Кто видел как рождаются камни,
Кто видел как рождаются камни, тот знает как умирает жизнь...
Как обычно. Как всегда случалось ранним весенним утром, странная маленькая птичка с ярким оперением, по понятной только ей одной причине, прилетела на привычное место и замерла в расслабленном целебном оцепенении, в ожидании неизвестного нового дня...
Ему всегда казалось, что в этом было что то странное и не естественное, ведь колибри питаются только нектаром прекрасных цветов, а на краю отвесной скалы растет жесткая как болотная осока трава, да пушистая и нежная как заячье ушко, но горькая на вкус, мать и мачеха.
Ему нравилось принимать маленькую гостью. Она приносила новые ароматы неизвестных, придуманных им тысячи стран, раз за разом оживляя его чувства, тревожа неподвижное тело своими чуткими, похожими на яркое синее утро колючими крохотными лапками.
Приятно быть большим и сильным. Даже легкий вздох мог испугать маленькую птичку. Она стремглав мчалась прочь, забавляя его своей поспешностью, но на следующее утро он вновь побеждал, она опять прилетала, наслаждалась покоем вековой каменной мощи, как будто ей это было очень нужно...
Такой жары не было очень давно. Солнце, казалось огромным ненасытным кальмаром, с щупальцами щедро снабженными обжигающими липкими присосками, жадно пьющими влагу из всего живого. Но не для меня. Прохладные прозрачные капли морской воды услужливо оставляемые беспокойными ласковыми волнами, покорными и безотказными как Хазремские наложницы, питали мое исполинское тело. Я вечен, не уязвим, я внушаю страх.
Так было и так будет всегда.
Внезапно налетевший ветер, гнал со стороны моря большую серую тучу. Удивительно быстро набежали облачные союзницы - маленькие отряды небесного ополчения, но заполонить все небо им никак не удавалось. Как будто в раздражении, в еле сдерживаемом порыве гнева, раздался первый раскат грома. Солнечный спрут не собирался скоро сдавать позиции, его жаркие щупальца по-прежнему крепко обвивали фигуру гигантского каменного исполина. Неожиданно, в воздухе запахло озоном, внезапно, как будто кто-то предал, откуда то со стороны, на раскаленную древнюю скалу, обрушился прохладный летний дождь, подняв в воздух облако пара...
-Что это? Кажется это боль? - Это ни на что не похоже. Внезапная, пронизывающая тело, захватывающая мысли, парализующая волю...
Как легко! От высоты все закружилось. Как много воды! Лужа оставленная скоротечным летним дождем заполнила все пространство вокруг меня. Стремительно приближающаяся тень пугала и удивляла одновременно. Я никогда не видел такой крупной, с не естественно длинным хоботом жалом, яркой как редкая африканская бабочка птицы. Она летела прямо на меня, хищно вытянув перед собой синие, похожие на смертельное оружие, острые когти!
Птица с удивлением покачалась, и не найдя на привычном месте, надежную прежде точку опоры, вспорхнула резко оттолкнувшись маленькими лапками. Из под ее крыльев выкатился небольшой осколок скальной породы, кувыркаясь в воздухе, простучал по выступам и отвесным склонам, полетел вниз, в беспощадные объятия бушующих волн, чтобы превратиться в песок, разбившись о массивные, внушающие страх, бесконечно высокие стены древней как сам океан скалы...
Как обычно. Как всегда случалось ранним весенним утром, странная маленькая птичка с ярким оперением, по понятной только ей одной причине, прилетела на привычное место и замерла в расслабленном целебном оцепенении, в ожидании неизвестного нового дня...
Ему всегда казалось, что в этом было что то странное и не естественное, ведь колибри питаются только нектаром прекрасных цветов, а на краю отвесной скалы растет жесткая как болотная осока трава, да пушистая и нежная как заячье ушко, но горькая на вкус, мать и мачеха.
Ему нравилось принимать маленькую гостью. Она приносила новые ароматы неизвестных, придуманных им тысячи стран, раз за разом оживляя его чувства, тревожа неподвижное тело своими чуткими, похожими на яркое синее утро колючими крохотными лапками.
Приятно быть большим и сильным. Даже легкий вздох мог испугать маленькую птичку. Она стремглав мчалась прочь, забавляя его своей поспешностью, но на следующее утро он вновь побеждал, она опять прилетала, наслаждалась покоем вековой каменной мощи, как будто ей это было очень нужно...
Такой жары не было очень давно. Солнце, казалось огромным ненасытным кальмаром, с щупальцами щедро снабженными обжигающими липкими присосками, жадно пьющими влагу из всего живого. Но не для меня. Прохладные прозрачные капли морской воды услужливо оставляемые беспокойными ласковыми волнами, покорными и безотказными как Хазремские наложницы, питали мое исполинское тело. Я вечен, не уязвим, я внушаю страх.
Так было и так будет всегда.
Внезапно налетевший ветер, гнал со стороны моря большую серую тучу. Удивительно быстро набежали облачные союзницы - маленькие отряды небесного ополчения, но заполонить все небо им никак не удавалось. Как будто в раздражении, в еле сдерживаемом порыве гнева, раздался первый раскат грома. Солнечный спрут не собирался скоро сдавать позиции, его жаркие щупальца по-прежнему крепко обвивали фигуру гигантского каменного исполина. Неожиданно, в воздухе запахло озоном, внезапно, как будто кто-то предал, откуда то со стороны, на раскаленную древнюю скалу, обрушился прохладный летний дождь, подняв в воздух облако пара...
-Что это? Кажется это боль? - Это ни на что не похоже. Внезапная, пронизывающая тело, захватывающая мысли, парализующая волю...
Как легко! От высоты все закружилось. Как много воды! Лужа оставленная скоротечным летним дождем заполнила все пространство вокруг меня. Стремительно приближающаяся тень пугала и удивляла одновременно. Я никогда не видел такой крупной, с не естественно длинным хоботом жалом, яркой как редкая африканская бабочка птицы. Она летела прямо на меня, хищно вытянув перед собой синие, похожие на смертельное оружие, острые когти!
Птица с удивлением покачалась, и не найдя на привычном месте, надежную прежде точку опоры, вспорхнула резко оттолкнувшись маленькими лапками. Из под ее крыльев выкатился небольшой осколок скальной породы, кувыркаясь в воздухе, простучал по выступам и отвесным склонам, полетел вниз, в беспощадные объятия бушующих волн, чтобы превратиться в песок, разбившись о массивные, внушающие страх, бесконечно высокие стены древней как сам океан скалы...
