Привычка
©ЧеширКо
Всё началось в утро среды. Ремезов открыл глаза и внезапно осознал, что у него всё хорошо. Это было странное и непривычное ощущение, поэтому оно даже слегка напугало его. Поднявшись с кровати, он сладко потянулся и с удивлением обнаружил, что даже привычный спазм спинных мышц не скрючил его в китайский иероглиф.
Заподозрив неладное, Ремезов направился на кухню, откуда раздавались звуки готовки. Жена стояла у плиты и жарила яичницу. Заметив мужа, она улыбнулась и, дотянувшись до его лица, чмокнула в щёку.
– Ты чего такая радостная? – хмуро буркнул Ремезов.
– А чего грустить? – игриво ответила жена и принялась накладывать еду в тарелки.
После завтрака, который почему-то показался Ремезову вкусным, он почистил зубы, умылся, оделся и отправился на работу. Даже не смотря на ночной мороз, машина завелась сразу, что еще больше насторожило Ремезова.
По пути на работу его никто не подрезал и не показал ни одного неприличного жеста, что приблизило состояние Ремезова к паническому. От стоянки до офиса он прошёл крадущейся походкой, постоянно оглядываясь и неожиданно останавливаясь. А на входе его встретил пожилой охранник Роман Ильич, который зачем-то рассказал Ремезову анекдот. Этот обряд не удивил Ремезова – охранник каждое утро рассказывал ему один анекдот. Странным было то, что он впервые оказался смешным. Подозрительно взглянув на Романа Ильича, Ремезов поднялся в свой кабинет.
После обеда он зашёл в курилку, где обнаружил Твердохлебова – коллегу, с которым они периодически ходили вместе пить пиво и играть в бильярд.
– Привет, дружище! – улыбнулся тот и протянул Ремезову пятерню.
– Слушай, ты ничего странного не замечаешь?
– В смысле? – не понял Твердохлебов.
– Ну... Как-то всё... Всё хорошо, понимаешь?
Твердохлебов посмотрел на своего друга непонимающим взглядом и достал из пачки еще одну сигарету.
– Ну и чего ты такой смурной тогда?
– Настораживает это. Как-то сегодня с утра всё слишком гладко. Заметил, даже начальник на собрании ни разу не крикнул, что мы все мудаки? Да и вообще... Всё слишком хорошо, слишком. Я чувствую опасность, она где-то рядом.
– Ну ты даешь, – засмеялся Твердохлебов, – пил вчера?
– Да ничего я не пил! – взорвался Ремезов, – просто так не может быть! Что-то готовится! Что-то нехорошее...
Твердохлебов не стал ничего отвечать, да и его друг не был расположен к диалогу. Он нервно курил и быстрым шагом измерял ширину курилки от стены до стены, иногда подходя к окну и с опаской выглядывая на улицу.
К концу рабочего дня нервная система Ремезова так раскачалась, что коллегам пришлось вызвать скорую, потому что кожа его стала бледной, руки тряслись, а пот выступал на лбу крупными каплями, которые катились по лицу и падали на белоснежную рубашку.
Врачи вкололи пациенту успокоительное и порекомендовали несколько дней провести дома. Ремезову стало легче, но совсем полегчало, когда его вызвал к себе начальник. Вот, думал Ремезов, вот где таилась опасность. Впервые за день он улыбнулся и, выпив для храбрости стакан чая, отправился на казнь.
Начальник встретил его хмурым взглядом и им же предложил сесть, кивнув на стул, стоявший напротив стола.
– Отчёт сдал? – спросил начальник, когда жертва заняла своё законное место.
– И за январь тоже, – подтвердил Ремезов.
– Клиентов обзвонил?
– Всех.
– Наталье Дмитриевне, главбуху, на день рождения скинулся?
– Вчера ещё.
– А что происходит, Ремезов? – прищурился начальник, пытаясь своим взглядом проникнуть прямо в мозг жертвы, – работаешь, все поручения выполняешь, не ссоришься ни с кем, сегодня, слышал, ещё и скорую тебе вызывали. Перенапрягся что ли? Подустал? Переработал?
– Да нет. Просто что-то нехорошо себя чувствую. Но уже лучше, уже гораздо лучше.
Несколько секунд начальник молча сверлил взглядом подчиненного, а затем его лицо неожиданно расплылось в улыбке.
– Ну ладно тебе, Ремезов. Струхнул, да? Ты молодец. Выписал тебе премию, прямо сейчас зайдешь в бухгалтерию и получишь. И до понедельника дома побудь, отдохни. Вижу, как ты работаешь – так нельзя. Себя немного беречь нужно. Всё, иди.
