Выбор... у каждого
Сергей выключил конфорку, слушая, как увядающе затихает свист чайника, взял в руку чашку и задумался: чего ему больше хотелось бы, кофе или чая.
– Ну, давай уже, определяйся, – раздался тоненький голос откуда-то с холодильника.
Серега дернулся, чуть не уронив чашку.
– Да чего ты дергаешься. Выбирай, давай.
Сердце в груди парня забилось быстрее. Галлюцинации? С чего бы это вдруг?
– Хуже нет, чем когда ты мечешься. Ну чего сложного в выборе между кофе и чаем?
Сергей пригляделся и увидел. Маленький, прозрачный человечек бомжеватого вида, высотой с полуторалитровую пластиковую бутылку сидел на краю холодильника и болтал ногами. Выглядел он как бездомный, долгое время скитавшийся по подворотням, но за спиной у человечка были сложены видавшие виды крылья.
– Да не боись ты! Всё нормально у тебя с головой. Я не галлюцинация.
– А кто? – спросил Сергей. – Ангел?
– Нет. Я – Выбор.
– Не понял, – честно признался Сергей.
– В смысле?
– В прямом. Я – твой Выбор.
– Какой?
– Любой, – человечек встал на ноги и, жестикулируя, принялся объяснять: – Сколько раз за день ты выбираешь между чем-то и чем-то? Поиграть в игру или посмотреть фильм? Надеть кеды или кроссовки? Провести вечер в одиночестве или позвонить Маше? А если позвонить Маше, то куда пойти? В кино или в кафе, погулять по набережной или в парке?
– И?
– И вот, каждое твое решение – это я, – человечек посмотрел на Сергея и спросил: – Ну, так ты выберешь уже, кофе или чай?
Парень поставил чашку на стол, всыпал в неё ложку кофейного порошка, добавил сахар.
– Так ты что-то типа ангела-хранителя?
– Да причем здесь ангелы-хранители и прочие домовые? Забудь. Это вчерашний день, прошлый век. Знаком с термином «великое вымирание»?
Сергей на несколько мгновений задумался, вспоминая формулировку, которую совсем недавно встречал где-то на просторах интернета.
– Это когда большая часть имеющихся на земле видов живых существ перестает существовать из-за климатических изменений в короткий промежуток времени.
– Ну и из-за климатических тоже. Но суть не в этом. Суть в том, что на их место приходят новые виды. Динозавры вымирают – появляются мамонты, мамонты вымирают – на их место приходят слоны или кто там ещё?
– Ну, понял.
– Вот и потусторонние сущности не исключение. Люди перестают верить в домовых, домовые исчезают. Люди перестают верить в бога – исчезает бог. А вместе с ним и ангелы-хранители. Вот, сейчас так получилось, что большая часть потусторонних существ, как добрых, так и злых, уступила место нам. Мы – новый виток цивилизации. И появились не без вашей помощи.
– Ага, понятно, – согласился Сергей, чтобы сказать хоть что-то.
Просто поразительно, как быстро иногда человек принимает что-то из ряда вон выходящее. Наркотики Сергей не принимал, алкоголь последний раз употреблял на Машином дне рождения, и то чисто символически, потому что тост говорить заставили. Да и головой не бился. Так что, странный крылатый человечек перестал вызывать сомнения в собственной адекватности в первые минуты разговора.
– Ну, чего, ты там набодяжил свой кофе?
Сергей залил в кружку кипяток и сказал:
– Уже да.
– Замечательно. Пойдем, значится, на подоконник куда-нибудь. У тебя подоконники широкие и тепло от батарей всегда вверх идет. Я люблю у тебя на подоконнике валяться, когда ты дома.
Человечек, назвавшийся Выбором, оттолкнулся от холодильника и, захлопав крыльями, упорхал куда-то в коридор. Сергей взял чашку с кофе и последовал за ним.
– Присаживайся, – позвало его существо, хлопая по подоконнику рядом с собой, когда парень вошел в зал.
Сергей присел на широкий пластиковый подоконник, поставив ноги на стоящий у окна пуфик.
