100 лет Побиску Кузнецову
Заново читая книги
У вас не было так что приходится возвращаться? Вроде бы все уже читано, а ты настолько другой, что в том же самом тексте видишь иное, даже то что раньше не увидел совершенно, а оно торчит из текста как неструганное бревно.
Получив страсть к раннему чтению, читал запоем, наскоро. Проглатывая слова как горячие пирожки. Читал за едой, читал с фонариком под одеялом, мозг требовал пищи все больше и больше, выстраивая сам для себя картину мира. Чужими словами.
Прошли волны сказок и мифов, фантастики, военной, а затем партизанской литературы путешествий, мемуаров, городской прозы, деревенской.
И можно было даже показаться умным, а пересказывая интересные истории из книг часами завораживать соседей по комнате в студенческой общаге.
Но цитаты такие коварные штуки, если поискать, то всегда найдется пара другая прямо противоположных. В общем цитаты есть на все случаи жизни.
«Если тебе дали лимон — делай лимонад.» Наполеон Хилл, или «Если тебе дадут линованную бумагу— пиши поперёк.» Хуан Рамон Хименес(вторую Бредбери взял эпиграфом к «451 градус по Фаренгейту»)
Первая о том как трансформировать обстоятельства даже неблагоприятные к своей пользе, другая о том как не поддаваться обстоятельствам. Есть разница.
В общем чтение в раннем возрасте отфильтровывает многое что заложено в тексте, что скрыто между строк, так как читатель еще не дозрел до сознания автора. Нас что то трогает, а что понять мы не можем. Так у меня было с «Героем нашего времени», Печориным. Я раз за разом читал это, и никак не мог уловить, а что меня завораживает в этом тексте. Так и не шел до понимания, а что же такого сказано. Были печаль, тоска, нечто неуловимое витало, а конкретно оно не было выражено и я не мог этого схватить.
Есть тексты, которые можно читать всю жизнь. Таков, например, Дао де Дзин.
Такие тексты живут тысячелетия и вокруг них строятся целые цивилизации. В этих книгах соль, опыт поколений и невероятная глубина. Они мыслепровоцирующи, заставляют думать. Читая такие книги, ты словно слышишь голос того кто писал, он бессмертен в том смысле, что сжав себя в текст- остался на века способным сохранить общение. Для этого он пожертвовал тусовками, разговорами «ни о чем», всем второстепенным, самоизолировался и создал текст, который сохраняет самое главное в общении — совибрацию, резонанс мысли и необычайное счастье единения родственных душ, что так редко встречается на Земле среди географически близко живущих.
В итоге отказавшись от общения со случайно, по географии близкими мал мало разумными телами, он протянул свою мысль через века как руку падающему в пропасть непонимания. А что этот мир? А зачем он? А зачем я? А кто я? И три тысячи лет назад человек думал так и такое, до чего я к старости подползаю, но уже почти без сил. Каково. А вроде бы мир быстро меняется. Все новые и новые вещи входят в нашу жизнь. Кажется и книга скоро исчезнет как вид.
Но не тут то было. К счастью сознание иерархично. Ступенчато. И эта лестница бесконечно уходит вверх. Или кому нравится — глубина познания бесконечна и мы наполняем этот водоем сами, своими усилиями. Поэтому на каждом уровне свои птички, поют свои песни. Среди них есть те кто наслаждается тем что есть и воспевают текущую реальность, те кто страдает об утраченном идеальном прошлом и те кто неумело, зачастую фальшивя и перевирая ноты поют о следующей ступени, зовут к следующему шажку. А шажок этот возможен только если вырвешься из устоев, порвешь с болью все привязывающее тебя к этому пласту. Отбросишь все привычное, теплое, родное, обжитое. И среди тысяч прочитавших, будут десятки понимающих и лишь единицы решившихся пожертвовать тем что есть, ради неизвестного того, что будет ли, или не будет. Но сначала жертва, а потом гамбит.
Отказ от ступени происходит через ее прожитие и исчерпание. Примерно как было с партизанской литературой. Она захватывает, эмпантия, эмоции сострадание, героизм, пытки, кровь и насилие, кровь и насилие. И потом душа говорит, все — больше не могу. Я не хочу это больше читать. От одного писателя к другому все повторяется. И ты уже чувствуешь где фальшь, где истина. Видишь как написано, хорошо или из рук вон. Но все. Тема закрывается. В ней больше ничего нет. Для тебя нет. Эмпатия тоже прошла. Блок.
И тогда тебя подхватывает и несет следующая волна — путешествия. Открытие мира, земли. Походы, земная красота, неизвестное, риск, первооткрывательство. А потом бац. И даже ездить никуда неохота в реальности. Ты переполнен впечатлениями выше макушки. На всю жизнь. Нет необходимости смотреть закат в Тунисе или Непале. Нет захлеба в инаковости. Все становится пресным, предсказуемым и понятным. Книга закрывается и ты пошел вдоль полок чтобы по наитию или по намерению протянуть руку и ощущая шелковистость обложки и выпуклое тиснение подумать, а ну посмотрим что там...
