Олицетворение восточной шматовости.
Как любит повторять Народно-Мудрый Словесник: за все всегда надо платить, если не деньгами, то собою.
Моя плата за то, что бы запомниться Феде посредством перьевой короны, выглядела так: теперь я должна была помогать Климентине прочесывать тайгу в поисках Томного Коня.
Забрала свои нехитрые пожитки из Словесникового дома и переехала к Климентине.
Все стены в избе были завешаны фотографиями Томного Коня. На них Конь много смеялся, принимал разные позы. А в углу, где стояла моя раскладушка, висел его ростовой портрет: хост, растительное масло. Очень парадный, солидный и в тоже время немного гусарский.
Рядом на сундуке спала Айра-Пьянка, сестра Роди. Наверняка вас безумно интересует, как она выглядит.
Так вот, Айра-Пьянка очень похожа на Родю. Прям, один в один. У нее даже кадык есть. Различаем мы их только по гитаре: Айра-Пьянка без гитары, а Родя с гитарой.
Спали мы с Айрой-Пьянкой по очереди. Климентина не спала вообще.
Поэтому кто-то из нас постоянно должен был ходить по лесу с Климентиной, помогая вылезать из сугробов при увязании и высматривать, не маячит ли вдалеке Томный Конь. Потому что из за перьев обзор у Климентины сурово сужался.
Однажды мы с Климентиной встретили в тайге Сказочника, он бодро следовал куда-то по своим сказочным делам.
Климентина закричала "Ага! Врешь-не уйдешь" и замахала канканными юбками.
Но Сказочник зажмурился, сгруппировался и побежал в чащу, спотыкаясь, падая, врезаясь в деревья, но не открывая глаз.
-Опытный, гад. - сплюнула Климентина.
Иногда мы обе начинали чувствовать тяжесть, будто нас накрывают целлофаном, надавливают коленом на грудь. Это означало, что мы столкнулись с Телекоммуникационным Словесником и он стоит за сваленным деревом, вперив в нас взгляд.
Тогда Климентина быстренько заправляла юбки в панталоны, совала мне в руки перьевую корону и мы бежали домой пережидать от греха подальше.
Странные потянулись дни. Про Федю не слышно, Томного Коня не видно. И только Полнометражный Словесник, Папа Дили Тайголовой, ходит, смотрит и молчит.
Моя плата за то, что бы запомниться Феде посредством перьевой короны, выглядела так: теперь я должна была помогать Климентине прочесывать тайгу в поисках Томного Коня.
Забрала свои нехитрые пожитки из Словесникового дома и переехала к Климентине.
Все стены в избе были завешаны фотографиями Томного Коня. На них Конь много смеялся, принимал разные позы. А в углу, где стояла моя раскладушка, висел его ростовой портрет: хост, растительное масло. Очень парадный, солидный и в тоже время немного гусарский.
Рядом на сундуке спала Айра-Пьянка, сестра Роди. Наверняка вас безумно интересует, как она выглядит.
Так вот, Айра-Пьянка очень похожа на Родю. Прям, один в один. У нее даже кадык есть. Различаем мы их только по гитаре: Айра-Пьянка без гитары, а Родя с гитарой.
Спали мы с Айрой-Пьянкой по очереди. Климентина не спала вообще.
Поэтому кто-то из нас постоянно должен был ходить по лесу с Климентиной, помогая вылезать из сугробов при увязании и высматривать, не маячит ли вдалеке Томный Конь. Потому что из за перьев обзор у Климентины сурово сужался.
Однажды мы с Климентиной встретили в тайге Сказочника, он бодро следовал куда-то по своим сказочным делам.
Климентина закричала "Ага! Врешь-не уйдешь" и замахала канканными юбками.
Но Сказочник зажмурился, сгруппировался и побежал в чащу, спотыкаясь, падая, врезаясь в деревья, но не открывая глаз.
-Опытный, гад. - сплюнула Климентина.
Иногда мы обе начинали чувствовать тяжесть, будто нас накрывают целлофаном, надавливают коленом на грудь. Это означало, что мы столкнулись с Телекоммуникационным Словесником и он стоит за сваленным деревом, вперив в нас взгляд.
Тогда Климентина быстренько заправляла юбки в панталоны, совала мне в руки перьевую корону и мы бежали домой пережидать от греха подальше.
Странные потянулись дни. Про Федю не слышно, Томного Коня не видно. И только Полнометражный Словесник, Папа Дили Тайголовой, ходит, смотрит и молчит.
