1996 г. Операция "Шашлык"
Каждый год, второго февраля, мы с друзьями... нет, мы не ходим в баню. Мы отмечаем праздник. День шашлычника. Что-то вроде дани традиции и некому знаменательному событию, которое произошло однажды.
Впрочем, началось все довольно обыденно - мы собрались поехать на дачу к Коляну. Кто это мы? Ваш покорный слуга, мой самый давний и лучший друг Ромик, Леха, с которым мы дружили еще со времен нашего пребывания на Кубе и, разумеется, Колян.
На дачном участке были большой промерзший двухэтажный дом, в котором было решено пить и небольшой, но уютный бревенчатый домик с небольшой спальной комнаткой, и чуть большего размера гостиной, оснащенной печкой-буржуйкой - в нем было решено спать.
Романыч заявил, что он опытный турист и вообще бойскаут, поэтому он займется работой Прометея, то бишь, станет добывать огонь. Остальные похватали лопаты и отправились на расчистку двора от снега. Соорудили дорожку от одного дома к другому, организовали пятачок, на котором собирались развести огонь и приготовить мясо.
Когда мы вернулись в дом, там было по-прежнему холодно и печально, ибо Прометей не спешил поделиться с нами живительным теплом.
- Хреновая у тебя печка, Колян! - изрек Ромик, - Ни шиша в ней огонь не горит, гаснет почти сразу же.
- А хренли ему не гаснуть, если ты пытаешься его в поддувале развести? - согласился Колян.
Беззлобно позубоскалили над нашим неудачливым бойскаутом, потом совместными усилиями растопили печурку, хлопнули по первой рюмашке и занялись кострищем.
Шашлыки получились на славу. Вошли в хороший ритм, который в народе называется "выпили-закусили". В общем, к наступлению вечера нам всем уже было хорошо. Баловства ради попрыгали с крыши малого домика в снег, благо сугробы были большие. Очевидно, в этот момент соседи по участку однозначно решили, что в гости к Коляну нагрянули не самые психически-здоровые товарищи и покрепче закрыли свои окна ставнями.
Не помню зачем, я пошел с улицы в большой дом и запнулся в полутьме обо что-то на веранде. Пригляделся - а там куча велосипедов. Самых разных. Шутки ради схватил самый маленький, на таких дети учатся кататься, и с криком "Банзай!" скатился с веранды по ступенькам и плюхнулся в снег.
Увидав такое замечательное двухколесное изобретение человечества, кто-то из оставшейся троицы заорал "По коням!" и все бросились на веранду. Не желая остаться в стороне от зимних велогонок, я решил тоже выбрать что-нибудь более солидное. Похватав в темноте двухколесные машины, мы понеслись на улицу. Помню, что я бежал последним и мой взгляд сфокусировался на велосипеде, который тащил Леха, у него не было заднего колеса.
- Леха, у тебя не хватает одного колеса! - задыхаясь от восторга, сообщил я.
- Прорвемся! - беспечно отозвался Леха. Оказавшись на дороге, он воткнул велосипед в снег, оседлал его и бешено закрутил педалями, естественно оставаясь на месте, после чего потерял равновесие и благополучно завалился на бок. Дальше всех уехал Колян, метрах в десяти от импровизированной линии старта он плавно заскользил по наледи, забавно взбрыкивая ногами, потом загадочно вильнул и сверзился в придорожную канаву.
После велогонок мы еще выпили и дорубали остатки шашлыка. Потом начался какой-то разброд и шатание. То есть, все где-то бродили и шатались. Помню, мы сидели с Ромиком возле костра и вели неспешную беседу. Почему-то на английском языке, причем прекрасно понимали друг друга, хотя Ромик всю жизнь учил немецкий. Увлекшись нашим содержательным диалогом, мы сожгли все оставшиеся дрова, после чего разломали дровяной ящик и сожгли его тоже, после чего замерзли и пошли в большой дом.