– Так и чего мне с тобой делать? – спросил парень после того, как они несколько минут молча наблюдали за прохожими. – Кормить, выгуливать? Жертвы, может, приносить какие-то?
– Ну ты зверя-то из меня не делай, – картинно насупился человечек.
– Ну а что я должен был спросить?
– Например, кто я такой и откуда взялся.
– Кто ты такой и откуда взялся?
Человечек сложил крылья за спиной, сел, свесив с подоконника ножки, и принялся рассказывать, болтая ими в воздухе:
– Раньше людям не так часто приходилось выбирать. Ну о каком выборе может идти речь, если, отказавшись от чего-либо, человек просто мог перестать существовать? Засевать поле или нет? Разве это выбор? Строить дом или нет? Разве это выбор? Заводить корову или нет... Не засеешь поле – не будет муки. Не будет муки – не будет хлеба. Не построишь дом, где будешь жить? Не заведешь корову, вычеркнешь из рациона молоко, а чем его заменять? Невесту и ту, положа руку на сердце, разве выбирали?
– А разве нет?
– Конечно нет. Смотрели, какая девка более работящая, да поздоровее. Ту и брали замуж, у которой эти качества более развиты. Не до изысков было, понимаешь? Нужно было продолжить род, пережить зиму и так далее. Постепенно человечество развивалось, жить становилось проще, свободного времени появлялось больше. И жизнь, в конце концов, перестала зависеть от каждого решения. Да и сами решения, честно говоря, стали помелочнее. Но это и хорошо.
Сергей обратил внимание, что с каждой минутой видит человечка всё явственнее. Сквозь того уже нельзя было что-то разглядеть. Прозрачность существа исчезала на глазах.
– Совсем не улавливаю, почему мелочные решения – хорошо?
– Они мелкие, но их больше, понимаешь? – человечек хлопнул в ладоши. – А чем больше решений, тем мы комфортнее себя чувствуем. Для нас любой ваш выбор – это как для вас еда. И в последнее время с этим становится всё проще. Эспрессо или капучино? Российский сыр или рокфор? Сырокопчёная колбаса или вареная? Новенькая Kia или подержанный Mercedes? Спортивный канал будет фоном бубнить или канал с сериалами? Всё это выбор, без которого можно было бы обойтись. Вам нужно есть, чтобы жить, а нам, чтобы жить, нужно, чтобы вы что-то выбирали.
– Мы? В смысле все люди?
– Сегодня мы есть у каждого человека.
Сергей представил мир, в котором у каждого человека есть крылатый… питомец?
– Такие как ты?
– Нет, что ты! Выбирать-то между разными вещами приходится, поэтому мы все разные. Вот смотри, – человечек встал и, подойдя к стеклу, принялся вглядываться в улицу.
Сергей, последовав его примеру, тоже повернулся.
За окном люди спешили по своим делам, а за людьми ползли, летели, бежали существа с рожками, крыльями, на двух ногах, на четырех, в шерсти, чешуе, чем-то неуловимо похожие на того, который стоял на подоконнике, рядом с Сергеем.
– Вон того мужика, за которым трехногая каракатица с хвостом прыгает, видишь?
– Ага.
– У него выбор между пожрать поплотнее и начать заниматься собой, пока инфаркт не догнал, по несколько раз в день. Угадай, что он выбирает?
– Пожрать?
– Именно.
– А вон та женщина, грустная, видишь?
– Это за которой с крыльями бабочки летит кто-то?
– Ага. Она, – кивнул Выбор. – Она каждое утро выбирает, купить на работу кофе или котёнку, который там, рядом в подвале живет, пачку корма кошачьего.
– Ой, слушай, а вот то… – Сергей от волнения даже забыл, что показывать пальцем некрасиво, – как паук с человеческой головой без рта. Это… тоже Выбор?
– Ага, тоже. Только не регулярный. Один серьёзный выбор.
– Аж интересно, какой же?
– У него отец с деменцией.
– А выбор в чём?
– Сдать отца с деменцией в дом престарелых или ухаживать за ним дома.
– Сдал? Да?
– Сдал. Но его Выбор так выглядит не потому, что плохой. А потому что владелец Выбора себя корит за сделанное.
– Да разве ж это нормально, отца в дом престарелых?
