Как пребывать прекрасной во время пекла
Ботик показал мне место под навесом, я начала он завершил, просторная землянка, напускал слюней по стенкам, сидит такой отлинявший, блестящий. Ухмыляющийся иллюстрат к "Портрету Дориана Грея".
Кедрушка вся изэфирилась смолкой, все программы свернула, идеи чучхе для отдельно взятой корейской сосны. Ну нет у неё крыши! На самом солнцепёке жизни, а счстья почему-то нужно всем.
Лигушки собрались рубиновыми и изумрудными кусочками грязи под поливальной бочкой, у них одна надежда - на мой разгильдяйский гуманитарный перелив
Хорошо, лигушки, я дура рассеянная, чо с меня взять.
Птицы подкрадываются к огородным чучелам почти на расстояние шёпота, а потом наутёк. Ледяным ужасом остужают перегретые мозги.
Щуки аннексируют ондатровые норы прибрежные.
Орхидея стала пить только по ночам, специально замеряла, свернула общение со своей подругой, а при свете стоит как цапля, лишь ступни в воде.Я поразилась её сдержанности, я её погладить, а она мне в ладошку слезинку пролила. Я тоже её украдкой поцеловала и тут же убежала на ночную реку.
Кедрушка вся изэфирилась смолкой, все программы свернула, идеи чучхе для отдельно взятой корейской сосны. Ну нет у неё крыши! На самом солнцепёке жизни, а счстья почему-то нужно всем.
Лигушки собрались рубиновыми и изумрудными кусочками грязи под поливальной бочкой, у них одна надежда - на мой разгильдяйский гуманитарный перелив
Хорошо, лигушки, я дура рассеянная, чо с меня взять.
Птицы подкрадываются к огородным чучелам почти на расстояние шёпота, а потом наутёк. Ледяным ужасом остужают перегретые мозги.
Щуки аннексируют ондатровые норы прибрежные.
Орхидея стала пить только по ночам, специально замеряла, свернула общение со своей подругой, а при свете стоит как цапля, лишь ступни в воде.Я поразилась её сдержанности, я её погладить, а она мне в ладошку слезинку пролила. Я тоже её украдкой поцеловала и тут же убежала на ночную реку.