Литературщина.
Таксик и утки.
Рыжая лохматая такса с упрямой, стоящей дыбом на носу полоской короткой шерсти, встречала первую в своей жизни весну. Все вдруг стало не так: новые запахи, мокрые лужи, после которых хочется тщательно отряхнуть каждую лапку. Грустно, что веселый, восхитительно мягкий снег превратился в твердую корку льда. Но, в общем, это не сильно портило настроение на прогулках с немного тревожной, но очень любимой хозяйкой. Они много бегали, играли, ходили на дальние прогулки через дорогу. На ней паслись странные железные звери. Маленькая такса бесстрашно облаивала этих монстров и не понимала, почему хозяйка ругается и запрещает это делать они же от нее убегали! В эти моменты такса чувствовала себя большой, очень полезной и самостоятельной. А хозяйку... хм... странной и немного не в себе. Но это быстро проходило.
Мир вокруг менялся, такса наблюдала изменения и всячески любопытствовала на их счет. Большое ровное белое пространство в лесу через дорогу потемнело, хозяйка уже больше не ходила по нему, а только вокруг. Такса не понимала, что происходит. В одну из прогулок оно изменилось до неузнаваемости и хозяйка запретила таксе туда ходить. Тем не менее, длинноносая рыжая собака подходила к краю бывшего белого и ровного, а теперь черного и зыбкого, принюхивалась и приглядывалась. И вдруг...
И вдруг! Это было что-то совершенно новое, до сих пор невиданное. Оно шевелилось, издавало непонятные резкие звуки и пахло ооооо! А главное, оно находилось там, в этом черном и зыбком! Такса приготовилась прыгнуть, но резкий окрик хозяйки ее остановил. Маленький зверик в недоумении посмотрел на нее, но послушался. Из объяснений стало понятно, что "черное и зыбкое" называется пруд. А "новое и невиданное" утки. И что их "нельзя сейчас, потому что холодно, а до дома далеко".
Упрямая такса, блеснув выразительными шкодливыми глазами, умчалась вперед по берегу пруда и увидела еще уток. Оглянулась на хозяйку, спросила: "Можно?! Ну, можно же?!!". Та отрицательно покачала головой и сказала "нельзя". В общем, такса расстроилась, потому что так повторялось всю прогулку.
И вот, такса и ее хозяйка идут домой. Перешли дорогу с монстрами. Эх, даже облаивать их не захотелось так расстроилась. Вот уже и дом совсем рядом. И о чудо! - в луже сидят две утки, совсем близко, гораздо ближе, чем там, в пруду! Маленькая рыжая такса с восторженной надеждой посмотрела на хозяйку и... та, улыбнувшись, вдруг сказала "можно!". Длинноносая лохматая такса успела удивиться, почувствовать предвкушение и восторг, и скорее прыгнула, пока хозяйка не передумала.
Утки, захлопав крыльями, тут же поднялись над лужей, все выше и выше - улетели. А такса почувствовала, что у нее мокрые не только лапки, но и все остальное. Бррр! Вышла из лужи. Шерсть слиплась. Холодно. С укоризной и недоумением посмотрела на хозяйку. "Что ты мне разрешила, скорбная умом!" - покрутила пальцем у виска. Хозяйка бессовестно ржала. Это был один из первых моментов в жизни, когда такса была готова обидеться на нее. Но не успела. "Бежим быстро!" - сказала хозяйка. И они побежали. Домой.
Там было тепло. Вкусно, потому что дали немного любимого сыра. Весело, потому что можно было носиться "колбасой" по комнатам и вытираться о диваны. Похоже, что это "выступление с диванами" всем понравилось. "Надо будет повторить", - подумала рыжая лохматая маленькая такса с упрямой, стоящей дыбом на носу полоской короткой шерсти. И, уютно свернувшись калачиком на коленках у любимой хозяйки, заснула...
Рыжая лохматая такса с упрямой, стоящей дыбом на носу полоской короткой шерсти, встречала первую в своей жизни весну. Все вдруг стало не так: новые запахи, мокрые лужи, после которых хочется тщательно отряхнуть каждую лапку. Грустно, что веселый, восхитительно мягкий снег превратился в твердую корку льда. Но, в общем, это не сильно портило настроение на прогулках с немного тревожной, но очень любимой хозяйкой. Они много бегали, играли, ходили на дальние прогулки через дорогу. На ней паслись странные железные звери. Маленькая такса бесстрашно облаивала этих монстров и не понимала, почему хозяйка ругается и запрещает это делать они же от нее убегали! В эти моменты такса чувствовала себя большой, очень полезной и самостоятельной. А хозяйку... хм... странной и немного не в себе. Но это быстро проходило.
Мир вокруг менялся, такса наблюдала изменения и всячески любопытствовала на их счет. Большое ровное белое пространство в лесу через дорогу потемнело, хозяйка уже больше не ходила по нему, а только вокруг. Такса не понимала, что происходит. В одну из прогулок оно изменилось до неузнаваемости и хозяйка запретила таксе туда ходить. Тем не менее, длинноносая рыжая собака подходила к краю бывшего белого и ровного, а теперь черного и зыбкого, принюхивалась и приглядывалась. И вдруг...
И вдруг! Это было что-то совершенно новое, до сих пор невиданное. Оно шевелилось, издавало непонятные резкие звуки и пахло ооооо! А главное, оно находилось там, в этом черном и зыбком! Такса приготовилась прыгнуть, но резкий окрик хозяйки ее остановил. Маленький зверик в недоумении посмотрел на нее, но послушался. Из объяснений стало понятно, что "черное и зыбкое" называется пруд. А "новое и невиданное" утки. И что их "нельзя сейчас, потому что холодно, а до дома далеко".
Упрямая такса, блеснув выразительными шкодливыми глазами, умчалась вперед по берегу пруда и увидела еще уток. Оглянулась на хозяйку, спросила: "Можно?! Ну, можно же?!!". Та отрицательно покачала головой и сказала "нельзя". В общем, такса расстроилась, потому что так повторялось всю прогулку.
И вот, такса и ее хозяйка идут домой. Перешли дорогу с монстрами. Эх, даже облаивать их не захотелось так расстроилась. Вот уже и дом совсем рядом. И о чудо! - в луже сидят две утки, совсем близко, гораздо ближе, чем там, в пруду! Маленькая рыжая такса с восторженной надеждой посмотрела на хозяйку и... та, улыбнувшись, вдруг сказала "можно!". Длинноносая лохматая такса успела удивиться, почувствовать предвкушение и восторг, и скорее прыгнула, пока хозяйка не передумала.
Утки, захлопав крыльями, тут же поднялись над лужей, все выше и выше - улетели. А такса почувствовала, что у нее мокрые не только лапки, но и все остальное. Бррр! Вышла из лужи. Шерсть слиплась. Холодно. С укоризной и недоумением посмотрела на хозяйку. "Что ты мне разрешила, скорбная умом!" - покрутила пальцем у виска. Хозяйка бессовестно ржала. Это был один из первых моментов в жизни, когда такса была готова обидеться на нее. Но не успела. "Бежим быстро!" - сказала хозяйка. И они побежали. Домой.
Там было тепло. Вкусно, потому что дали немного любимого сыра. Весело, потому что можно было носиться "колбасой" по комнатам и вытираться о диваны. Похоже, что это "выступление с диванами" всем понравилось. "Надо будет повторить", - подумала рыжая лохматая маленькая такса с упрямой, стоящей дыбом на носу полоской короткой шерсти. И, уютно свернувшись калачиком на коленках у любимой хозяйки, заснула...