– Тут спорный вопрос, Сережа. Он работает на двух работах и может себе позволить оплатить отцу отдельную палату и соответствующий уход. Если бы он оставил отца дома, то с одной из работ ему точно пришлось бы уволиться, а на второй регулярно брать отгулы.
– А сиделка?
– О сиделке он подумал только тогда, когда оформил отца. Но выбрал оставить всё как есть.
– Почему?
– Может быть потому, что ему настолько стыдно, что исправлять сделанное страшно. А может быть потому, что забери он отца, то с осознанием того что смалодушничал, ему будет стыдно папе в глаза смотреть.
Человек повернул за угол, и паукообразная тварь юркнула за ним.
– О-бал-де-е-еть, – ошарашено протянул Сергей. – И чего, кроме меня вас никто не видит?
– Ну, ты не единственный. Просто в тебе эта способность раньше, чем в большинстве других проснулась. Но не переживай. Это вопрос времени. Мир меняется, меняются люди. Ещё одно-два поколения и мы станем привычным дополнением к вам. Вы очень быстро привыкнете к существам, меняющимся в зависимости от того, что вы выбрали.
– Так, а… – Сергей помялся, не решаясь задать вопрос, но всё-таки спросил: – вы хорошие или плохие?
– В каждом конкретном случае зависит от того, кто нас делает. Важно ведь не то, что ты выбираешь, а причина, по которой ты это делаешь.
– И любой со своим Выбором вот так запросто сможет поговорить?
– Всё зависит от того, во что будет превращаться твой Выбор. Вот, как ты, например, с каракатицей поговоришь?
– А ты почему вот такой, какой есть?
– Тебе лучше знать, – пожал плечами Выбор и грязные крылья за его спиной издали тихое шуршание.
Парень еще раз посмотрел в окно. Люди спешили по своим делам, и никто из них еще не видел, как следом за каждым из них летит, ползёт, бежит нечто, видоизменяющееся каждый раз, когда человек что-то выбирает.
– Когда мы все станем видеть вас, мир сильно изменится? – спросил задумчиво Сергей.
– Конечно.
– А в какую сторону?
– А это уж вам выбирать.
© VampiRUS
– Ну, давай уже, определяйся, – раздался тоненький голос откуда-то с холодильника.
Серега дернулся, чуть не уронив чашку.
– Да чего ты дергаешься. Выбирай, давай.
Сердце в груди парня забилось быстрее. Галлюцинации? С чего бы это вдруг?
– Хуже нет, чем когда ты мечешься. Ну чего сложного в выборе между кофе и чаем?
Сергей пригляделся и увидел. Маленький, прозрачный человечек бомжеватого вида, высотой с полуторалитровую пластиковую бутылку сидел на краю холодильника и болтал ногами. Выглядел он как бездомный, долгое время скитавшийся по подворотням, но за спиной у человечка были сложены видавшие виды крылья.
– Да не боись ты! Всё нормально у тебя с головой. Я не галлюцинация.
– А кто? – спросил Сергей. – Ангел?
– Нет. Я – Выбор.
– Не понял, – честно признался Сергей.
– В смысле?
– В прямом. Я – твой Выбор.
– Какой?
– Любой, – человечек встал на ноги и, жестикулируя, принялся объяснять: – Сколько раз за день ты выбираешь между чем-то и чем-то? Поиграть в игру или посмотреть фильм? Надеть кеды или кроссовки? Провести вечер в одиночестве или позвонить Маше? А если позвонить Маше, то куда пойти? В кино или в кафе, погулять по набережной или в парке?
– И?
– И вот, каждое твое решение – это я, – человечек посмотрел на Сергея и спросил: – Ну, так ты выберешь уже, кофе или чай?
Парень поставил чашку на стол, всыпал в неё ложку кофейного порошка, добавил сахар.
– Так ты что-то типа ангела-хранителя?
– Да причем здесь ангелы-хранители и прочие домовые? Забудь. Это вчерашний день, прошлый век. Знаком с термином «великое вымирание»?
Сергей на несколько мгновений задумался, вспоминая формулировку, которую совсем недавно встречал где-то на просторах интернета.
