Хозяйка дневника: Клинически счастлива 
Дата создания поста: 5 марта 2019, 01:43
Позитив Смерти (не моё)
(Сергей Мохов,
социальный антрополог)
Разговоры про вегетативное состояние, искусственное продолжение жизни - это про то, где заканчивается человек.
Заканчивается ли он со смертью мозга?
Тематика добровольного ухода из жизни, эвтаназии и суицида - это разговоры об автономности человека и границах этой автономности в рамках государств.
Может ли человек самостоятельно принимать решение о своей смерти?
Тематика паллиативной помощи - это опять же вопросы достоинства и "хорошего умирания", которые должны сопутствовать "человеческому".
Нет ничего удивительного в том, что все эти вещи стали актуальными именно со второй половины XX века.
Ведь все они связаны с растущей озабоченностью общества темами прав человека, актуализацией "человеческого" - а значит, и того, что с человеком соотносится.
Например, та же паллиативная помощь никак не могла возникнуть раньше, потому что в воображении и культуре физическая боль не соотносилась с понятием достоинства и хорошего умирания как естественных прав человека.
Не всегда эти права - на достойную смерть - соблюдены даже в случае паллиативной помощи.
Можно ли говорить о смерти как форс-мажоре?
Разберем кейс медицинского центра"Мемориал" в Новом Орлеане.
Во время урагана Катрина в этом центре были зафиксированы случаи нелегальной эвтаназии: из-за урагана у пациентов отключились аппараты искусственной вентиляции легких, клиника была изолирована, без света и воды. Что делать в такой ситуации?
Я хочу [авт.- Сергей Мохов ], чтобы тематика смерти и умирания не подавалась так топорно, как это делается сейчас.
Чтобы она перестала ограничиваться изображением тел, штампами про табу и страх смерти, -т. е. про все те вещи, которые, на самом деле, не имеют никакой познавательной или раскрывающей способности.
Я предлагаю здесь одно хорошее правило.
Если вы утверждаете что-то про смерть, замените слово "смерть" на слово "жизнь" и посмотрите, насколько абсурдным начнет выглядеть ваше утверждение. Говорят "смерть табуирована" - получается "жизнь табуирована".
В последние годы в Америке возникло движение death positivity (death positivity - движение, призывающее к открытому разговору о смерти и умирании).
Нет правильного и неправильного разговора о смерти. Существуют разные способы говорить о смерти.
Как влияют соцсети на представления о смерти, о памяти?
Вы, например, однажды заметили, что у нас все больше социальных связей, но на похороны приходит все меньше людей.
Есть замечательный пример. Репер XXXTentacion умер год назад, но у него продолжают выходить клипы, у него родился ребенок.
Происходит что-то и с похоронами: не то что бы на похороны стало ходить меньше людей, просто сейчас вопрос о том, что происходит с мертвым телом, уже не так важен по сравнению с вопросом о том, что происходит с его цифровым аватаром.
Появляются такие феномены, как скорбь в интернете, полиция скорби, траурные болезни, когда мы подолгу обсуждаем в интернете, как и по кому нужно скорбеть.
Меняется и наше восприятие времени.
Мы живем в совершенно другом темпоральном измерении, чем сто лет назад или тем более во времена Средневековья.
Если раньше человеку необходима была память как таковая, в виде материальных артефактов, то сейчас это становится ненужным, потому что у нас есть цифровые носители и различные приложения, которые напоминают и показывают, что именно нужно помнить и воспроизводить
- Один из материалов первого номера "Археологии русской смерти" назывался так: "Почему Death Studies не популярны в России?".
Четыре года назад уже говорили о том, что death studies непопулярны в России.
- Все это окружает нас не просто так. Я бы не хотел сейчас уходить в долгие объяснения про православную культуру и Советский Союз как ее преемника.
Скажу более кратко.
В отличие от протестантской, православная культура всегда была очень эсхатологической вещью, нацеленной не на здесь и сейчас, не на улучшение нынешнего положения вещей,
а на конец света, на то, что все самое лучшее будет происходить потом, уже после смерти.
- По-вашему, необходимо меньше эстетизации смерти - и больше рефлексии?
- Необходимо больше предлагающей рефлексии. Не просто "Все очень плохо, давайте мы неожиданно полюбим смерть".
Я ведь совсем не уверен, что всем надо полюбить смерть. Наверное, это не совсем нормально, если бы все хотели говорить о смерти нон-стоп.
Важно, чтобы, осмысляя вопросы смерти и умирания, люди стремились не смерть сделать клевой, а саму жизнь.
Это игра вдолгую. и Все это действительно витает в воздухе.
И надо, чтобы все это закрепилось в практиках и даже как-то в визуальном плане.
