Любовь мужчины 3. Реальные отсебяшки.
Возвращаясь поздно вечером домой после трудового дня я понял из телефонного разговора с женой, что она хочет меня приятно удивить тем, что наконец то починит к моему приходу старый верхний дверной замок в квартиру, который, по большому счёту был на фиг не нужен, т. к. мы пользовались нижним замком и я на починку старого просто забил. Но моя супруга отличалась особой пристрастностью и энергетикой в хозяйственной части и я был не против её маленьких подвигов.
В тот поздний вечер я сильно хотел ссать и поэтому торопился домой. Справлять нужду на улице, если это не сельская местность, я не имел привычки и особой нужды. Поднявшись на свой этаж и дойдя до квартиры я был приятно удивлён, что моя жена уже закончила ремонт верхнего замка и ждала меня в надежде и предвкушении, что я её ласково похвалю за её усердие. Наш приятель Лёшка тоже припёрся ко мне на этаж по делам, уже не помню по каким, потому, что далее произошло следующее:
Поцеловав улыбающуюся в "предбаннике" жену, я начал было по привычке открывать нижний замок квартиры, что бы быстрее добраться до туалета, а замок оказался не заперт. Однако дверь не поддавалась и тогда я спросил у жены, мол, дорогая, ты же починила верхний, давай же открой его и я пойду пописаю. На это она мне ответила, что действительно починила и даже внутри квартиры проверила его ключом, но вот сейчас вышла меня встречать и захлопнула, что бы я сам мог его открыть убедившись в его рабочем состоянии.
Состояние замка было действительно надёжно. Дверь захлопнутая моей женой была заперта намертво, а что бы открыть этот чёртов замок у меня не было ключа. Да, чёрт возьми, у меня уже два года не было ключа от этого старого замка потому, что когда мы ставили новый, я поменял ключи и все ненужные за ненадобностью оставил на специальной полке в прихожей около зеркала. Моя супруга наивно произносила, что думала, что у меня есть ключ от неработающего замка, которым третий год ни кто не пользовался.
Когда я понял, что далеко не сразу в эту ночь попаду в квартиру, благодаря моей энергичной жене, то я разразился трехэтажным матом, после чего сосед Лёха сказал мне, что нельзя так обращаться с женщинами. Он так же сказал, что мы сможем войти использовав креативные решения, например попытаться отжать дверь или снять с петель, на худой конец, быстренько подберём ключик.
Через час, наши все креативные попытки открыть дверь провалились, я орал матом в половине двенадцатого ночи, на жену, отчего её невозмутимая улыбка превратилась в кислую мину. Мой мочевой пузырь собирался лопнуть вместе с совестью. И тогда я предложил Лёхе выбить дверь. Ну не ссать же мне в мусоропровод. А ехать на этаж к соседям я тоже не хотел.
Минут через пять, поочерёдно меняясь в ожесточённых ударах об дверь, пропитавшись потом мы наконец то окончательно взломали этот старый замок починенный моей женой. Замок "приказал долго жить", я побежал долго ссать. На громкие удары по двери, из соседних квартир ни одна падла не вышла, что мне показалось странным. Лёха и я перенесли наши дела на завтра, тем более и у него и у меня будет выходной, и он ушёл. Я же поругав жену для острастки ещё минут 15. Выпил пивка и мирно уснул.
Утром она ушла на работу. Я проснулся и стал ждать Лёху. Когда он пришёл и позвонил в дверь, я принялся ему открывать, я открывал новый замок минут 10, ведь старый мы сломали вчера. Но открыть новый, которым мы постоянно пользовались у меня не было шансов. После всех вчерашних событий в нём произошли какие то необратимые изменения, которых хватило только на то, что бы моя жена уходя на работу заперла последний раз эту дверь с наружи... последний раз и на всегда.
Ни я не мог открыть Лёхе и выйти, ни он не мог войти пользуясь своим запасным ключём. Через полтора часа попыток открыть дверь, отжать её или снять с петель мы пришли к выводу, что нужно действовать как вчера ночью. Тем более, соседи, которые даже не вышли на нас смотреть или советовать, как обычно бывает, возможно, либо умерли, либо привыкли к шуму создаваемому нами.
