Коротеничко
Она сгорала от смущения, не представляя себе, какой может быть его реакция. Да, она еще никогда никому не отдавалась... Но все равно когда-то нужно было ему об этом сказать. И медлить больше не имело смысла.
Ты хочешь сказать, что ты девственница?!? он заискивающе улыбнулся, но взгляд его выдавал ликующее удивление и трепет.
Ага, кивнула она, все еще не зная, как воспринимать его реакцию.
Кажется, он обрадовался. Гора с плеч! Больше не нужно ничего скрывать. Ну или почти ничего...
***
"Неужели я стану первым мужчиной в ее жизни?!" - он все еще не мог поверить своему счастью. Это какое-то новое неожиданное и удивительное ощущение от сознания того, что ты - первый. "Вот сейчас здесь рядом со мной лежит девушка, которую я сделаю женщиной! Боже, я люблю ее!"
***
Она была уверена, что уже готова отдаться мужчине и вкусить наконец запретный плод. Она точно знала, что именно этому мужчине она подарит себя, но ей было... страшно. Просто страх перед неизвестностью. Все эти дурацкие рассказы про боль, слезы и испачканные в крови родительские простыни и кровать, многочисленные статьи в женских журналах "Как надо..." и "Как не надо...", да и вообще подверженность всеобщему предостережению от секса (СПИД, беременность и прочие) лишь усугубляли положение. Это была борьба, борьба желания и страха, затяжная и бескомпромиссная.
Но она ему доверяла. Просто старалась не торопить события.
Она понятия не имела, сколько должно пройти времени, прежде чем двое людей отдадутся друг другу. Просто старалась не показаться ни распутной, ни недотрогой.
Тем временем желание росло. Оно обуревало их обоих. Страсть приводила к "жесткому" петтингу и оральным ласкам, которые, казалось, только подливали масла в огонь желания. Но по-другому они не могли, это было сильнее них. Было достаточно одного поцелуя, и дыхание спирало, сердце предательски начинало колотиться, и все, чего можно было желать это раствориться друг в друге, слиться в единое целое навсегда...
***
Он очень аккуратно первый предложил поцеловать ее там. Это было одним из наиболее сильных удовольствий для него. Она почему-то отказалась...
***
Она и так-то была обуреваема комплексами. И когда он предложил ей ланьет, точнее спросил, как она к нему относится, она поспешно отказалась. Она не любила этот "секретный" запах, и не умела и боялась брить губы. Поэтому решила не рисковать...
Однажды в разгар очередных ласк, она решила облизать его сама...
***
Уже на протяжении двух-трех недель каждый день после продолжительного "прощания" у нее в парадной у него ныл низ живота неудовлетворенность сказывалась не только психологически, но и физиологически. Домой в метро он ехал стоя, хотя вагоны были пустыми. Он хотел ее все время. Стоило только вспомнить ее (а он о ней и не забывал), как она тут же представлялась обнаженной, и совладать с собой он уже не мог. Он жил только ей, близость с ней стала навязчивой идеей.
Когда он окунулся благодаря ей в столь долгожданную негу блаженства, он испытал глубочайшее наслаждение, какое бывает после длительного воздержания. Это было неописуемое, ни с чем не сравнимое ощущение...
***
Она не ощущала ничего, кроме того, что челюсть затекла. Единственным ориентиром для нее служили звуки, на которые однако он был скуп. По радио играла песня "Baila" соблюдать ритм не составляло особого труда. Она ловила себя на мысли: "Когда же уже в конце-то концов?!". Но сам долгожданный финал подарил положительные эмоции и ей. Она загадочно улыбнулась и, взглянув на него, еще ловящего последние капли блаженства, победоносно удалилась в ванную.
***
Признаться, после такого бурного поступка с ее стороны, он никак не мог предположить, что она еще девственна. Эта новость умножила его желание во сто крат, сделав дальнейшее существование без обладания ею невозможным. С каждым разом сдерживать свои порывы становилось все труднее...
В ту ночь все было "слишком" и превратилось в гремучую смесь. Когда опасно затянувшиеся ласки грозили закончиться как обычно, он не выдержал...
***
В ту ночь все вокруг казалось ей странным, необычным. Она осыпала его ласками и поцелуями, привычными движениями даря ему наслаждение своим телом, но реагировал он на них не так, как раньше. Она чувствовала, что он возбужден сильнее, чем обычно. От этого у нее неприятно щекотало в желудке, и она чувствовала, что теряет контроль...