В огромной гостиной стояло два здоровенных масляных радиатора, образца бог знает какого лохматого года, которые отчаянно пытались хоть немного нагреть воздух. Тут же надрывался магнитофон, заботливо прихваченный Ромиком из дома.
Уж не помню из-за чего, вышла размолвка, кажется как раз из-за музыки. Ибо Ромик обожал творчество Михаила Круга, а мне оно было злостно ненавистно. Никогда не понимал прелестей блатной романтики. В общем, слово за слово возникла полемика. Надо сказать, что за двадцать лет дружбы мы с Ромиком умудрились ни разу не поссориться по настоящему, если и были какие обиды, то сиюминутные, показушные и не серьезные. Поэтому и на сей раз, мы больше симулировали ссору на потеху себе и окружающим, чем ругались всерьез. В какой-то момент мы схватили друг друга за лацканы ватников и стали изображать борьбу нанайских мальчиков. Войдя в раж, Ромик приложил меня спиной о кирпичный камин, который мы к счастью не растапливали, так как дровяные ресурсы были сильно ограничены.
- Ах так! - возмутился я и, развернувшись, приложил Ромика к тому же месту. Постучав друг другом о несчастный камин еще несколько раз, мы, наконец, устали и успокоились. Колян заявил, что мы ему надоели. И вообще он устал и собирается спать. Проводили Коляна, заботливо проследив, как он оккупировал кресло-раскладушку в гостиной малого домика.
Вечер плавно катился к своему логическому завершению, пора было сворачивать праздник и определяться на ночлег. Стол, за которым пировали, оставили как есть, без всякой приборки. Поискали выключатель, что бы погасить свет в большом доме, который горел повсеместно. То ли плохо искали, то ли искали не там, то ли выпили слишком много - одним словом, не нашли. Проявили смекалку, кое-как погрузили дом в темноту и отправились к месту ночлега.
Поскольку в спальной комнате было как раз три кровати, мы решили, что отлично разместимся. Здесь уже вовсю пыхтел еще один мастодонт-обогреватель. Сюда же перенесли и включили магнитофон. В общем, было уютно и весело, в аккурат до того самого момента, пока на кровать, которую облюбовал для спанья Ромик не пролили с пол-литра "пепси", разумеется, нечаянно. Тем не менее, это привело к очередной словесной перепалке, после которой Ромик гордо удалился на диван в гостиную, где мирно похрапывал Колян.
Вскоре Ромик вернулся и голосом сварливой соседки потребовал соблюдать меры тишины в позднее время - то бишь, сделать музыку потише.
- Да кому она мешает? - возмутились мы.
- Коляну спать мешает, - резонно заметил Ромик.
Пришлось идти в гостиную и тормошить Коляна со словами: "Колян! Колян! Проснись! Тебе музыка мешает?"
Через пару минут Колян брыкнул кого-то ногой и буркнул что-то вроде "Отвалите, вы мне мешаете".
- Ну вот! Что я говорил! - обрадовался Ромик. Три раза он делал музыку тише и три раза мы возвращали уровень громкости. После чего Ромик окончательно оскорбился, выдернул из магнитофона сетевой шнур и унес с собой. Стало тихо и грустно, мы уснули.
Ночью я проснулся, потревоженный каким-то шумом в комнате. Шумел Леха, которому приспичило посетить "удобства во дворе". Он бормоча пробирался к двери, спотыкаясь в темноте о предметы скудной меблировки и опрокидывая по пути все что можно было опрокинуть. Вскоре он хлопнул входной дверью и в ночной морозной тишине раздался скрип его шагов по снегу. Обратно заснуть никак не получалось. Не смотря на работающий обогреватель в комнате было довольно холодно. Вскоре опять послышался скрип шагов. Потом раздался какой-то странный стук и металлическое позвякивание. Судя по всему, Леха зачем-то карабкался на крышу по приставной лесенке. Постукивание прекратилось.
