Золотые каштаны.
Жили два брата. Младший, Сун Шэнфу, был честным и трудолюбивым, а старший, Сун Дипин, был жадным и ленивым. Когда у братьев умерли родители, старший сказал:
— Брат, говорят, выросло дерево — оно дает плоды, вырос человек — он создает семью. Ты уже не маленький, давай разделимся.
При разделе старший брат спрятал для себя все, что было поценнее из имущества отца, а младшему дал только одну мотыгу и два шэна гороха. Взял молча младший брат мотыгу, два шэна гороха и пошел в горы. Под большим деревом у речки он построил себе фанзу и стал трудиться. Вставал на рассвете, когда еще ярко сверкали звезды в небе и птицы крепко спали в своих гнездах, и начинал копать и рыхлить землю. Терновник колол руки и ноги острыми иглами, от росы промокала его одежда, но Сун Шэнфу работал ничего не замечая. Жажду утолял водой из речки, а проголодавшись — съедал несколько вареных горошин. На влажной и мягкой как пух земле Сун Шэнфу посеял горох. Целыми днями он не уходил со своего поля: носил воду и поливал горох, выдергивал сорные травы, уничтожал вредителей. Даже когда становилось совсем темно, ему не хотелось уходить с поля. После хороших дождей на горохе распустились нежные цветочки: красные, желтые, белые, коричневые. Были и такие бутончики, цвет которых Сун Шэнфу даже затруднялся определить. Скоро образовались стручки с горохом. Когда созрел горох, кое-где из расколовшихся стручков выпали крупные горошины. Сун Шэнфу подбирал каждую горошину и бросал в мешок. Ой, какой горох! Он блестел и сиял ярким, ослепительным светом. Это был серебряный горох! Обрадовался Сун Шэнфу, собрал весь горох и пошел к брату за весами, чтобы измерить свой урожай. Старший брат Сун Дипин решил узнать, что будет мерить его брат, и, прежде чем дать ему весы, смазал их маслом. Когда Сун Шэнфу, перемерив горох, вернул весы обратно, Сун Дипин заметил на них несколько серебряных гopoшин. В голове жадного брата появилась мысль захватить землю младшего.
— Брат, — сказал он, — ты теперь живешь неплохо. Пора вернуть мне землю, на которой ты сеял горох, она была передана мне родителями, когда ты еще не родился.
Младший брат ничего не сказал. Взял свою мотыгу и отправился в горы. Шел Сун Шэнфу долго. Пробирался через леса, переправлялся через большие реки, взбирался на высокие горы. Однажды на холме он заметил высокое каштановое дерево. Подойдя ближе, увидел, что листья на нем пожелтели и опадали один за другим. Многие ветви дерева засохли и торчали как острые копья. Сун Шэнфу поселился под этим деревом. Каждый день он спускался к подножию холма, брал в реке воду и поливал каштан. С корней дерева он снимал липкую глину и засыпал их свежей землей. Долго трудился Сун Шэнфу. Соломенные сандалии его износились, ноги от кровавых царапин распухли и сильно болели. Все тяжелее становилось Сун Шэнфу спускаться к реке и подниматься на высокий холм. Но он не переставал поливать дерево. Прошло время, и каштановое дерево покрылось зелеными листьями, появились цветы, а затем плоды. Под горячими лучами солнца стали падать спелые, красные каштаны. Из расколотых орехов выкатывались ядрышки. Сун Шэнфу очень удивился. Они горели ярким светом. Это были золотые каштаны! Захватив землю брата, Сун Дипин кое-как засеял ее горохом. Но он был ленив и целые дни просиживал или спал под деревом. Стали желтеть листья гороха, но он не поливал его. Вскоре от засухи горох погиб, и Сун Дипин ничего не получил. Сун Шэнфу снова пришел к старшему брату взять весы, чтоб измерить урожай каштанов. Узнав о несчастии старшего брата, он подарил ему несколько шэнов каштанов, там были и золотые каштаны. И опять старший брат задумал ограбить младшего.
— Тебе, брат, посчастливилось, — сказал он. — А я хоть и трудился не разгибая спины, но не получил даже маленького урожая. Это каштановое дерево мое. Я его посадил, когда ты еще совсем был маленьким. Я тебе отдам землю, на которой ты сеял горох. Боюсь, люди осудят меня за то, что я не присматриваю за младшим братом и не помогаю.
Сун Шэнфу опять ничего не сказал. Взяв на плечо свою мотыгу, он возвратился к земле у речки и по-прежнему стал жить в маленькой фанзе под большим деревом. Как и раньше, он посеял горох и, не жалея сил, ухаживал за ним. Летом на стебельках гороха запестрели яркие цветочки: синие, красные, желтые. Появились стручки. И снова из них начали высыпаться крупные горошины, отливающие серебристым светом. Это был серебряный горох. А старший брат сшил несколько больших мешков и целые дни сидел под каштановым деревом, пил вино и ждал, когда созреют золотые каштаны. Каштановое дерево при первых лучах весеннего солнца пышно расцвело. Прошло немного времени, и на ветках появилось много крупных плодов, совсем не похожих на каштаны. Ветки не выдерживали тяжести этих плодов, и они падали один за другим на голову Сун Дипина, на его руки, на тело. И везде, куда попадали плоды, появились синяки и опухоли. Сун Дипин корчился от боли: «Бог мой, какие же это каштаны, это каменные яйца». Он разозлился и стал топором рубить дерево. При первом ударе топора голова Дипина превратилась в голову птицы, при втором — руки стали крыльями, и он превратился в огромного черного ворона. Дни и ночи сидит черный ворон на дереве и высматривает себе пищу, чтобы не умереть с голода.
