Я больше тебе не верю
Когда ты завёл интригу тогда, ты обвинил меня. Сказал, что мои мысли для тебя мелки, тело несексуально, я не умею тебя поддерживать и вообще тебя не вдохновляю.
И я тебе поверила. Потому что ты был мой муж, мне было двадцать, сыну четыре месяца, я жила у тебя, до диплома ещё год и совершенно некуда идти. Я тогда не знала, как выжить без работы в чужом городе с грудным малышом.
Поверив тебе, я разрешила себе остаться с тобой вопреки боли и унижению. Поверить тебе значило взять вину на себя, и тогда можно было отвлечься от боли, занимаясь "исправлением" себя и заглаживанием нанесённого тебе "вреда".
Для этого пришлось задвинуть на задворки вселенной ту часть себя, которая кричала, что так нельзя, так нельзя со мной, что я ценна и важна не смотря ни на что, что твои разочарования - только твои и никак не связаны со мной.
И даже когда, окрепнув, я от тебя ушла, то продолжала верить, что я не важна. Что сначала чьи-то интересы, потом мои. Что сперва кому-то, а потом, если останется, то мне. Что со мной можно обходиться плохо, потому что я несовершенна, недостаточно то или это, недо-.., недо-.. .
А теперь я тебе не верю.
Потому что знаю, что моя ценность не зависит от того, видишь ты её или нет, хорошо тебе со мной или невыносимо, получаешь ты то, на что рассчитываешь, или обламываешься. Это про тебя. Про меня - то, что я важна и ценна. Всегда. Независимо ни от чего.
Когда ты кричала на меня, если я плакала, раздражалась, если я заболевала, рассказывала, как трудно меня рожала и как, родив, не закончила учебу, ты дала мне мысль, что я - причина твоих страшных бед. Что тебе тяжело со мной и ты не можешь быть счастливой из-за меня. И я тебе поверила.
Потому что ты была моя мать, и моя жизнь зависела от тебя. Потому что своих ресурсов у меня тогда ещё не было и, чтобы жить, мне нужно было пользоваться твоими. Мне нужны были любовь, поддержка и одобрение. Доступ к ним у меня был через тебя. Чтобы его получить, мне нужно было согласиться с тем, что это я причина твоего горя. И я согласилась тогда.
И заглаживала "вину", угождая тебе. Училась хорошо и не встревала в передряги, чтобы "не позорить" тебя. Выбрала "серьёзную" профессию, хоть интереса к ней было ноль. Вышла замуж как положено, детей родила.
А привычка заглаживать осталась. Перед мужем, перед свекровью, перед учителями детей, перед врачами в поликлинике хотела все время быть хорошей: улыбаться, не возражать, не спорить, не просить, не требовать, задвигала себя и боялась встать поперёк.
А потом поняла, что не хочу больше верить в это. И теперь не верю, что тебе плохо из-за меня.
Тебе плохо. Точка. Я здесь ни при чем. Даже если делаю что-то, с чем тебе потом приходится справляться. Ты справляешься как можешь. Или не справляешься, если не можешь. Но моя ценность не измеряется тем, насколько я удобна тебе или кому-то ещё. Моя ценность не уменьшается, если я прошу чего-то для себя или отказываю в чём-то тебе. Я важна и ценна потому что изначально важна и ценна.
Я верила бабушке, что у неё голова болит из-за меня. Теперь не верю. У неё болит голова, потому что она у неё болит. А я здесь ни при чем.
Я верила учительнице, что директор недоволен ею, потому что класс (и я в нем) плохо себя ведёт. Теперь не верю. Он не доволен ею, потому что она плохо работает или потому что он недоволен. И я здесь ни при чем.
Я верила папе, что мы не уехали жить на залив, как они с мамой мечтали, потому что мне нужна была хорошая школа, кружки и секции. Что ему пришлось работать не по специальности и жить не там где хочется из-за меня. А теперь я не верю. Он не уехал, потому что не мог. Он не мог. Я здесь ни при чем.
Я теперь никому не верю, кто говорят, будто что-то у них из-за меня. Я могу быть рядом, что-то говорить и делать, но это не причина чьих-то чувств. Причина их чувств - их внутреннее устройство, которое срабатывает в сторону счастья или несчастья. Опции этого устройства находятся у них, а не у меня. У меня - мои опции.