Кажется, моему другу захотелось еще разок сигануть с крыши на сон грядущий. После минутного затишья во дворе раздался глухой удар. Тяжеловато приземлился - констатировал я и вновь заснул.
В очередной раз я проснулся уже утром. В комнате стояла такая жарища, словно мы ночевали в бане. Теперь на полу стояли целых три обогревателя. Оказывается, один из них Леха во время своей ночной вылазки притащил из большого дома, а второй беззастенчиво позаимствовал из гостиной, где почивали Ромик и Колян.
- Замерзнут же, - выразил я озабоченность.
- Да ну, что ты! У них же там печка, - успокоил меня Леха.
Вскоре из гостиной послышался шорох, там тоже просыпались. К шорохам явственно добавился стук зубов и чьи-то попытки чиркнуть спичкой, в надежде оживить остывшую за ночь "буржуйку".
Когда вся компания привела себя в готовое к дальнейшим подвигам состояние, мы отправились осматривать места боевой славы. Первое, что бросилось в глаза это странный отпечаток в глубоком снегу.
Судя по рельефу, это был ночной посадочный след Лехи, который прыгнул с крыши в компании с пятидесятикилограммовым обогревателем. Возле кострища обнаружился остов наполовину сгоревшего кресла-качалки. Видимо его пытались жечь, когда кончились не только дрова и ящик из под дров.
С велосипедами ничего не случилось, они были железные. Зато большой дом принес немало сюрпризов. Скатерть была чем-то облита и за ночь так промерзла, что свернуть ее не удалось, пришлось сломать. Остатками вареной картошки можно было вообще стекло резать. В камине обнаружилась небольшая горстка осыпавшихся кирпичей. Свет в доме не горел и вообще отсутствовал.
Проявленная накануне смекалка была простой как перпендикуляр - мы взяли шампур и перебили все лампочки. Ну не вывинчивать же их было, в самом деле, они ж горячие.
Кое как ликвидировав бардак мы отбыли в Москву.
С тех самых пор и появился в нашем календаре особенный день, день памяти о временах отчаянной молодости и такой же глупости.
Впрочем, началось все довольно обыденно - мы собрались поехать на дачу к Коляну. Кто это мы? Ваш покорный слуга, мой самый давний и лучший друг Ромик, Леха, с которым мы дружили еще со времен нашего пребывания на Кубе и, разумеется, Колян.
На дачном участке были большой промерзший двухэтажный дом, в котором было решено пить и небольшой, но уютный бревенчатый домик с небольшой спальной комнаткой, и чуть большего размера гостиной, оснащенной печкой-буржуйкой - в нем было решено спать.
Романыч заявил, что он опытный турист и вообще бойскаут, поэтому он займется работой Прометея, то бишь, станет добывать огонь. Остальные похватали лопаты и отправились на расчистку двора от снега. Соорудили дорожку от одного дома к другому, организовали пятачок, на котором собирались развести огонь и приготовить мясо.
Когда мы вернулись в дом, там было по-прежнему холодно и печально, ибо Прометей не спешил поделиться с нами живительным теплом.
- Хреновая у тебя печка, Колян! - изрек Ромик, - Ни шиша в ней огонь не горит, гаснет почти сразу же.
- А хренли ему не гаснуть, если ты пытаешься его в поддувале развести? - согласился Колян.
Беззлобно позубоскалили над нашим неудачливым бойскаутом, потом совместными усилиями растопили печурку, хлопнули по первой рюмашке и занялись кострищем.
Шашлыки получились на славу. Вошли в хороший ритм, который в народе называется "выпили-закусили". В общем, к наступлению вечера нам всем уже было хорошо. Баловства ради попрыгали с крыши малого домика в снег, благо сугробы были большие. Очевидно, в этот момент соседи по участку однозначно решили, что в гости к Коляну нагрянули не самые психически-здоровые товарищи и покрепче закрыли свои окна ставнями.
