К 195-летию Фёдора Михайловича Достоевского.

ВЕЛИКИЙ РУССКИЙ ПИСАТЕЛЬ, ОН РОДИЛСЯ в 1821году, 30 октября по
юлианскому календарю; в пересчете на григорианский календарь этот день -
сегодня, 11 ноября.
Федор Михайлович Достоевский был славянофилом и патриотом, он любил Россию и верил в нее.
Его романы, статьи и письма пропитаны патриотизмом и верой в особенное предназначение русского народа.

"... Да, мы веруем, что русская нация - необыкновенное явление в
истории всего человечества. Характер русского народа до того не похож на
характеры всех современных европейских народов, что европейцы до сих
пор не понимают его и понимают в нем всё обратно..."
"... Наша
новая Русь поняла, что один только есть цемент, одна связь, одна почва,
на которой всё сойдется и примирится, - это всеобщее духовное
примирение, начало которому лежит в образовании."
--это цитаты из "Ряда статей о русской литературе" Достоевского, 1861г.
Конечно
же, Достоевский -- почвенник. Его идея -- в соединении народной
нравственности, народных верований с опытом и науками интеллигенции. Он
первый, кто мечтал о таком духовном обмене, когда РУССКАЯ интеллигенция
отдает РУССКОМУ НАРОДУ своё образование, своё знание, а народ даёт
интеллигенции нравственные устои.
===*===*===*===
Среди носителей народных начал в современности Достоевский особо
отмечает русских женщин, непосредственно связанных с продолжением рода и
с воспитанием народной души от младенчества. "Русский человек в эти
последние десятилетия страшно поддался разврату стяжания, цинизма,
материализма; женщина же осталась гораздо более его верна чистому
поклонению идее, служению идее" (XXIII, 28); "в ней заключена одна наша
огромная надежда, один из залогов нашего обновления" (XXIII, 28).
Поэтому на страницах "Дневника" и в художественных произведениях
писатель тщательно исследует женские судьбы, особенно те обстоятельства,
в которых женщина лишается права на семью, на рождение и воспитание
детей. Этому искажению женской доли способствует общее давление
разлагающейся, "варварской" западной культуры нового времени, и в
частности деятельность судов, часто неправедных, с точки зрения русских
представлений о справедливости.
Россия как прообраз подлинного
воссоединения народов противостоит в понимании Достоевского "Европе" и
"Соединенным Американским Штатам" как образцам внешнего единства, за
которым скрыто стремление народов к взаимному подавлению, к возвышению
за счет других: "... Россия... есть нечто совсем самостоятельное и
особенное, на Европу совсем не похожее и само по себе серьезное" (XXIII,
43); единение под защитой России "будет не одно лишь политическое
единение и уж совсем не для политического захвата и насилия как и
представить не может иначе Европа; и не во имя лишь торгашества, личных
выгод и вечных и все тех же обоготворенных пороков, под видом
официального христианства Согласитесь, это актуально и сегодня.


Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ:ОСОБОЕ СЛОВЦО О СЛАВЯНАХ, КОТОРОЕ МНЕ ДАВНО ХОТЕЛОСЬ СКАЗАТЬ.
Из
дневников писателя за 1877 год. В том году началась русско-турецкая
война. И кто же в итоге получил независимость? Сказанное Достоевским до
сих пор актуально, учитывая украинские события.
"Кстати, скажу
одно особое словцо о славянах и о славянском вопросе. И давно мне
хотелось сказать его. Теперь же именно заговорили вдруг у нас все о
скорой возможности мира, то есть, стало быть, о скорой возможности хоть
сколько-нибудь разрешить и славянский вопрос.
Дадим же волю нашей
фантазии и представим вдруг, что все дело кончено, что настояниями и
кровью России славяне уже освобождены, мало того, что турецкой империи
уже не существует и что Балканский полуостров свободен и живет новою
жизнью. Разумеется, трудно предречь, в какой именно форме, до последних
подробностей, явится эта свобода славян хоть на первый раз, - то есть
будет ли это какая-нибудь федерация между освобожденными мелкими
племенами (NB Федерации, кажется, еще очень, очень долго не будет) или
явятся небольшие отдельные владения в виде маленьких государств, с
призванными из разных владетельных домов государями? Нельзя также
представить: расширится ли наконец в границах своих Сербия, или Австрия
тому воспрепятствует, в каком объеме явится Болгария, что станется с
Герцеговиной, Боснией, в какие отношения станут с новоосвобожденными
славянскими народцами, например, румыны или греки даже, -
константинопольские греки и те, другие, афинские греки? Будут ли,
наконец, все эти земли и землицы вполне независимы или будут находиться
под покровительством и надзором "европейского концерта держав", в том
числе и России (я думаю, сами эти народики все непременно выпросят себе
европейский концерт, хоть вместе с Россией, но единственно в виде
покровительства их от властолюбия России) - всё это невозможно решить
заранее в точности, и я не берусь разрешать. Но, однако, возможно и
теперь - наверно знать две вещи:
1) что скоро или опять не скоро, а
все славянские племена Балканского полуострова непременно в конце
концов освободятся от ига турок и заживут новою, свободною и, может
быть, независимою жизнью, и
2) ... Вот это-то второе, что наверно, вернейшим образом случится и сбудется, мне и хотелось давно высказать.#8232;
Именно,
это второе состоите том, что, по внутреннему убеждению моему, самому
полному и непреодолимому, - не будет у России, и никогда еще не было,
таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как
все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа
согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не
оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник
славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду,
потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не
по низкому, неблагодарному, будто бы, характеру славян, совсем нет, - у
них характер в этом смысле как у всех, - а именно потому, что такие вещи
на свете иначе и происходить не могут.
Распространяться не буду,
но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к
этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении,
свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у
Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе,
и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в
защиту от России это и сделают, Начнут они непременно с того, что внутри
себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России
они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия
России они едва спаслись при заключении мира вмешательством
европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у
турок, проглотила бы их тотчас же, "имея в виду расширение границ и
основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному,
хитрому и варварскому великорусскому племени".
Долго, о, долго еще
они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого,
святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех
идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи
перестанут жить в нем, - коченеет, калечится и умирает в язвах и в
бессилии. Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского
народа, с царем во главе, подъятую против извергов за освобождение
несчастных народностей, - эту войну поняли ли наконец славяне теперь,
как вы думаете?
Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к
тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда
освободим и они кое-как устроятся, - признают они эту войну за великий
подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на
свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и
научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России,
так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею
доблестью или помощию Европы, которая, опять-таки не будь на свете
России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама
освободила бы их. Это хитрое учение наверно существует у них уже и
теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и
политическую аксиому.
Мало того, даже о турках станут говорить с
большим уважением, чем об России. Может быть, целое столетие, или еще
более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться
властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими
государствами, будут клеветать на Россию; сплетничать на нее и
интриговать против нее.
О, я не говорю про отдельные лица: будут
такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для
них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой
идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно
вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться
насмешкам, ненависти и даже политическому гонению. Особенно приятно
будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что
они племена образованные, способные к (Самой высшей европейской
культуре, Тогда как Россия - страна варварская, мрачный северный колосс,
даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской
цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное
управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет
это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая О себе в
парижских и в лондонских газетах телеграммы, Извещающие весь мир, что
после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и
составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний
Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета
министров.




России надо серьезно приготовиться к тому,
что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери
личности своей заразятся европейскими формами, политическими и
социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный
период европеизма прежде, чем Постигнуть хоть что-нибудь в своем
славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде
человечества. Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг
другу завидовать и друг против друга интриговать. Разумеется, в минуту
какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за
помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас
Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они
всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что
Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что
если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный
магнит - Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем
сдерживает их целость и единство.

