Нобелевская лекция Светлана Алексиевич
Я жила в стране, где нас с детства учили умирать. Учили смерти. Нам говорили, что человек существует, чтобы отдать себя, чтобы сгореть, чтобы пожертвовать собой. Учили любить человека с ружьем. Если бы я выросла в другой стране, то я бы не смогла пройти этот путь. Зло беспощадно, к нему нужно иметь прививку. Но мы выросли среди палачей и жертв. Пусть наши родители жили в страхе и не все нам рассказывали, а чаще ничего не рассказывали, но сам воздух нашей жизни был отравлен этим. Зло все время подглядывало за нами.
Двадцать лет назад мы проводили "красную" империю с проклятиями и со слезами. Сегодня уже можем посмотреть на недавнюю историю спокойно, как на исторический опыт. Это важно, потому что споры о социализме не утихают до сих пор. Выросло новое поколение, у которого другая картина мира, но немало молодых людей опять читают Маркса и Ленина. В русских городах открывают музеи Сталина, ставят ему памятники.
"Красной" империи нет, а "красный" человек остался. Продолжается.
Мой отец, он недавно умер, до конца был верующим коммунистом. Хранил свой партийный билет. Я никогда не могу произнести слово "совок", тогда мне пришлось бы так назвать своего отца, "родных", знакомых людей. Друзей. Они все оттуда из социализма. Среди них много идеалистов. Романтиков. Сегодня их называют по-другому романтики рабства. Рабы утопии. Я думаю, что все они могли бы прожить другую жизнь, но прожили советскую. Почему? Ответ на этот вопрос я долго искала изъездила огромную страну, которая недавно называлась СССР, записала тысячи пленок. То был социализм и была просто наша жизнь. По крупицам, по крохам я собирала историю "домашнего", "внутреннего" социализма. То, как он жил в человеческой душе. Меня привлекало вот это маленькое пространство человек... один человек. На самом деле там все и происходит.
Что с нами произошло, когда империя пала? Раньше мир делился: палачи и жертвы это ГУЛАГ, братья и сестры это война, электорат это технологии, современный мир. Раньше наш мир еще делился на тех, кто сидел и кто сажал, сегодня деление на славянофилов и западников, на национал-предателей и патриотов. А еще на тех, кто может купить и кто не может купить. Последнее, я бы сказала, самое жестокое испытание после социализма, потому что недавно все были равны. "Красный" человек так и не смог войти в то царство свободы, о которой мечтал на кухне. Россию разделили без него, он остался ни с чем. Униженный и обворованный. Агрессивный и опасный.
Что я слышала, когда ездила по России...
Модернизация у нас возможна путем шарашек и расстрелов.
Русский человек вроде бы и не хочет быть богатым, даже боится. Что же он хочет? А он всегда хочет одного: чтобы кто-то другой не стал богатым. Богаче, чем он.
Честного человека у нас не найдешь, а святые есть.
Не поротых поколений нам не дождаться; русский человек не понимает свободу, ему нужен казак и плеть.
Два главных русских слова: война и тюрьма. Своровал, погулял, сел... вышел и опять сел...
Русская жизнь должна быть злая, ничтожная, тогда душа поднимается, она осознает, что не принадлежит этому миру... Чем грязнее и кровавее, тем больше для нее простора...
Для новой революции нет ни сил, ни какого-то сумасшествия. Куража нет. Русскому человеку нужна такая идея, чтобы мороз по коже...
Так наша жизнь и болтается между бардаком и бараком. Коммунизм не умер, труп жив.
Беру на себя смелость сказать, что мы упустили свой шанс, который у нас был в 90-ые годы. На вопрос: какой должна быть страна сильной или достойной, где людям хорошо жить, выбрали первый сильной. Сейчас опять время силы. Русские воюют с украинцам. С братьями. У меня отец беларус, мать украинка. И так у многих. Русские самолеты бомбят Сирию...
Время надежды сменило время страха. Время повернуло вспять... Время сэконд-хэнд...
