Скатина
Через неделю после нас, вернулись последним катером с дачи соседи. И вернулись они без своего кота. Огромного, серого бандита без правого уха. Всё лето мы с ним воевали на даче. То он воровал у меня еду со стола, то копался в огороде. Короче говоря, привык я к нему. И когда увидел пару вернувшуюся без серого, то страшно расстроился и попросил жену пойти и безо всяких околичностей спросить, куда делся их кот.
Всё оказалось именно так плохо, как я и предполагал. Кота оставили на даче.
Я мучился и переживал до самого вечера. А потом набрал номер телефона начальника и попросил на завтра выходной. Жена тяжело вздохнула и сказала:
- Осторожно там. Попроси, чтобы лодкой перевезли.
Погода не задалась с самого утра. Свинцовые тучи сеяли мелкий противный дождик, и ветер подгонял пожухлую и примёрзшую местами к асфальту листву. Я бродил по лодочной станции надеясь, что кто ни будь всё же соберётся на ту сторону за забытыми вещами.
Но кто ни будь не нашелся. Нашелся здоровый мужик в сапогах сорок пятого размера. Он копался в моторе и что-то ворчал. Я объяснил ему что, забыл на даче очень важные, жизненно важные документы, и протянул ему пятьдесят долларов. Он опустил в карман бумажку и объясняя небесам всё про дачников, которые и голову забудут, спустил лодку на воду.
Волны были очень приличные. Они плевались отчаянно холодной пеной, и грозились опрокинуть утлое судёнышко. Так что, через пол часа отчаянной борьбы с водной стихией мы оказались на берегу возле наших дач, и сопровождаемый напутствием угрюмого мужика о том, что за такие прелести не мешало бы набавить ещё двадцатку, я помчался к даче. Небо постепенно серело, и мелкий дождик переходил в ледяную крупу.
- Серый, серый, серый! - кричал я во всё горло, надеясь что он всё ещё жив.
И Серый появился. Зябко поёживаясь и прижавшись к моим ногам он жалобно пищал. Я схватил его на руки и бросился к лодке. Подлетев к ней и прыгнув, я посадил кота рядом с собой. Угрюмый мужик вытаращил глаза и открыл рот. Но тут…
Но тут Серый выпрыгнул из лодки и как-то стеснительно прижав своё единственное левое ухо к голове просительно и тихонько мяукнул. Потом развернулся и побежал назад.
- Стой, стой, стой, куда ты, черт возьми! - заорал я.
Потом выскочил и не обращая внимания на маты, проклятия и обещания бросить нас к чёртовой матери я побежал за котом.
Он нёсся впереди и я за ним, причитая и заламывая руки, и вдруг свернув налево он исчез в кустах. Подбежав и раздвинув ветки я увидел, как серый, одноухий кот прижался к маленькому черному котёнку. Котёнок был мокрый и отчаянно пищал. Серый виновато посмотрел на меня и мяукнул.
Я опустился на мокрую землю и собрался взять в руки обоих. Но тут земля сзади загрохотала. Это угрюмый мужик топал своими огромными сапожищами, изрыгая потоки проклятий. Он возник у меня за спиной и вдруг затих.
Потом совершенно спокойным и приятным на удивление голосом сказал:
- Давай, поторапливайся. Потому, что сейчас начнётся метель и всё снегом занесёт.
Я поднял Серого и маленького черного котёнка, и мы побежали к лодке. Как мы перебрались на ту сторону реки, я не знаю. Наверное, Богу просто так было угодно, потому что вокруг ничего уже было не видно.
Только угрюмый мужик вдруг сказал, перекрывая рёв мотора и воды:
- Скатина, ты, однако.
Я смутился.
- Почему скатина? - поинтересовался я с опаской поглядывая на воду бурлящую за бортом.
- Значит, как получается, - продолжал мужик, - Ты меня обманул за документы и деньги всунул, а сам спасать кота ехал? Ты вроде как человек, а я нечисть какая бездушная получился? Так что ли?
- Так я же боялся, что вы откажетесь, а больше спасти его было некому, - объяснил я. Мужик замолчал, хмыкнул и мы пристали к лодочной станции.
Потом он долго искал коробку для котёнка и выстилал её тёплым полотенцем. А когда я уже собрался уезжать, поблагодарив его, он сказал:
- Ты вот, чего. Не бывает так, что бы всё одному, а другому ничего.
И подойдя к Серому обратился к нему с речью:
- Ты вот чего, ты иди ко мне жить. Я на рыбалку хожу. А ты кот справный. Правильный ты кот. Мужик, значит ты. Не бросил малыша.
Кот посмотрел на меня, виновато мяукнув подошёл к угрюмому мужику и встав на задние лапы уперся передними ему в огромные сапоги. Мужик поднял его на руки. И большой серый бандит обхватил его шею своими лапами и прижался.
Мужик отвернулся в сторону и дрогнувшим голосом целую минуту произносил только:
- Ну, ну, ну…
Потом придя в себя повернулся ко мне и сказал строгим, и удивительно мягким голосом:
- Я приглашаю вас, молодой человек, на следующие выходные на рыбалку. И подмигнул мне.
А когда я приехал домой, и мы с женой ухаживали за черным малышом, она нашла под тёплым махровым полотенцем пятьдесят долларов.