Будут даже и такие минуты,
когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не
будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то
единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что
самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают
несколько отдельных капель воды в море. России надолго достанется тоска и
забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч
при случае. Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут
выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала
кровью своею, силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать столько
маленькой, смешной ненависти и неблагодарности? О, конечно, Россия всё
же всегда будет сознавать, что центр славянского единства - это она, что
если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого
захотела и хочет она, что совершила и создала всё она. Но какую же
выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной
заботы?
Ответ теперь труден и не может быть ясен.
Во-первых,
у России, как нам всем известно, и мысли не будет, и быть не должно
никогда, чтобы расширить насчет славян свою территорию, присоединить их к
себе политически, наделать из их земель губерний и проч. Все славяне
подозревают Россию в этом стремлении даже теперь, равно как и вся
Европа, и будут подозревать еще сто лет вперед. Но да сохранит Бог
Россию от этих стремлений, и чем более она выкажет самого полного
политического бескорыстия относительно славян, тем вернее достигнет
объединения их около себя впоследствии, в веках, сто лет спустя.
Доставив, напротив, славянам, с самого начала, как можно более
политической свободы и устранив себя даже от всякого опекунства и
надзора над ними и объявив им только, что она всегда обнажит меч на тех,
которые посягнут на их свободу и национальность, Россия тем самым
избавит себя от страшных забот и хлопот поддерживать силою это
опекунство и политическое влияние свое на славян, им, конечно,
ненавистное, а Европе всегда подозрительное. Но выказав полнейшее
бескорыстие, тем самым Россия и победит, и привлечет, наконец, к себе
славян; сначала в беде будут прибегать к ней, а потом, когда-нибудь,
воротятся к ней и прильнут к ней все, уже с полной, с детской
доверенностью. Все воротятся в родное гнездо.
О, конечно, есть
разные ученые и поэтические даже воззрения и теперь в среде многих
русских. Эти русские ждут, что новые, освобожденные и воскресшие в новую
жизнь славянские народности с того и начнут, что прильнут к России, как
к родной матери и освободительнице, и что несомненно и в самом скором
времени привнесут много новых и еще не слыханных элементов в русскую
жизнь, расширят славянство России, душу России, повлияют даже на русский
язык, литературу, творчество, обогатят Россию духовно и укажут ей новые
горизонты. Признаюсь, мне всегда казалось это у нас лишь учеными
увлечениями; правда же в том, что, конечно, что-нибудь произойдет в этом
роде несомненно, но не ранее ста, например, лет, а пока, и, может быть,
еще целый век, России вовсе нечего будет брать у славян ни из идей их,
, ни из литературы, и чтоб учить нас, все они страшно не доросли.
Напротив,
весь этот век, может быть, придется России бороться с ограниченностью и
упорством славян, с их дурными привычками, с их несомненной и близкой
изменой славянству ради европейских форм политического и социального
устройства, на которые они жадно накинутся. После разрешения Славянского
вопроса России, очевидно, предстоит окончательное разрешение Восточного
вопроса. Долго еще не поймут теперешние славяне, что такое Восточный
вопрос! Да и славянского единения в братстве и согласии они не поймут
тоже очень долго. Объяснять им это беспрерывно, делом и великим примером
будет всегдашней задачей России впредь. Опять-таки скажут: для чего это
всё, наконец, и зачем брать России на себя такую заботу? Для чего: для
того, чтоб жить высшею жизнью, великою жизнью, светить миру великой,
бескорыстной и чистой идеей, воплотить и создать в конце концов великий и
мощный организм братского союза племен, создать этот организм не
политическим насилием, не мечом, а убеждением, примером, любовью,
бескорыстием, светом; вознести наконец всех малых сих до себя и до
понятия ими материнского ее призвания - вот цель России, вот и выгоды
ее, если хотите.
Если нации не будут жить высшими, бескорыстными
идеями и высшими целями служения человечеству, а только будут служить
одним своим "интересам", то погибнут эти нации несомненно, окоченеют,
обессилеют и умрут. А выше целей нет, как те, которые поставит перед
собой Россия, служа славянам бескорыстно и не требуя от них
благодарности, служа их нравственному (а не политическому лишь)
воссоединению в великое целое. Тогда только скажет всеславянство свое
новое целительное слово человечеству... Выше таких целей не бывает
никаких на свете. Стало быть, и "выгоднее" ничего не может быть для
России, как иметь перед собой эти цели, всё более и более уяснять их
себе самой и всё более и более возвышаться духом в этой вечной,
неустанной и доблестной работе своей для человечества.
Будь окончание нынешней войны благополучно - и Россия несомненно войдет в новый и высший фазис своего бытия..."
Ф. М. Достоевский, Дневник писателя 1877 год.



Правота этих слов Ф. М. Достоевского ещё при жизни была оценена многими его современниками и будет подтверждена в будущем.

Было изменено: 18:33 11/11/2016.