(с)
Было изменено: 1:49 05/03/2019.
Было изменено: 22:22 05/03/2019.
социальный антрополог)
Разговоры про вегетативное состояние, искусственное продолжение жизни - это про то, где заканчивается человек.
Заканчивается ли он со смертью мозга?
Тематика добровольного ухода из жизни, эвтаназии и суицида - это разговоры об автономности человека и границах этой автономности в рамках государств.
Может ли человек самостоятельно принимать решение о своей смерти?
Тематика паллиативной помощи - это опять же вопросы достоинства и "хорошего умирания", которые должны сопутствовать "человеческому".
Нет ничего удивительного в том, что все эти вещи стали актуальными именно со второй половины XX века.
Ведь все они связаны с растущей озабоченностью общества темами прав человека, актуализацией "человеческого" - а значит, и того, что с человеком соотносится.
Например, та же паллиативная помощь никак не могла возникнуть раньше, потому что в воображении и культуре физическая боль не соотносилась с понятием достоинства и хорошего умирания как естественных прав человека.
Не всегда эти права - на достойную смерть - соблюдены даже в случае паллиативной помощи.
Можно ли говорить о смерти как форс-мажоре?
Разберем кейс медицинского центра"Мемориал" в Новом Орлеане.
Во время урагана Катрина в этом центре были зафиксированы случаи нелегальной эвтаназии: из-за урагана у пациентов отключились аппараты искусственной вентиляции легких, клиника была изолирована, без света и воды. Что делать в такой ситуации?
Я хочу [авт.- Сергей Мохов ], чтобы тематика смерти и умирания не подавалась так топорно, как это делается сейчас.
Чтобы она перестала ограничиваться изображением тел, штампами про табу и страх смерти, -т. е. про все те вещи, которые, на самом деле, не имеют никакой познавательной или раскрывающей способности.
Я предлагаю здесь одно хорошее правило.
Если вы утверждаете что-то про смерть, замените слово "смерть" на слово "жизнь" и посмотрите, насколько абсурдным начнет выглядеть ваше утверждение. Говорят "смерть табуирована" - получается "жизнь табуирована".
В последние годы в Америке возникло движение death positivity (death positivity - движение, призывающее к открытому разговору о смерти и умирании).
Нет правильного и неправильного разговора о смерти. Существуют разные способы говорить о смерти.
Как влияют соцсети на представления о смерти, о памяти?
Вы, например, однажды заметили, что у нас все больше социальных связей, но на похороны приходит все меньше людей.
Есть замечательный пример. Репер XXXTentacion умер год назад, но у него продолжают выходить клипы, у него родился ребенок.
Происходит что-то и с похоронами: не то что бы на похороны стало ходить меньше людей, просто сейчас вопрос о том, что происходит с мертвым телом, уже не так важен по сравнению с вопросом о том, что происходит с его цифровым аватаром.
Появляются такие феномены, как скорбь в интернете, полиция скорби, траурные болезни, когда мы подолгу обсуждаем в интернете, как и по кому нужно скорбеть.
Меняется и наше восприятие времени.
Мы живем в совершенно другом темпоральном измерении, чем сто лет назад или тем более во времена Средневековья.
Если раньше человеку необходима была память как таковая, в виде материальных артефактов, то сейчас это становится ненужным, потому что у нас есть цифровые носители и различные приложения, которые напоминают и показывают, что именно нужно помнить и воспроизводить
- Один из материалов первого номера "Археологии русской смерти" назывался так: "Почему Death Studies не популярны в России?".
Четыре года назад уже говорили о том, что death studies непопулярны в России.
- Все это окружает нас не просто так. Я бы не хотел сейчас уходить в долгие объяснения про православную культуру и Советский Союз как ее преемника.
Скажу более кратко.
В отличие от протестантской, православная культура всегда была очень эсхатологической вещью, нацеленной не на здесь и сейчас, не на улучшение нынешнего положения вещей,
а на конец света, на то, что все самое лучшее будет происходить потом, уже после смерти.
- По-вашему, необходимо меньше эстетизации смерти - и больше рефлексии?
- Необходимо больше предлагающей рефлексии. Не просто "Все очень плохо, давайте мы неожиданно полюбим смерть".
Я ведь совсем не уверен, что всем надо полюбить смерть. Наверное, это не совсем нормально, если бы все хотели говорить о смерти нон-стоп.
Важно, чтобы, осмысляя вопросы смерти и умирания, люди стремились не смерть сделать клевой, а саму жизнь.
Это игра вдолгую. и Все это действительно витает в воздухе.
И надо, чтобы все это закрепилось в практиках и даже как-то в визуальном плане.
(с)
Было изменено: 1:49 05/03/2019.
Было изменено: 22:22 05/03/2019.