***
Сказать, что он был перевозбужден в ту ночь ничего не сказать. Так сильно не желал еще никого и никогда. Все его тело окутала страсть, перед которой он был, увы, оказался бессилен. Когда он в очередной раз проник в горячее и скользкое пространство, все его естество испытало столь долгожданное и невиданное до этого блаженство, что его мышцы начали непроизвольно сокращаться.
***
Сгорая от желания отдаться ему, одному-единственному, человеку, которого с каждым днем она любила все сильнее, она с упоением доставляла ему удовольствие ртом. Она чувствовала, что что-то происходит, но не понимала, что. Когда вдруг все его тело стало биться в судороге, она в шоке остановилась и растерялась...
***
Его мозг был отключен, желания окончательно одержали верх над разумом. Но даже в беспамятстве он чувствовал, что это не предел блаженства.
Он схватил ее за плечи и с силой притянул к себе.
Я не могу так больше! задыхаясь от наслаждения, шептал он, Ты должна стать моей! Я хочу обладать тобой до конца!!!
Она не успела сказать ни слова. Он махом стянул с нее белье, взял ее в руки и, раздвинув ее ноги, с силой проник туда, где было все: его жизнь, его счастье, его "сейчас" и его "всегда"...
***
Я не могу так больше! задыхаясь от наслаждения, шептал он ей, Ты должна стать моей! Я хочу обладать тобой до конца!!!
Он стал срывать с нее одежду. Она ощутила, какая она горячая и мокрая и удивилась этому. Когда он взял руками ее ягодицы, она почувствовала, что это было последней каплей. Она сдалась...
Дыхание остановилось... Вместе с ним встало время... Бешено колотились два сердца. Но они этого не слышали. Они ничего не слышали. Ничто вокруг не существовало, только он и она... Одно целое...
***
Она чуть слышно пикнула, но затем гримаса боли сменилась выражением блаженства. Он видел это, хотя глаза его были закрыты. Он чувствовал ее... Проникая все глубже и глубже туда, где природой спрятаны богатейшие сокровища наслаждения, неведомые и недоступные никому, кроме него. Он растворялся в ней весь...
***
Резкая боль... Она вскрикнула. Он остановился. Но она уже была готова идти дальше и дойти по этому неведомому до этого пути страсти, огня и наслаждения до конца. Чем глубже, тем сильнее он отрывался от реальности. Ее глаза были закрыты, она его чувствовала...
То море наслаждения, в которое он ее погружал, захлестнуло ее всю целиком...
... Он взял ее с собой в другую реальность...
Ты хочешь сказать, что ты девственница?!? он заискивающе улыбнулся, но взгляд его выдавал ликующее удивление и трепет.
Ага, кивнула она, все еще не зная, как воспринимать его реакцию.
Кажется, он обрадовался. Гора с плеч! Больше не нужно ничего скрывать. Ну или почти ничего...
***
"Неужели я стану первым мужчиной в ее жизни?!" - он все еще не мог поверить своему счастью. Это какое-то новое неожиданное и удивительное ощущение от сознания того, что ты - первый. "Вот сейчас здесь рядом со мной лежит девушка, которую я сделаю женщиной! Боже, я люблю ее!"
***
Она была уверена, что уже готова отдаться мужчине и вкусить наконец запретный плод. Она точно знала, что именно этому мужчине она подарит себя, но ей было... страшно. Просто страх перед неизвестностью. Все эти дурацкие рассказы про боль, слезы и испачканные в крови родительские простыни и кровать, многочисленные статьи в женских журналах "Как надо..." и "Как не надо...", да и вообще подверженность всеобщему предостережению от секса (СПИД, беременность и прочие) лишь усугубляли положение. Это была борьба, борьба желания и страха, затяжная и бескомпромиссная.
Но она ему доверяла. Просто старалась не торопить события.
Она понятия не имела, сколько должно пройти времени, прежде чем двое людей отдадутся друг другу. Просто старалась не показаться ни распутной, ни недотрогой.
Тем временем желание росло. Оно обуревало их обоих. Страсть приводила к "жесткому" петтингу и оральным ласкам, которые, казалось, только подливали масла в огонь желания. Но по-другому они не могли, это было сильнее них. Было достаточно одного поцелуя, и дыхание спирало, сердце предательски начинало колотиться, и все, чего можно было желать это раствориться друг в друге, слиться в единое целое навсегда...
***
Он очень аккуратно первый предложил поцеловать ее там. Это было одним из наиболее сильных удовольствий для него. Она почему-то отказалась...
***
Она и так-то была обуреваема комплексами. И когда он предложил ей ланьет, точнее спросил, как она к нему относится, она поспешно отказалась. Она не любила этот "секретный" запах, и не умела и боялась брить губы. Поэтому решила не рисковать...
