Последняя морозная пятница минувшей зимы
Когда я въезжала на парковку, град перешел в снег, вернее, большие ледяные бусины, нещадно барабанившие по крыше, сменились белым горохом. Я заглушила двигатель и смотрела на быстро растущий сугроб между стеклом и капотом. У меня было еще 20 минут, которые предстояло убить. Внезапно все стихло, и день снова стал неприглядно серым, как линялая тряпка. Порывы ветра подхватывали снежно-ледяную крупу и, закручивая ее в воронки, гоняли их по пустому двору. Мне подумалось, что тот, кто когда-то придумал "морозное стекло", имел в виду именно такую картину со множеством вздымающихся и затухающих как волны завитков. Я закрыла глаза. 20 минут тишины. Впереди была деловая встреча, не из тех, что вызывают ощущение куража и азарта, а обычная рутинная. Думать о ней не хотелось. Значительная часть моей жизни состоит из таких встреч, они ничего не меняют, но позволяют поддерживать финансовую стабильность. "Сумеречная зона".
... Я давно не обращалась к нему в мыслях, потому что труднее всего быть честной именно перед собой. Моя сумеречная зона, она же зона комфорта тихая, по-своему уютная, но ни тепла, ни света в ней нет, поэтому я прекрасно помню, как он вошел в мою жизнь, помню то ощущение. Такое неожиданное и яркое. Сгусток энергии. Я, как наверное и большинство из нас, живу в режиме ее сохранения. Но есть люди, которые служат ее источником для других. Для всех, кто оказывается рядом. С ними светло, тепло и надежно. Один мой друг всё, что попадает в радиус распространения его энергии, называет зоной своей ответственности. Ответственности за всех, кто на него рассчитывает. Есть люди с огромным радиусом. Потому что энергии в них невероятно много. Солнце. Оно просто есть. Само по себе. Не потому, что нужно нам. Оно светит и греет, потому что такова природа энергии. Он стал моим солнцем. И казалось, что так теперь будет всегда, но однажды он просто щелкнул тумблером и мир снова погрузился во тьму. И это тоже было неожиданно. Ведь нельзя же выключить солнце! Или это было не солнце, раз его можно выключить?...
Пора. Я открыла глаза и увидела небо. Синее-синее. Я давно не видела неба. Вот как-то не до этого было. А сейчас оно казалось таким близким, у самых губ. О том, что всего 20 минут назад бесновалась непогода, напоминало только то, с какой скоростью в этой синеве неслись клочья облаков. Клочья, потому что их разрывало, спутывало, соединяло и разрывало снова. Красиво и немного тревожно.
... Лифта ждать не хотелось. Я шла по лестнице и думала о моем солнце, которое, как оказалось, можно включать и выключать произвольно. С другой стороны, это ведь значит, что свет и тепло, которыми я наслаждалась, были адресованы лично мне. Похоже, что так...
... Я давно не обращалась к нему в мыслях, потому что труднее всего быть честной именно перед собой. Моя сумеречная зона, она же зона комфорта тихая, по-своему уютная, но ни тепла, ни света в ней нет, поэтому я прекрасно помню, как он вошел в мою жизнь, помню то ощущение. Такое неожиданное и яркое. Сгусток энергии. Я, как наверное и большинство из нас, живу в режиме ее сохранения. Но есть люди, которые служат ее источником для других. Для всех, кто оказывается рядом. С ними светло, тепло и надежно. Один мой друг всё, что попадает в радиус распространения его энергии, называет зоной своей ответственности. Ответственности за всех, кто на него рассчитывает. Есть люди с огромным радиусом. Потому что энергии в них невероятно много. Солнце. Оно просто есть. Само по себе. Не потому, что нужно нам. Оно светит и греет, потому что такова природа энергии. Он стал моим солнцем. И казалось, что так теперь будет всегда, но однажды он просто щелкнул тумблером и мир снова погрузился во тьму. И это тоже было неожиданно. Ведь нельзя же выключить солнце! Или это было не солнце, раз его можно выключить?...
Пора. Я открыла глаза и увидела небо. Синее-синее. Я давно не видела неба. Вот как-то не до этого было. А сейчас оно казалось таким близким, у самых губ. О том, что всего 20 минут назад бесновалась непогода, напоминало только то, с какой скоростью в этой синеве неслись клочья облаков. Клочья, потому что их разрывало, спутывало, соединяло и разрывало снова. Красиво и немного тревожно.
... Лифта ждать не хотелось. Я шла по лестнице и думала о моем солнце, которое, как оказалось, можно включать и выключать произвольно. С другой стороны, это ведь значит, что свет и тепло, которыми я наслаждалась, были адресованы лично мне. Похоже, что так...