Теперь я не уверена, что дописала историю "красного" человека...
У меня три дома моя беларуская земля, родина моего отца, где я прожила всю жизнь, Украина, родина моей мамы, где я родилась, и великая русская культура, без которой я себя не представляю. Они мне все дороги. Но трудно в наше время говорить о любви.
Двадцать лет назад мы проводили "красную" империю с проклятиями и со слезами. Сегодня уже можем посмотреть на недавнюю историю спокойно, как на исторический опыт. Это важно, потому что споры о социализме не утихают до сих пор. Выросло новое поколение, у которого другая картина мира, но немало молодых людей опять читают Маркса и Ленина. В русских городах открывают музеи Сталина, ставят ему памятники.
"Красной" империи нет, а "красный" человек остался. Продолжается.
Мой отец, он недавно умер, до конца был верующим коммунистом. Хранил свой партийный билет. Я никогда не могу произнести слово "совок", тогда мне пришлось бы так назвать своего отца, "родных", знакомых людей. Друзей. Они все оттуда из социализма. Среди них много идеалистов. Романтиков. Сегодня их называют по-другому романтики рабства. Рабы утопии. Я думаю, что все они могли бы прожить другую жизнь, но прожили советскую. Почему? Ответ на этот вопрос я долго искала изъездила огромную страну, которая недавно называлась СССР, записала тысячи пленок. То был социализм и была просто наша жизнь. По крупицам, по крохам я собирала историю "домашнего", "внутреннего" социализма. То, как он жил в человеческой душе. Меня привлекало вот это маленькое пространство человек... один человек. На самом деле там все и происходит.
Что с нами произошло, когда империя пала? Раньше мир делился: палачи и жертвы это ГУЛАГ, братья и сестры это война, электорат это технологии, современный мир. Раньше наш мир еще делился на тех, кто сидел и кто сажал, сегодня деление на славянофилов и западников, на национал-предателей и патриотов. А еще на тех, кто может купить и кто не может купить. Последнее, я бы сказала, самое жестокое испытание после социализма, потому что недавно все были равны. "Красный" человек так и не смог войти в то царство свободы, о которой мечтал на кухне. Россию разделили без него, он остался ни с чем. Униженный и обворованный. Агрессивный и опасный.
Что я слышала, когда ездила по России...
Модернизация у нас возможна путем шарашек и расстрелов.
Русский человек вроде бы и не хочет быть богатым, даже боится. Что же он хочет? А он всегда хочет одного: чтобы кто-то другой не стал богатым. Богаче, чем он.
Честного человека у нас не найдешь, а святые есть.
Не поротых поколений нам не дождаться; русский человек не понимает свободу, ему нужен казак и плеть.
Два главных русских слова: война и тюрьма. Своровал, погулял, сел... вышел и опять сел...
Русская жизнь должна быть злая, ничтожная, тогда душа поднимается, она осознает, что не принадлежит этому миру... Чем грязнее и кровавее, тем больше для нее простора...
Для новой революции нет ни сил, ни какого-то сумасшествия. Куража нет. Русскому человеку нужна такая идея, чтобы мороз по коже...
Так наша жизнь и болтается между бардаком и бараком. Коммунизм не умер, труп жив.
Беру на себя смелость сказать, что мы упустили свой шанс, который у нас был в 90-ые годы. На вопрос: какой должна быть страна сильной или достойной, где людям хорошо жить, выбрали первый сильной. Сейчас опять время силы. Русские воюют с украинцам. С братьями. У меня отец беларус, мать украинка. И так у многих. Русские самолеты бомбят Сирию...
Время надежды сменило время страха. Время повернуло вспять... Время сэконд-хэнд...
Теперь я не уверена, что дописала историю "красного" человека...
У меня три дома моя беларуская земля, родина моего отца, где я прожила всю жизнь, Украина, родина моей мамы, где я родилась, и великая русская культура, без которой я себя не представляю. Они мне все дороги. Но трудно в наше время говорить о любви.