Долго была включена опция "верить, что плохо из-за меня". Теперь я нашла, как её отключить.
И я тебе поверила. Потому что ты был мой муж, мне было двадцать, сыну четыре месяца, я жила у тебя, до диплома ещё год и совершенно некуда идти. Я тогда не знала, как выжить без работы в чужом городе с грудным малышом.
Поверив тебе, я разрешила себе остаться с тобой вопреки боли и унижению. Поверить тебе значило взять вину на себя, и тогда можно было отвлечься от боли, занимаясь "исправлением" себя и заглаживанием нанесённого тебе "вреда".
Для этого пришлось задвинуть на задворки вселенной ту часть себя, которая кричала, что так нельзя, так нельзя со мной, что я ценна и важна не смотря ни на что, что твои разочарования - только твои и никак не связаны со мной.
И даже когда, окрепнув, я от тебя ушла, то продолжала верить, что я не важна. Что сначала чьи-то интересы, потом мои. Что сперва кому-то, а потом, если останется, то мне. Что со мной можно обходиться плохо, потому что я несовершенна, недостаточно то или это, недо-.., недо-.. .
А теперь я тебе не верю.
Потому что знаю, что моя ценность не зависит от того, видишь ты её или нет, хорошо тебе со мной или невыносимо, получаешь ты то, на что рассчитываешь, или обламываешься. Это про тебя. Про меня - то, что я важна и ценна. Всегда. Независимо ни от чего.
Когда ты кричала на меня, если я плакала, раздражалась, если я заболевала, рассказывала, как трудно меня рожала и как, родив, не закончила учебу, ты дала мне мысль, что я - причина твоих страшных бед. Что тебе тяжело со мной и ты не можешь быть счастливой из-за меня. И я тебе поверила.
Потому что ты была моя мать, и моя жизнь зависела от тебя. Потому что своих ресурсов у меня тогда ещё не было и, чтобы жить, мне нужно было пользоваться твоими. Мне нужны были любовь, поддержка и одобрение. Доступ к ним у меня был через тебя. Чтобы его получить, мне нужно было согласиться с тем, что это я причина твоего горя. И я согласилась тогда.
И заглаживала "вину", угождая тебе. Училась хорошо и не встревала в передряги, чтобы "не позорить" тебя. Выбрала "серьёзную" профессию, хоть интереса к ней было ноль. Вышла замуж как положено, детей родила.
А привычка заглаживать осталась. Перед мужем, перед свекровью, перед учителями детей, перед врачами в поликлинике хотела все время быть хорошей: улыбаться, не возражать, не спорить, не просить, не требовать, задвигала себя и боялась встать поперёк.
А потом поняла, что не хочу больше верить в это. И теперь не верю, что тебе плохо из-за меня.
Тебе плохо. Точка. Я здесь ни при чем. Даже если делаю что-то, с чем тебе потом приходится справляться. Ты справляешься как можешь. Или не справляешься, если не можешь. Но моя ценность не измеряется тем, насколько я удобна тебе или кому-то ещё. Моя ценность не уменьшается, если я прошу чего-то для себя или отказываю в чём-то тебе. Я важна и ценна потому что изначально важна и ценна.
Я верила бабушке, что у неё голова болит из-за меня. Теперь не верю. У неё болит голова, потому что она у неё болит. А я здесь ни при чем.
Я верила учительнице, что директор недоволен ею, потому что класс (и я в нем) плохо себя ведёт. Теперь не верю. Он не доволен ею, потому что она плохо работает или потому что он недоволен. И я здесь ни при чем.
Я верила папе, что мы не уехали жить на залив, как они с мамой мечтали, потому что мне нужна была хорошая школа, кружки и секции. Что ему пришлось работать не по специальности и жить не там где хочется из-за меня. А теперь я не верю. Он не уехал, потому что не мог. Он не мог. Я здесь ни при чем.
Я теперь никому не верю, кто говорят, будто что-то у них из-за меня. Я могу быть рядом, что-то говорить и делать, но это не причина чьих-то чувств. Причина их чувств - их внутреннее устройство, которое срабатывает в сторону счастья или несчастья. Опции этого устройства находятся у них, а не у меня. У меня - мои опции.
Долго была включена опция "верить, что плохо из-за меня". Теперь я нашла, как её отключить.