– Это когда большая часть имеющихся на земле видов живых существ перестает существовать из-за климатических изменений в короткий промежуток времени.
– Ну и из-за климатических тоже. Но суть не в этом. Суть в том, что на их место приходят новые виды. Динозавры вымирают – появляются мамонты, мамонты вымирают – на их место приходят слоны или кто там ещё?
– Ну, понял.
– Вот и потусторонние сущности не исключение. Люди перестают верить в домовых, домовые исчезают. Люди перестают верить в бога – исчезает бог. А вместе с ним и ангелы-хранители. Вот, сейчас так получилось, что большая часть потусторонних существ, как добрых, так и злых, уступила место нам. Мы – новый виток цивилизации. И появились не без вашей помощи.
– Ага, понятно, – согласился Сергей, чтобы сказать хоть что-то.
Просто поразительно, как быстро иногда человек принимает что-то из ряда вон выходящее. Наркотики Сергей не принимал, алкоголь последний раз употреблял на Машином дне рождения, и то чисто символически, потому что тост говорить заставили. Да и головой не бился. Так что, странный крылатый человечек перестал вызывать сомнения в собственной адекватности в первые минуты разговора.
– Ну, чего, ты там набодяжил свой кофе?
Сергей залил в кружку кипяток и сказал:
– Уже да.
– Замечательно. Пойдем, значится, на подоконник куда-нибудь. У тебя подоконники широкие и тепло от батарей всегда вверх идет. Я люблю у тебя на подоконнике валяться, когда ты дома.
Человечек, назвавшийся Выбором, оттолкнулся от холодильника и, захлопав крыльями, упорхал куда-то в коридор. Сергей взял чашку с кофе и последовал за ним.
– Присаживайся, – позвало его существо, хлопая по подоконнику рядом с собой, когда парень вошел в зал.
Сергей присел на широкий пластиковый подоконник, поставив ноги на стоящий у окна пуфик.
– Так и чего мне с тобой делать? – спросил парень после того, как они несколько минут молча наблюдали за прохожими. – Кормить, выгуливать? Жертвы, может, приносить какие-то?
– Ну ты зверя-то из меня не делай, – картинно насупился человечек.
– Ну а что я должен был спросить?
– Например, кто я такой и откуда взялся.
– Кто ты такой и откуда взялся?
Человечек сложил крылья за спиной, сел, свесив с подоконника ножки, и принялся рассказывать, болтая ими в воздухе:
– Раньше людям не так часто приходилось выбирать. Ну о каком выборе может идти речь, если, отказавшись от чего-либо, человек просто мог перестать существовать? Засевать поле или нет? Разве это выбор? Строить дом или нет? Разве это выбор? Заводить корову или нет... Не засеешь поле – не будет муки. Не будет муки – не будет хлеба. Не построишь дом, где будешь жить? Не заведешь корову, вычеркнешь из рациона молоко, а чем его заменять? Невесту и ту, положа руку на сердце, разве выбирали?
– А разве нет?
– Конечно нет. Смотрели, какая девка более работящая, да поздоровее. Ту и брали замуж, у которой эти качества более развиты. Не до изысков было, понимаешь? Нужно было продолжить род, пережить зиму и так далее. Постепенно человечество развивалось, жить становилось проще, свободного времени появлялось больше. И жизнь, в конце концов, перестала зависеть от каждого решения. Да и сами решения, честно говоря, стали помелочнее. Но это и хорошо.
Сергей обратил внимание, что с каждой минутой видит человечка всё явственнее. Сквозь того уже нельзя было что-то разглядеть. Прозрачность существа исчезала на глазах.
– Совсем не улавливаю, почему мелочные решения – хорошо?
– Они мелкие, но их больше, понимаешь? – человечек хлопнул в ладоши. – А чем больше решений, тем мы комфортнее себя чувствуем. Для нас любой ваш выбор – это как для вас еда. И в последнее время с этим становится всё проще. Эспрессо или капучино? Российский сыр или рокфор? Сырокопчёная колбаса или вареная? Новенькая Kia или подержанный Mercedes? Спортивный канал будет фоном бубнить или канал с сериалами? Всё это выбор, без которого можно было бы обойтись. Вам нужно есть, чтобы жить, а нам, чтобы жить, нужно, чтобы вы что-то выбирали.