Ремезов снова побледнел, пальцы рук задрожали, а перед глазами всё поплыло. Он попытался встать, но ноги ослабли и он рухнул на пол.
Когда он пришёл в себя, то первое, что увидел – обеспокоенные лица своих коллег, склонившиеся прямо над ним. От этого снова стало не по себе. Ещё хуже стало, когда они, не дожидаясь конца рабочего дня, вызвали ему такси и отправили домой, пожелав здоровья и хорошего отдыха.
Молчаливый водитель не задавал глупых вопросов, а просто вёз своего клиента домой. Ремезов сидел на заднем сидении, уставившись бездумным взглядом в окно. Дома его встретила жена и накрытый стол с любимыми блюдами. Голова Ремезова снова закружилась и, сославшись на недомогание, он тут же отправился спать, выпив перед сном стакан воды, принесённый заботливой женой.
Всю ночь Ремезов ворочался во сне. Ему снились улыбчивые люди, добрые продавщицы, вежливые таксисты и понимающие начальники. Проснулся Ремезов разбитым и опустошенным. Кое-как поднявшись с постели, он потянулся, но тут же согнулся пополам из-за резкой боли, пронзившей поясницу. Доковыляв до кухни, он, пыхтя, уселся на стул.
– Проспал что ли? – спросила жена, ставя перед ним тарелку с подгоревшей яичницой, – уже полдевятого.
– А мне не нужно сегодня на работу. Выходной.
– Тогда полку в спальне прибей уже, наконец. Скоро на голову упадет.
– Так у меня спина...
– И у меня спина. У всех спина.
Позавтракав, Ремезов добрался до кровати, взял в руки телефон и открыл месенджер.
«В понедельник сдать квартальный отчёт», – писал начальник.
«Тут в курилке говорят, что у тебя рак нашли», – отчитывался Твердохлебов.
«Вам начислен новый штраф за неправильную парковку», – сообщала ГИБДД.
– Ну вот так лучше, так привычнее, – прошептал Ремезов и откинулся на спинку кровати. Книжная полка над его головой застонала и рухнула прямо на его макушку.
Никогда ещё Ремезов не чувствовал себя так плохо. И это было хорошо, понятно, и привычно. А не вот это вот всё...
Всё началось в утро среды. Ремезов открыл глаза и внезапно осознал, что у него всё хорошо. Это было странное и непривычное ощущение, поэтому оно даже слегка напугало его. Поднявшись с кровати, он сладко потянулся и с удивлением обнаружил, что даже привычный спазм спинных мышц не скрючил его в китайский иероглиф.
Заподозрив неладное, Ремезов направился на кухню, откуда раздавались звуки готовки. Жена стояла у плиты и жарила яичницу. Заметив мужа, она улыбнулась и, дотянувшись до его лица, чмокнула в щёку.
– Ты чего такая радостная? – хмуро буркнул Ремезов.
– А чего грустить? – игриво ответила жена и принялась накладывать еду в тарелки.
После завтрака, который почему-то показался Ремезову вкусным, он почистил зубы, умылся, оделся и отправился на работу. Даже не смотря на ночной мороз, машина завелась сразу, что еще больше насторожило Ремезова.
По пути на работу его никто не подрезал и не показал ни одного неприличного жеста, что приблизило состояние Ремезова к паническому. От стоянки до офиса он прошёл крадущейся походкой, постоянно оглядываясь и неожиданно останавливаясь. А на входе его встретил пожилой охранник Роман Ильич, который зачем-то рассказал Ремезову анекдот. Этот обряд не удивил Ремезова – охранник каждое утро рассказывал ему один анекдот. Странным было то, что он впервые оказался смешным. Подозрительно взглянув на Романа Ильича, Ремезов поднялся в свой кабинет.
После обеда он зашёл в курилку, где обнаружил Твердохлебова – коллегу, с которым они периодически ходили вместе пить пиво и играть в бильярд.
– Привет, дружище! – улыбнулся тот и протянул Ремезову пятерню.
– Слушай, ты ничего странного не замечаешь?
– В смысле? – не понял Твердохлебов.
– Ну... Как-то всё... Всё хорошо, понимаешь?
Твердохлебов посмотрел на своего друга непонимающим взглядом и достал из пачки еще одну сигарету.
– Ну и чего ты такой смурной тогда?
– Настораживает это. Как-то сегодня с утра всё слишком гладко. Заметил, даже начальник на собрании ни разу не крикнул, что мы все мудаки? Да и вообще... Всё слишком хорошо, слишком. Я чувствую опасность, она где-то рядом.