А на рыбалку мы теперь ездим постоянно, вместе с добрым, здоровым ворчуном. И что, что я иногда приезжаю не совсем трезвым и без рыбы? Рыбалка – она дело такое, житейское, я бы сказал.
© Олег Бондаренко
Всё оказалось именно так плохо, как я и предполагал. Кота оставили на даче.
Я мучился и переживал до самого вечера. А потом набрал номер телефона начальника и попросил на завтра выходной. Жена тяжело вздохнула и сказала:
- Осторожно там. Попроси, чтобы лодкой перевезли.
Погода не задалась с самого утра. Свинцовые тучи сеяли мелкий противный дождик, и ветер подгонял пожухлую и примёрзшую местами к асфальту листву. Я бродил по лодочной станции надеясь, что кто ни будь всё же соберётся на ту сторону за забытыми вещами.
Но кто ни будь не нашелся. Нашелся здоровый мужик в сапогах сорок пятого размера. Он копался в моторе и что-то ворчал. Я объяснил ему что, забыл на даче очень важные, жизненно важные документы, и протянул ему пятьдесят долларов. Он опустил в карман бумажку и объясняя небесам всё про дачников, которые и голову забудут, спустил лодку на воду.
Волны были очень приличные. Они плевались отчаянно холодной пеной, и грозились опрокинуть утлое судёнышко. Так что, через пол часа отчаянной борьбы с водной стихией мы оказались на берегу возле наших дач, и сопровождаемый напутствием угрюмого мужика о том, что за такие прелести не мешало бы набавить ещё двадцатку, я помчался к даче. Небо постепенно серело, и мелкий дождик переходил в ледяную крупу.
- Серый, серый, серый! - кричал я во всё горло, надеясь что он всё ещё жив.
И Серый появился. Зябко поёживаясь и прижавшись к моим ногам он жалобно пищал. Я схватил его на руки и бросился к лодке. Подлетев к ней и прыгнув, я посадил кота рядом с собой. Угрюмый мужик вытаращил глаза и открыл рот. Но тут…
Но тут Серый выпрыгнул из лодки и как-то стеснительно прижав своё единственное левое ухо к голове просительно и тихонько мяукнул. Потом развернулся и побежал назад.
- Стой, стой, стой, куда ты, черт возьми! - заорал я.
Потом выскочил и не обращая внимания на маты, проклятия и обещания бросить нас к чёртовой матери я побежал за котом.
Он нёсся впереди и я за ним, причитая и заламывая руки, и вдруг свернув налево он исчез в кустах. Подбежав и раздвинув ветки я увидел, как серый, одноухий кот прижался к маленькому черному котёнку. Котёнок был мокрый и отчаянно пищал. Серый виновато посмотрел на меня и мяукнул.
Я опустился на мокрую землю и собрался взять в руки обоих. Но тут земля сзади загрохотала. Это угрюмый мужик топал своими огромными сапожищами, изрыгая потоки проклятий. Он возник у меня за спиной и вдруг затих.
Потом совершенно спокойным и приятным на удивление голосом сказал:
- Давай, поторапливайся. Потому, что сейчас начнётся метель и всё снегом занесёт.
Я поднял Серого и маленького черного котёнка, и мы побежали к лодке. Как мы перебрались на ту сторону реки, я не знаю. Наверное, Богу просто так было угодно, потому что вокруг ничего уже было не видно.
Только угрюмый мужик вдруг сказал, перекрывая рёв мотора и воды:
- Скатина, ты, однако.
Я смутился.
- Почему скатина? - поинтересовался я с опаской поглядывая на воду бурлящую за бортом.
- Значит, как получается, - продолжал мужик, - Ты меня обманул за документы и деньги всунул, а сам спасать кота ехал? Ты вроде как человек, а я нечисть какая бездушная получился? Так что ли?
- Так я же боялся, что вы откажетесь, а больше спасти его было некому, - объяснил я. Мужик замолчал, хмыкнул и мы пристали к лодочной станции.
Потом он долго искал коробку для котёнка и выстилал её тёплым полотенцем. А когда я уже собрался уезжать, поблагодарив его, он сказал:
- Ты вот, чего. Не бывает так, что бы всё одному, а другому ничего.
И подойдя к Серому обратился к нему с речью:
- Ты вот чего, ты иди ко мне жить. Я на рыбалку хожу. А ты кот справный. Правильный ты кот. Мужик, значит ты. Не бросил малыша.
Кот посмотрел на меня, виновато мяукнув подошёл к угрюмому мужику и встав на задние лапы уперся передними ему в огромные сапоги. Мужик поднял его на руки. И большой серый бандит обхватил его шею своими лапами и прижался.
Мужик отвернулся в сторону и дрогнувшим голосом целую минуту произносил только:
- Ну, ну, ну…
Потом придя в себя повернулся ко мне и сказал строгим, и удивительно мягким голосом:
- Я приглашаю вас, молодой человек, на следующие выходные на рыбалку. И подмигнул мне.
А когда я приехал домой, и мы с женой ухаживали за черным малышом, она нашла под тёплым махровым полотенцем пятьдесят долларов.
А на рыбалку мы теперь ездим постоянно, вместе с добрым, здоровым ворчуном. И что, что я иногда приезжаю не совсем трезвым и без рыбы? Рыбалка – она дело такое, житейское, я бы сказал.
© Олег Бондаренко