Не помню зачем, я пошел с улицы в большой дом и запнулся в полутьме обо что-то на веранде. Пригляделся - а там куча велосипедов. Самых разных. Шутки ради схватил самый маленький, на таких дети учатся кататься, и с криком "Банзай!" скатился с веранды по ступенькам и плюхнулся в снег.
Увидав такое замечательное двухколесное изобретение человечества, кто-то из оставшейся троицы заорал "По коням!" и все бросились на веранду. Не желая остаться в стороне от зимних велогонок, я решил тоже выбрать что-нибудь более солидное. Похватав в темноте двухколесные машины, мы понеслись на улицу. Помню, что я бежал последним и мой взгляд сфокусировался на велосипеде, который тащил Леха, у него не было заднего колеса.
- Леха, у тебя не хватает одного колеса! - задыхаясь от восторга, сообщил я.
- Прорвемся! - беспечно отозвался Леха. Оказавшись на дороге, он воткнул велосипед в снег, оседлал его и бешено закрутил педалями, естественно оставаясь на месте, после чего потерял равновесие и благополучно завалился на бок. Дальше всех уехал Колян, метрах в десяти от импровизированной линии старта он плавно заскользил по наледи, забавно взбрыкивая ногами, потом загадочно вильнул и сверзился в придорожную канаву.
После велогонок мы еще выпили и дорубали остатки шашлыка. Потом начался какой-то разброд и шатание. То есть, все где-то бродили и шатались. Помню, мы сидели с Ромиком возле костра и вели неспешную беседу. Почему-то на английском языке, причем прекрасно понимали друг друга, хотя Ромик всю жизнь учил немецкий. Увлекшись нашим содержательным диалогом, мы сожгли все оставшиеся дрова, после чего разломали дровяной ящик и сожгли его тоже, после чего замерзли и пошли в большой дом.
В огромной гостиной стояло два здоровенных масляных радиатора, образца бог знает какого лохматого года, которые отчаянно пытались хоть немного нагреть воздух. Тут же надрывался магнитофон, заботливо прихваченный Ромиком из дома.
Уж не помню из-за чего, вышла размолвка, кажется как раз из-за музыки. Ибо Ромик обожал творчество Михаила Круга, а мне оно было злостно ненавистно. Никогда не понимал прелестей блатной романтики. В общем, слово за слово возникла полемика. Надо сказать, что за двадцать лет дружбы мы с Ромиком умудрились ни разу не поссориться по настоящему, если и были какие обиды, то сиюминутные, показушные и не серьезные. Поэтому и на сей раз, мы больше симулировали ссору на потеху себе и окружающим, чем ругались всерьез. В какой-то момент мы схватили друг друга за лацканы ватников и стали изображать борьбу нанайских мальчиков. Войдя в раж, Ромик приложил меня спиной о кирпичный камин, который мы к счастью не растапливали, так как дровяные ресурсы были сильно ограничены.
- Ах так! - возмутился я и, развернувшись, приложил Ромика к тому же месту. Постучав друг другом о несчастный камин еще несколько раз, мы, наконец, устали и успокоились. Колян заявил, что мы ему надоели. И вообще он устал и собирается спать. Проводили Коляна, заботливо проследив, как он оккупировал кресло-раскладушку в гостиной малого домика.
Вечер плавно катился к своему логическому завершению, пора было сворачивать праздник и определяться на ночлег. Стол, за которым пировали, оставили как есть, без всякой приборки. Поискали выключатель, что бы погасить свет в большом доме, который горел повсеместно. То ли плохо искали, то ли искали не там, то ли выпили слишком много - одним словом, не нашли. Проявили смекалку, кое-как погрузили дом в темноту и отправились к месту ночлега.