Перед тем, как Лёха начал выбивать дверь, я попросил его подождать и с упорством гения выбил сердечник этого нового неработающего теперь замка. После чего ещё часик мы пытались повернуть язычок всеми имеющимися в доме инструментами и приспособлениями. Щеколда замка очень надёжно, на два оборота, заклинила дверь. Лёха был с наружи и я дал ему команду ломать дверь. После ещё получаса его попыток выбить дверь, я понял, что нижний новый замок более надёжен, чем тот, что мы ломали вчера. И я понял, что дверь крепка.
Но Лёха человек старой закалки, как и я, мы не сдавались. Он принёс мне полотно от ножовки по металлу и просунул мне через дырку в двери замка, где когда то был сердечник. Он сказал, что единственное, что мы ещё не пробовали, это выпелить саму защёлку, язычок, который входит в косяк запирая дверь. Язычок был неподвижен, но к нему был лёгкий доступ через щель с моей стороны. Перед тем, как я начал пилить, я попросил Лёху еще пару раз вдарить кувалдой с его внешней стороны. Грохот стоял офигенный (это мат), Лёха выбился из сил и просил пить. Я набуробил огромную кружку молока и всунул в кружку гибкую пластиковую соломинку. Другой конец соломинки я просунул наружу к Лёхе, через ту же дырку от сердечника, через которую мне час назад Лёха просовывал полотно. Лёха при его двухметровом росте скосрохрюнился (это сложный навороченный мат) на уровень замка припав ртом к соломинке торчащей из двери и выдудонил всё молоко. После чего он сел на пол облокотившись спиной к стене и начал бдить, как я пилю.
Я же, обернул тряпкой конец полотна, начал пилить язычёк, рассчитывая амплитуду так минимально, насколько это было возможно в зазоре этой дверной щели. Лёха подбадривал меня словами, что я справлюсь быстро потому, что замки сейчас то же китайские и язычки полые, мол, отпиливаются быстро.
Через час пиления, вытирая лоб и обмотав себе бошку полотенцем, что пот не струился на глаза я спросил у Лёхи через дверь, откуда у него такие сведения о полости замковых язычков. Лёха отшутился произнеся, что я теперь пойму техническую часть профессии медвежатника. Ещё через час, когда моя рука от постоянной ритмичной нагрузки связанной с контролем амплитуды ныла круче, чем после тренажёров я устроил себе перекур. На той стороне привалившись к стене Лёха мирно спал с эрекцией в виде торчащей между ног кувалды. Видимо он был усыплён моим нежным и продолжительным равномерным пилением.
Я перекурил и продолжил пилить. Через час от сидения на корточках у меня затекли ноги. При вставании, тысячи иголок вонзились в ступни. После очередного перекура я принёс табурет, уселся выбрав удобное положение тела и принялся пилить дальше. Правая рука уже не могла контролировать ни угол ни амплитуду. Тогда, хоть это было не удобно, я использовал левую руку, как бы пиля двумя руками. Ещё через час на левой руке стал образовываться кровавый мозоль. Хоть язычок был, как говорил Лёха, полый, я не мог понять на сколько я продвинулся в пилении потому, что угол воздействия был очень острый и мне оставалось только играть в Павлика Корчагина продолжая истекая потом пилить не взирая на боль в мышцах и ладонях.
Смеркалось. Соседи так и не вышли. Лёха проснулся и вспоминал, как прикольно он сегодня днём пил молоко через дверь. Через час должна будет прийти жена. Мои губы слиплись от усталости и я не мог больше орать матом.
Когда я увидел, что осталось считанные миллиметры не допиленного металла на язычке я попросил Лёху, что бы он последний раз уехал (это мат) своей кувалдой точно в уровень этого замка. Со второго удара дверь открылась. Отпиленный язычок отлетел. Он оказался не полый, а сплошной. Я не припомню ни одного дня моей жизни, когда бы даже на тренировках уставал так сильно. Видимо пиление голым полотном под острым углом в двух сантиметровом зазоре это реальная прерогатива опытных медвежатников. Когда жена пришла с работы и осмотрела отпиленный язычок, то похвалила меня и сказала, что я очень крутой слесарь.