– Ну ты даешь, – засмеялся Твердохлебов, – пил вчера?
– Да ничего я не пил! – взорвался Ремезов, – просто так не может быть! Что-то готовится! Что-то нехорошее...
Твердохлебов не стал ничего отвечать, да и его друг не был расположен к диалогу. Он нервно курил и быстрым шагом измерял ширину курилки от стены до стены, иногда подходя к окну и с опаской выглядывая на улицу.
К концу рабочего дня нервная система Ремезова так раскачалась, что коллегам пришлось вызвать скорую, потому что кожа его стала бледной, руки тряслись, а пот выступал на лбу крупными каплями, которые катились по лицу и падали на белоснежную рубашку.
Врачи вкололи пациенту успокоительное и порекомендовали несколько дней провести дома. Ремезову стало легче, но совсем полегчало, когда его вызвал к себе начальник. Вот, думал Ремезов, вот где таилась опасность. Впервые за день он улыбнулся и, выпив для храбрости стакан чая, отправился на казнь.
Начальник встретил его хмурым взглядом и им же предложил сесть, кивнув на стул, стоявший напротив стола.
– Отчёт сдал? – спросил начальник, когда жертва заняла своё законное место.
– И за январь тоже, – подтвердил Ремезов.
– Клиентов обзвонил?
– Всех.
– Наталье Дмитриевне, главбуху, на день рождения скинулся?
– Вчера ещё.
– А что происходит, Ремезов? – прищурился начальник, пытаясь своим взглядом проникнуть прямо в мозг жертвы, – работаешь, все поручения выполняешь, не ссоришься ни с кем, сегодня, слышал, ещё и скорую тебе вызывали. Перенапрягся что ли? Подустал? Переработал?
– Да нет. Просто что-то нехорошо себя чувствую. Но уже лучше, уже гораздо лучше.
Несколько секунд начальник молча сверлил взглядом подчиненного, а затем его лицо неожиданно расплылось в улыбке.
– Ну ладно тебе, Ремезов. Струхнул, да? Ты молодец. Выписал тебе премию, прямо сейчас зайдешь в бухгалтерию и получишь. И до понедельника дома побудь, отдохни. Вижу, как ты работаешь – так нельзя. Себя немного беречь нужно. Всё, иди.
Ремезов снова побледнел, пальцы рук задрожали, а перед глазами всё поплыло. Он попытался встать, но ноги ослабли и он рухнул на пол.
Когда он пришёл в себя, то первое, что увидел – обеспокоенные лица своих коллег, склонившиеся прямо над ним. От этого снова стало не по себе. Ещё хуже стало, когда они, не дожидаясь конца рабочего дня, вызвали ему такси и отправили домой, пожелав здоровья и хорошего отдыха.
Молчаливый водитель не задавал глупых вопросов, а просто вёз своего клиента домой. Ремезов сидел на заднем сидении, уставившись бездумным взглядом в окно. Дома его встретила жена и накрытый стол с любимыми блюдами. Голова Ремезова снова закружилась и, сославшись на недомогание, он тут же отправился спать, выпив перед сном стакан воды, принесённый заботливой женой.
Всю ночь Ремезов ворочался во сне. Ему снились улыбчивые люди, добрые продавщицы, вежливые таксисты и понимающие начальники. Проснулся Ремезов разбитым и опустошенным. Кое-как поднявшись с постели, он потянулся, но тут же согнулся пополам из-за резкой боли, пронзившей поясницу. Доковыляв до кухни, он, пыхтя, уселся на стул.
– Проспал что ли? – спросила жена, ставя перед ним тарелку с подгоревшей яичницой, – уже полдевятого.
– А мне не нужно сегодня на работу. Выходной.
– Тогда полку в спальне прибей уже, наконец. Скоро на голову упадет.
– Так у меня спина...
– И у меня спина. У всех спина.
Позавтракав, Ремезов добрался до кровати, взял в руки телефон и открыл месенджер.
«В понедельник сдать квартальный отчёт», – писал начальник.
«Тут в курилке говорят, что у тебя рак нашли», – отчитывался Твердохлебов.
«Вам начислен новый штраф за неправильную парковку», – сообщала ГИБДД.
– Ну вот так лучше, так привычнее, – прошептал Ремезов и откинулся на спинку кровати. Книжная полка над его головой застонала и рухнула прямо на его макушку.
Никогда ещё Ремезов не чувствовал себя так плохо. И это было хорошо, понятно, и привычно. А не вот это вот всё...