Поскольку в спальной комнате было как раз три кровати, мы решили, что отлично разместимся. Здесь уже вовсю пыхтел еще один мастодонт-обогреватель. Сюда же перенесли и включили магнитофон. В общем, было уютно и весело, в аккурат до того самого момента, пока на кровать, которую облюбовал для спанья Ромик не пролили с пол-литра "пепси", разумеется, нечаянно. Тем не менее, это привело к очередной словесной перепалке, после которой Ромик гордо удалился на диван в гостиную, где мирно похрапывал Колян.
Вскоре Ромик вернулся и голосом сварливой соседки потребовал соблюдать меры тишины в позднее время - то бишь, сделать музыку потише.
- Да кому она мешает? - возмутились мы.
- Коляну спать мешает, - резонно заметил Ромик.
Пришлось идти в гостиную и тормошить Коляна со словами: "Колян! Колян! Проснись! Тебе музыка мешает?"
Через пару минут Колян брыкнул кого-то ногой и буркнул что-то вроде "Отвалите, вы мне мешаете".
- Ну вот! Что я говорил! - обрадовался Ромик. Три раза он делал музыку тише и три раза мы возвращали уровень громкости. После чего Ромик окончательно оскорбился, выдернул из магнитофона сетевой шнур и унес с собой. Стало тихо и грустно, мы уснули.
Ночью я проснулся, потревоженный каким-то шумом в комнате. Шумел Леха, которому приспичило посетить "удобства во дворе". Он бормоча пробирался к двери, спотыкаясь в темноте о предметы скудной меблировки и опрокидывая по пути все что можно было опрокинуть. Вскоре он хлопнул входной дверью и в ночной морозной тишине раздался скрип его шагов по снегу. Обратно заснуть никак не получалось. Не смотря на работающий обогреватель в комнате было довольно холодно. Вскоре опять послышался скрип шагов. Потом раздался какой-то странный стук и металлическое позвякивание. Судя по всему, Леха зачем-то карабкался на крышу по приставной лесенке. Постукивание прекратилось.
Кажется, моему другу захотелось еще разок сигануть с крыши на сон грядущий. После минутного затишья во дворе раздался глухой удар. Тяжеловато приземлился - констатировал я и вновь заснул.
В очередной раз я проснулся уже утром. В комнате стояла такая жарища, словно мы ночевали в бане. Теперь на полу стояли целых три обогревателя. Оказывается, один из них Леха во время своей ночной вылазки притащил из большого дома, а второй беззастенчиво позаимствовал из гостиной, где почивали Ромик и Колян.
- Замерзнут же, - выразил я озабоченность.
- Да ну, что ты! У них же там печка, - успокоил меня Леха.
Вскоре из гостиной послышался шорох, там тоже просыпались. К шорохам явственно добавился стук зубов и чьи-то попытки чиркнуть спичкой, в надежде оживить остывшую за ночь "буржуйку".
Когда вся компания привела себя в готовое к дальнейшим подвигам состояние, мы отправились осматривать места боевой славы. Первое, что бросилось в глаза это странный отпечаток в глубоком снегу.
Судя по рельефу, это был ночной посадочный след Лехи, который прыгнул с крыши в компании с пятидесятикилограммовым обогревателем. Возле кострища обнаружился остов наполовину сгоревшего кресла-качалки. Видимо его пытались жечь, когда кончились не только дрова и ящик из под дров.
С велосипедами ничего не случилось, они были железные. Зато большой дом принес немало сюрпризов. Скатерть была чем-то облита и за ночь так промерзла, что свернуть ее не удалось, пришлось сломать. Остатками вареной картошки можно было вообще стекло резать. В камине обнаружилась небольшая горстка осыпавшихся кирпичей. Свет в доме не горел и вообще отсутствовал.
Проявленная накануне смекалка была простой как перпендикуляр - мы взяли шампур и перебили все лампочки. Ну не вывинчивать же их было, в самом деле, они ж горячие.
Кое как ликвидировав бардак мы отбыли в Москву.
С тех самых пор и появился в нашем календаре особенный день, день памяти о временах отчаянной молодости и такой же глупости.