– Мы? В смысле все люди?
– Сегодня мы есть у каждого человека.
Сергей представил мир, в котором у каждого человека есть крылатый… питомец?
– Такие как ты?
– Нет, что ты! Выбирать-то между разными вещами приходится, поэтому мы все разные. Вот смотри, – человечек встал и, подойдя к стеклу, принялся вглядываться в улицу.
Сергей, последовав его примеру, тоже повернулся.
За окном люди спешили по своим делам, а за людьми ползли, летели, бежали существа с рожками, крыльями, на двух ногах, на четырех, в шерсти, чешуе, чем-то неуловимо похожие на того, который стоял на подоконнике, рядом с Сергеем.
– Вон того мужика, за которым трехногая каракатица с хвостом прыгает, видишь?
– Ага.
– У него выбор между пожрать поплотнее и начать заниматься собой, пока инфаркт не догнал, по несколько раз в день. Угадай, что он выбирает?
– Пожрать?
– Именно.
– А вон та женщина, грустная, видишь?
– Это за которой с крыльями бабочки летит кто-то?
– Ага. Она, – кивнул Выбор. – Она каждое утро выбирает, купить на работу кофе или котёнку, который там, рядом в подвале живет, пачку корма кошачьего.
– Ой, слушай, а вот то… – Сергей от волнения даже забыл, что показывать пальцем некрасиво, – как паук с человеческой головой без рта. Это… тоже Выбор?
– Ага, тоже. Только не регулярный. Один серьёзный выбор.
– Аж интересно, какой же?
– У него отец с деменцией.
– А выбор в чём?
– Сдать отца с деменцией в дом престарелых или ухаживать за ним дома.
– Сдал? Да?
– Сдал. Но его Выбор так выглядит не потому, что плохой. А потому что владелец Выбора себя корит за сделанное.
– Да разве ж это нормально, отца в дом престарелых?
– Тут спорный вопрос, Сережа. Он работает на двух работах и может себе позволить оплатить отцу отдельную палату и соответствующий уход. Если бы он оставил отца дома, то с одной из работ ему точно пришлось бы уволиться, а на второй регулярно брать отгулы.
– А сиделка?
– О сиделке он подумал только тогда, когда оформил отца. Но выбрал оставить всё как есть.
– Почему?
– Может быть потому, что ему настолько стыдно, что исправлять сделанное страшно. А может быть потому, что забери он отца, то с осознанием того что смалодушничал, ему будет стыдно папе в глаза смотреть.
Человек повернул за угол, и паукообразная тварь юркнула за ним.
– О-бал-де-е-еть, – ошарашено протянул Сергей. – И чего, кроме меня вас никто не видит?
– Ну, ты не единственный. Просто в тебе эта способность раньше, чем в большинстве других проснулась. Но не переживай. Это вопрос времени. Мир меняется, меняются люди. Ещё одно-два поколения и мы станем привычным дополнением к вам. Вы очень быстро привыкнете к существам, меняющимся в зависимости от того, что вы выбрали.
– Так, а… – Сергей помялся, не решаясь задать вопрос, но всё-таки спросил: – вы хорошие или плохие?
– В каждом конкретном случае зависит от того, кто нас делает. Важно ведь не то, что ты выбираешь, а причина, по которой ты это делаешь.
– И любой со своим Выбором вот так запросто сможет поговорить?
– Всё зависит от того, во что будет превращаться твой Выбор. Вот, как ты, например, с каракатицей поговоришь?
– А ты почему вот такой, какой есть?
– Тебе лучше знать, – пожал плечами Выбор и грязные крылья за его спиной издали тихое шуршание.
Парень еще раз посмотрел в окно. Люди спешили по своим делам, и никто из них еще не видел, как следом за каждым из них летит, ползёт, бежит нечто, видоизменяющееся каждый раз, когда человек что-то выбирает.
– Когда мы все станем видеть вас, мир сильно изменится? – спросил задумчиво Сергей.
– Конечно.
– А в какую сторону?
– А это уж вам выбирать.
© VampiRUS
