказалась какая, ваша цивилизация.
Оно же всё теперь ваше, как вы
хотели! Что же вы теперь сюда приперлись, за нами, за русскими? В наших
туалетах за нами чистить наше дерьмо. Почему? Как так получилось? Где
же ваша национальная гордость, где ваша независимость, ведь всего этого
было выше крыши, когда вы нас, русских, выгоняли со "своих" земель?
Мы
по привычке, по советской привычке считаем, что если продаёт нам овощи
солнечный гражданин, то он самолично вырастил их и привёз из солнечной
республики. Нет, товарищи. Сегодня это просто мафия, каста, а фрукты у
них из Израиля, и куплены в холодильнике крупного импортёра, и знаете,
почему они не портятся? Лучше не знать.
В пору своей молодости я
знал прекрасную девушку, назовём её Кэтти. Она рассказала мне историю,
типичную для того смутного времени. Семья Кэтти жила в одной из
солнечных азиатских республик бывшего СССР. Когда Союз распался, местный
народец стал выдавливать русских. Им не давали работать, лишали
имущества, угрожали. Говорили прямо в лицо: убирайтесь в свою Россию! И
русская девушка Кэтти, тогда ещё совсем юная, вместе со своей крохотной
русской семьёй была вынуждена уехать. Квартиру практически отобрали
аборигены, заплатив столько, что едва хватило на билеты в плацкарт.
Русские
прибыли на свою "историческую родину" и узнали, что в России их никто
не ждёт, никто им не рад и никто не поможет. Несколько лет с трудом
выживали, но постепенно закрепились и обустроились. Всё же дома, на
своей, на русской земле.
Кэтти была девушка трудолюбивая и умная.
Окончила университет, пошла работать в прокуратуру, вышла замуж. Теперь
у неё хорошая должность, дом, семья, всё в порядке.
И вот сейчас,
здесь, в Петербурге, что она чувствует, встречая на улицах своих бывших
"земляков"? Они повсюду: кладут асфальт, метут тротуары, что-то ломают
или строят, или торгуют овощами и фруктами с лотков. В оранжевых робах
или в замызганных спецовках. В окружении пыли, грязи, грохота, ящиков и
мешков. Они прибывали раньше постепенно, по чуть-чуть, а в последние
год-два словно прорвало плотину или открылся телепортационный портал, и
Петербург просто завалило пришельцами. Она видит их здесь, в российском
городе, который стал для неё второй и настоящей родиной. О чём она
думает?
Может ли она думать так: что вы здесь делаете? Вы ведь
так не хотели жить вместе с русскими. Вы говорили, что русские
оккупанты, что они изувечили вашу древнюю великую культуру, что они
эксплуатируют вас и выкачивают ресурсы из вашей богатейшей земли. Вы не
хотели учить русский язык, язык захватчиков. Вы говорили русским:
уезжайте, убирайтесь с нашей земли! Без вас мы будем жить богато и
счастливо! Без русского сапога у нас тут будет высокая национальная
цивилизация и демократия. И золотые унитазы.
Может, теперь
признаетесь: да, русский брат, мы не справились. Мы не доросли до того,
чтобы сами в своём государстве жить. Пожалуйста, прими нас обратно в
свою семью. Может, русские вас и примут.
Но вы же не так, вы же
лезете в дом к русским с чёрного хода! А может, я теперь не хочу вас у
себя видеть? Ни гостями, ни слугами. Ни в каком качестве, просто не
хочу, и всё.
Кэтти добрая и интеллигентная. Она, скорее всего,
так не думает, и жалеет бедолаг-"земляков". Но если она вдруг подумает
так, можем ли мы сказать, даже с позиций самой что ни на есть
фундаментальной толерантности и политкорректности, что она хоть в
чём-нибудь неправа? Да, конечно, вспомнится: Союз развалили политики, а
страдает простой народ, эти самые азиаты, они не хотели. Ну и что? Мало
ли кто и что не хотел? А почему тогда согласился?
Почему мы должны
расхлёбывать последствия ошибок ещё и чужих властей? Нет уж, выходцы из
солнечной Средней Азии. Вы вернитесь к себе домой и разберитесь там у
себя...