Однажды в разгар очередных ласк, она решила облизать его сама...
***
Уже на протяжении двух-трех недель каждый день после продолжительного "прощания" у нее в парадной у него ныл низ живота неудовлетворенность сказывалась не только психологически, но и физиологически. Домой в метро он ехал стоя, хотя вагоны были пустыми. Он хотел ее все время. Стоило только вспомнить ее (а он о ней и не забывал), как она тут же представлялась обнаженной, и совладать с собой он уже не мог. Он жил только ей, близость с ней стала навязчивой идеей.
Когда он окунулся благодаря ей в столь долгожданную негу блаженства, он испытал глубочайшее наслаждение, какое бывает после длительного воздержания. Это было неописуемое, ни с чем не сравнимое ощущение...
***
Она не ощущала ничего, кроме того, что челюсть затекла. Единственным ориентиром для нее служили звуки, на которые однако он был скуп. По радио играла песня "Baila" соблюдать ритм не составляло особого труда. Она ловила себя на мысли: "Когда же уже в конце-то концов?!". Но сам долгожданный финал подарил положительные эмоции и ей. Она загадочно улыбнулась и, взглянув на него, еще ловящего последние капли блаженства, победоносно удалилась в ванную.
***
Признаться, после такого бурного поступка с ее стороны, он никак не мог предположить, что она еще девственна. Эта новость умножила его желание во сто крат, сделав дальнейшее существование без обладания ею невозможным. С каждым разом сдерживать свои порывы становилось все труднее...
В ту ночь все было "слишком" и превратилось в гремучую смесь. Когда опасно затянувшиеся ласки грозили закончиться как обычно, он не выдержал...
***
В ту ночь все вокруг казалось ей странным, необычным. Она осыпала его ласками и поцелуями, привычными движениями даря ему наслаждение своим телом, но реагировал он на них не так, как раньше. Она чувствовала, что он возбужден сильнее, чем обычно. От этого у нее неприятно щекотало в желудке, и она чувствовала, что теряет контроль...
***
Сказать, что он был перевозбужден в ту ночь ничего не сказать. Так сильно не желал еще никого и никогда. Все его тело окутала страсть, перед которой он был, увы, оказался бессилен. Когда он в очередной раз проник в горячее и скользкое пространство, все его естество испытало столь долгожданное и невиданное до этого блаженство, что его мышцы начали непроизвольно сокращаться.
***
Сгорая от желания отдаться ему, одному-единственному, человеку, которого с каждым днем она любила все сильнее, она с упоением доставляла ему удовольствие ртом. Она чувствовала, что что-то происходит, но не понимала, что. Когда вдруг все его тело стало биться в судороге, она в шоке остановилась и растерялась...
***
Его мозг был отключен, желания окончательно одержали верх над разумом. Но даже в беспамятстве он чувствовал, что это не предел блаженства.
Он схватил ее за плечи и с силой притянул к себе.
Я не могу так больше! задыхаясь от наслаждения, шептал он, Ты должна стать моей! Я хочу обладать тобой до конца!!!
Она не успела сказать ни слова. Он махом стянул с нее белье, взял ее в руки и, раздвинув ее ноги, с силой проник туда, где было все: его жизнь, его счастье, его "сейчас" и его "всегда"...
***
Я не могу так больше! задыхаясь от наслаждения, шептал он ей, Ты должна стать моей! Я хочу обладать тобой до конца!!!
Он стал срывать с нее одежду. Она ощутила, какая она горячая и мокрая и удивилась этому. Когда он взял руками ее ягодицы, она почувствовала, что это было последней каплей. Она сдалась...
Дыхание остановилось... Вместе с ним встало время... Бешено колотились два сердца. Но они этого не слышали. Они ничего не слышали. Ничто вокруг не существовало, только он и она... Одно целое...
***
Она чуть слышно пикнула, но затем гримаса боли сменилась выражением блаженства. Он видел это, хотя глаза его были закрыты. Он чувствовал ее... Проникая все глубже и глубже туда, где природой спрятаны богатейшие сокровища наслаждения, неведомые и недоступные никому, кроме него. Он растворялся в ней весь...
***
Резкая боль... Она вскрикнула. Он остановился. Но она уже была готова идти дальше и дойти по этому неведомому до этого пути страсти, огня и наслаждения до конца. Чем глубже, тем сильнее он отрывался от реальности. Ее глаза были закрыты, она его чувствовала...
То море наслаждения, в которое он ее погружал, захлестнуло ее всю целиком...
... Он взял ее с собой в другую реальность...