— Брат, говорят, выросло дерево — оно дает плоды, вырос человек — он создает семью. Ты уже не маленький, давай разделимся.
При разделе старший брат спрятал для себя все, что было поценнее из имущества отца, а младшему дал только одну мотыгу и два шэна гороха. Взял молча младший брат мотыгу, два шэна гороха и пошел в горы. Под большим деревом у речки он построил себе фанзу и стал трудиться. Вставал на рассвете, когда еще ярко сверкали звезды в небе и птицы крепко спали в своих гнездах, и начинал копать и рыхлить землю. Терновник колол руки и ноги острыми иглами, от росы промокала его одежда, но Сун Шэнфу работал ничего не замечая. Жажду утолял водой из речки, а проголодавшись — съедал несколько вареных горошин. На влажной и мягкой как пух земле Сун Шэнфу посеял горох. Целыми днями он не уходил со своего поля: носил воду и поливал горох, выдергивал сорные травы, уничтожал вредителей. Даже когда становилось совсем темно, ему не хотелось уходить с поля. После хороших дождей на горохе распустились нежные цветочки: красные, желтые, белые, коричневые. Были и такие бутончики, цвет которых Сун Шэнфу даже затруднялся определить. Скоро образовались стручки с горохом. Когда созрел горох, кое-где из расколовшихся стручков выпали крупные горошины. Сун Шэнфу подбирал каждую горошину и бросал в мешок. Ой, какой горох! Он блестел и сиял ярким, ослепительным светом. Это был серебряный горох! Обрадовался Сун Шэнфу, собрал весь горох и пошел к брату за весами, чтобы измерить свой урожай. Старший брат Сун Дипин решил узнать, что будет мерить его брат, и, прежде чем дать ему весы, смазал их маслом. Когда Сун Шэнфу, перемерив горох, вернул весы обратно, Сун Дипин заметил на них несколько серебряных гopoшин. В голове жадного брата появилась мысль захватить землю младшего.
— Брат, — сказал он, — ты теперь живешь неплохо. Пора вернуть мне землю, на которой ты сеял горох, она была передана мне родителями, когда ты еще не родился.
Младший брат ничего не сказал. Взял свою мотыгу и отправился в горы. Шел Сун Шэнфу долго. Пробирался через леса, переправлялся через большие реки, взбирался на высокие горы. Однажды на холме он заметил высокое каштановое дерево. Подойдя ближе, увидел, что листья на нем пожелтели и опадали один за другим. Многие ветви дерева засохли и торчали как острые копья. Сун Шэнфу поселился под этим деревом. Каждый день он спускался к подножию холма, брал в реке воду и поливал каштан. С корней дерева он снимал липкую глину и засыпал их свежей землей. Долго трудился Сун Шэнфу. Соломенные сандалии его износились, ноги от кровавых царапин распухли и сильно болели. Все тяжелее становилось Сун Шэнфу спускаться к реке и подниматься на высокий холм. Но он не переставал поливать дерево. Прошло время, и каштановое дерево покрылось зелеными листьями, появились цветы, а затем плоды. Под горячими лучами солнца стали падать спелые, красные каштаны. Из расколотых орехов выкатывались ядрышки. Сун Шэнфу очень удивился. Они горели ярким светом. Это были золотые каштаны! Захватив землю брата, Сун Дипин кое-как засеял ее горохом. Но он был ленив и целые дни просиживал или спал под деревом. Стали желтеть листья гороха, но он не поливал его. Вскоре от засухи горох погиб, и Сун Дипин ничего не получил. Сун Шэнфу снова пришел к старшему брату взять весы, чтоб измерить урожай каштанов. Узнав о несчастии старшего брата, он подарил ему несколько шэнов каштанов, там были и золотые каштаны. И опять старший брат задумал ограбить младшего.
— Тебе, брат, посчастливилось, — сказал он. — А я хоть и трудился не разгибая спины, но не получил даже маленького урожая. Это каштановое дерево мое. Я его посадил, когда ты еще совсем был маленьким. Я тебе отдам землю, на которой ты сеял горох. Боюсь, люди осудят меня за то, что я не присматриваю за младшим братом и не помогаю.
Сун Шэнфу опять ничего не сказал. Взяв на плечо свою мотыгу, он возвратился к земле у речки и по-прежнему стал жить в маленькой фанзе под большим деревом. Как и раньше, он посеял горох и, не жалея сил, ухаживал за ним. Летом на стебельках гороха запестрели яркие цветочки: синие, красные, желтые. Появились стручки. И снова из них начали высыпаться крупные горошины, отливающие серебристым светом. Это был серебряный горох. А старший брат сшил несколько больших мешков и целые дни сидел под каштановым деревом, пил вино и ждал, когда созреют золотые каштаны. Каштановое дерево при первых лучах весеннего солнца пышно расцвело. Прошло немного времени, и на ветках появилось много крупных плодов, совсем не похожих на каштаны. Ветки не выдерживали тяжести этих плодов, и они падали один за другим на голову Сун Дипина, на его руки, на тело. И везде, куда попадали плоды, появились синяки и опухоли. Сун Дипин корчился от боли: «Бог мой, какие же это каштаны, это каменные яйца». Он разозлился и стал топором рубить дерево. При первом ударе топора голова Дипина превратилась в голову птицы, при втором — руки стали крыльями, и он превратился в огромного черного ворона. Дни и ночи сидит черный ворон на дереве и высматривает себе пищу, чтобы не умереть с голода.