Лёха притащил и пришпандорил новый, третий замок в тот же вечер. Это был второй день, когда у меня не было секса. Однако, я так и не вспомнил каким делом мы с Лёхой должны были заниматься эти два дня. Третий замок до сих пор работает без сбоев. Но теперь я ношу с собой, кое какие инструменты... и презервативы. Мало ли, что.
В тот поздний вечер я сильно хотел ссать и поэтому торопился домой. Справлять нужду на улице, если это не сельская местность, я не имел привычки и особой нужды. Поднявшись на свой этаж и дойдя до квартиры я был приятно удивлён, что моя жена уже закончила ремонт верхнего замка и ждала меня в надежде и предвкушении, что я её ласково похвалю за её усердие. Наш приятель Лёшка тоже припёрся ко мне на этаж по делам, уже не помню по каким, потому, что далее произошло следующее:
Поцеловав улыбающуюся в "предбаннике" жену, я начал было по привычке открывать нижний замок квартиры, что бы быстрее добраться до туалета, а замок оказался не заперт. Однако дверь не поддавалась и тогда я спросил у жены, мол, дорогая, ты же починила верхний, давай же открой его и я пойду пописаю. На это она мне ответила, что действительно починила и даже внутри квартиры проверила его ключом, но вот сейчас вышла меня встречать и захлопнула, что бы я сам мог его открыть убедившись в его рабочем состоянии.
Состояние замка было действительно надёжно. Дверь захлопнутая моей женой была заперта намертво, а что бы открыть этот чёртов замок у меня не было ключа. Да, чёрт возьми, у меня уже два года не было ключа от этого старого замка потому, что когда мы ставили новый, я поменял ключи и все ненужные за ненадобностью оставил на специальной полке в прихожей около зеркала. Моя супруга наивно произносила, что думала, что у меня есть ключ от неработающего замка, которым третий год ни кто не пользовался.
Когда я понял, что далеко не сразу в эту ночь попаду в квартиру, благодаря моей энергичной жене, то я разразился трехэтажным матом, после чего сосед Лёха сказал мне, что нельзя так обращаться с женщинами. Он так же сказал, что мы сможем войти использовав креативные решения, например попытаться отжать дверь или снять с петель, на худой конец, быстренько подберём ключик.
Через час, наши все креативные попытки открыть дверь провалились, я орал матом в половине двенадцатого ночи, на жену, отчего её невозмутимая улыбка превратилась в кислую мину. Мой мочевой пузырь собирался лопнуть вместе с совестью. И тогда я предложил Лёхе выбить дверь. Ну не ссать же мне в мусоропровод. А ехать на этаж к соседям я тоже не хотел.
Минут через пять, поочерёдно меняясь в ожесточённых ударах об дверь, пропитавшись потом мы наконец то окончательно взломали этот старый замок починенный моей женой. Замок "приказал долго жить", я побежал долго ссать. На громкие удары по двери, из соседних квартир ни одна падла не вышла, что мне показалось странным. Лёха и я перенесли наши дела на завтра, тем более и у него и у меня будет выходной, и он ушёл. Я же поругав жену для острастки ещё минут 15. Выпил пивка и мирно уснул.
Утром она ушла на работу. Я проснулся и стал ждать Лёху. Когда он пришёл и позвонил в дверь, я принялся ему открывать, я открывал новый замок минут 10, ведь старый мы сломали вчера. Но открыть новый, которым мы постоянно пользовались у меня не было шансов. После всех вчерашних событий в нём произошли какие то необратимые изменения, которых хватило только на то, что бы моя жена уходя на работу заперла последний раз эту дверь с наружи... последний раз и на всегда.
Ни я не мог открыть Лёхе и выйти, ни он не мог войти пользуясь своим запасным ключём. Через полтора часа попыток открыть дверь, отжать её или снять с петель мы пришли к выводу, что нужно действовать как вчера ночью. Тем более, соседи, которые даже не вышли на нас смотреть или советовать, как обычно бывает, возможно, либо умерли, либо привыкли к шуму создаваемому нами.
Перед тем, как Лёха начал выбивать дверь, я попросил его подождать и с упорством гения выбил сердечник этого нового неработающего теперь замка. После чего ещё часик мы пытались повернуть язычок всеми имеющимися в доме инструментами и приспособлениями. Щеколда замка очень надёжно, на два оборота, заклинила дверь. Лёха был с наружи и я дал ему команду ломать дверь. После ещё получаса его попыток выбить дверь, я понял, что нижний новый замок более надёжен, чем тот, что мы ломали вчера. И я понял, что дверь крепка.
Но Лёха человек старой закалки, как и я, мы не сдавались. Он принёс мне полотно от ножовки по металлу и просунул мне через дырку в двери замка, где когда то был сердечник. Он сказал, что единственное, что мы ещё не пробовали, это выпелить саму защёлку, язычок, который входит в косяк запирая дверь. Язычок был неподвижен, но к нему был лёгкий доступ через щель с моей стороны. Перед тем, как я начал пилить, я попросил Лёху еще пару раз вдарить кувалдой с его внешней стороны. Грохот стоял офигенный (это мат), Лёха выбился из сил и просил пить. Я набуробил огромную кружку молока и всунул в кружку гибкую пластиковую соломинку. Другой конец соломинки я просунул наружу к Лёхе, через ту же дырку от сердечника, через которую мне час назад Лёха просовывал полотно. Лёха при его двухметровом росте скосрохрюнился (это сложный навороченный мат) на уровень замка припав ртом к соломинке торчащей из двери и выдудонил всё молоко. После чего он сел на пол облокотившись спиной к стене и начал бдить, как я пилю.
Я же, обернул тряпкой конец полотна, начал пилить язычёк, рассчитывая амплитуду так минимально, насколько это было возможно в зазоре этой дверной щели. Лёха подбадривал меня словами, что я справлюсь быстро потому, что замки сейчас то же китайские и язычки полые, мол, отпиливаются быстро.
Через час пиления, вытирая лоб и обмотав себе бошку полотенцем, что пот не струился на глаза я спросил у Лёхи через дверь, откуда у него такие сведения о полости замковых язычков. Лёха отшутился произнеся, что я теперь пойму техническую часть профессии медвежатника. Ещё через час, когда моя рука от постоянной ритмичной нагрузки связанной с контролем амплитуды ныла круче, чем после тренажёров я устроил себе перекур. На той стороне привалившись к стене Лёха мирно спал с эрекцией в виде торчащей между ног кувалды. Видимо он был усыплён моим нежным и продолжительным равномерным пилением.
Я перекурил и продолжил пилить. Через час от сидения на корточках у меня затекли ноги. При вставании, тысячи иголок вонзились в ступни. После очередного перекура я принёс табурет, уселся выбрав удобное положение тела и принялся пилить дальше. Правая рука уже не могла контролировать ни угол ни амплитуду. Тогда, хоть это было не удобно, я использовал левую руку, как бы пиля двумя руками. Ещё через час на левой руке стал образовываться кровавый мозоль. Хоть язычок был, как говорил Лёха, полый, я не мог понять на сколько я продвинулся в пилении потому, что угол воздействия был очень острый и мне оставалось только играть в Павлика Корчагина продолжая истекая потом пилить не взирая на боль в мышцах и ладонях.
Смеркалось. Соседи так и не вышли. Лёха проснулся и вспоминал, как прикольно он сегодня днём пил молоко через дверь. Через час должна будет прийти жена. Мои губы слиплись от усталости и я не мог больше орать матом.
Когда я увидел, что осталось считанные миллиметры не допиленного металла на язычке я попросил Лёху, что бы он последний раз уехал (это мат) своей кувалдой точно в уровень этого замка. Со второго удара дверь открылась. Отпиленный язычок отлетел. Он оказался не полый, а сплошной. Я не припомню ни одного дня моей жизни, когда бы даже на тренировках уставал так сильно. Видимо пиление голым полотном под острым углом в двух сантиметровом зазоре это реальная прерогатива опытных медвежатников. Когда жена пришла с работы и осмотрела отпиленный язычок, то похвалила меня и сказала, что я очень крутой слесарь.
Лёха притащил и пришпандорил новый, третий замок в тот же вечер. Это был второй день, когда у меня не было секса. Однако, я так и не вспомнил каким делом мы с Лёхой должны были заниматься эти два дня. Третий замок до сих пор работает без сбоев. Но теперь я ношу с собой, кое какие инструменты... и презервативы. Мало ли, что.
