1991 г. Кубинские истории. Путь мачо
Мой сосед Шурик был личностью примечательной. На год меня старше, худой, длинный и очень умный.
Существенный недостаток у Шурика был только один - его младшая сестра, в ту пору мелкая и вертлявая девчонка. Она просто обожала петь. Главной проблемой было даже не отсутствие у нее слуха и голоса, а репертуар, который включал в себя одну единственную песню - "Крылатые качели" из кинофильма "Приключения Электроника".
Под Новый год ситуация осложнилась двумя казалось бы независимыми событиями. Во-первых, Наташа неудачно сверзилась с лестницы и ей наложили гипс на обе руки, а во-вторых, добрые родители подарили ей музыкальный синтезатор. Теперь качели рвались в вышину под аккомпанемент, который издавали гипсовые повязки, соприкасаясь с клавишами синтезатора. Долгожданное облегчение принес только резкий скачок напряжения в сети, который навеки избавил инструмент от страданий.
Но я отвлекся. Шурик был парень, в общем-то, совсем неплохой, даже не слишком занудный для отличника, но к авантюрам не склонный совершенно. Скучновато с ним было тусоваться, прямо скажем. Гораздо больше мне нравилось проводить время в компании Лехи, вот уж кто был на выдумки горазд.
К Шурику Леха относился с эдаким брезгливым снисхождением и немного подтрунивал над ним.
Вечерами Леха обычно приходил ко мне, он жил на соседней улице, и мы строили свои дальнейшие планы.
Можно было пойти в торгпредский клуб и предаться нехитрым развлечениям - волейбол, бассейн, бильярд, буфет. В конце концов, просто дружеское общение - наших ребят и девчонок там собиралось немало. А можно было просто спуститься в просторный полуподвал моего дома, где нашими стараниями было организовано все для культурного досуга. Даже был стол для игры в пинг-понг, правильный такой стол, никаких опилок. Из этого полуподвала можно было выйти прямо в сад, там был сооружен турник и нечто вроде самодельного мангала.
Мы стояли на длинном "Г"-образном балконе и переговаривались вполголоса, когда скрипнула дверь, которая вела из полуподвала в сад. Разумеется, мы тут же замолкли и, перегнувшись через перила, вгляделись в темноту. Это был Шурик.
Его длинная фигура некоторое время маячила возле турника, потом послышалось какое-то сопение и пыхтение.
- Тренируется, - улыбнулся Леха.
- Молодец, хоть станет на человека похож, - прокомментировал я.
- Но одной физической силы еще будет не достаточно, мы должны позаботиться о его психологической закалке, - продолжил Леха.
Следующим вечером мы затаились за двустворчатыми дверями со стороны сада. И сквозь приспущенные жалюзи вглядывались в полумрак подвала. Шурик неизбежно должен был пройти здесь, что бы попасть к турнику. Наш спортсмен оказался довольно пунктуален, на подвиг он шел почти в то же самое время, что и накануне.
Скудное освещение подвала его несколько озадачило - мы предусмотрительно вывернули часть лампочек, но стремление к физическому совершенству организма этот факт не ослабил.
Когда Шурик оказался достаточно близко, мы рывком распахнули двери и с дружным воплем испанских разбойников с большой дороги "Манос арива!" ворвались внутрь.
Не знаю, что напугало Шурика больше - наше неожиданное появление, нечеловеческие вопли или маски на лицах на манер ковбойских, но вид у него был близкий к обморочному.
- Ничего, друг, все нормально, - успокоил его Леха. - Мы сделаем из тебя настоящего мачо!
Судя по лицу Шурика, мачо он становиться вовсе не хотел. Но и от подтягиваний на турнике отступиться гордость ему не позволяла.
Очередным вечером Шурик настороженно крался по подвалу с включенным карманным фонариком в руках. Морально он был абсолютно готов к нашему неожиданному появлению откуда угодно. Но план Лехи по превращению Шурика в мачо не был настолько уж однообразным, в чем тот смог убедиться буквально через минуту.
Отодвинув засов и, осторожно приоткрыв привычно скрипнувшую дверь, Шурик облегченно вздохнул и даже несколько расслабился. Распахнув дверь полностью, он сделал смелый шаг вперед, а в следующее мгновение ему на голову обрушилась пустая катонная коробка, которая до этого удерживалась на весу лишь натянутой веревкой, конец которой крепился к двери.
Что и говорить, в плане психологической подготовки неделя у Шурика выдалась трудная. Вечер за вечером на пути к вожделенному спортивному снаряду его подстерегали нелегкие испытания.
Однажды спустившись в подвал, он и вовсе обалдел. Привычного просторного помещения больше не было. На пути к выходу раскинулся лабиринт достойный подвигов Индианы Джонса.
Мы с Лехой чуть ли не сутки убили, организовывая это запредельное чудо света из всевозможно-доступной мебели и больших квадратных листов фанеры, которые словно специально для этого случая были бесхозно складированы в одной из многочисленных комнат нашего убежища.
Лабиринт, погруженный в торжественную полутьму, изобиловал хитрыми лазами и проходами, а также был нафарширован подлыми механическими ловушками.
Стоило зацепиться за незаметную глазу леску, как рядом что-то звенело, визжало, грохотало, сыпалось на голову и разными другими способами приводило в испуг невнимательного охотника до приключений.
Апофеозом было сконструированное из куска телевизионного кабеля и старого халата приведение, которое неожиданно материализовывалось в дверном проеме и, подсвеченное тусклым мертвенно-синим светом, тянуло к жертве свои пустые рукава.
После прохождения лабиринта Шурик мачо еще не стал, но мужской грубости в нем заметно прибавилось - выражался в наш адрес он превосходно и со вкусом.
На другой день Шурик учел все свои предыдущие ошибки и блестяще справился с лабиринтом. Весьма довольный собой он приступил к упражнениям.
- Пора бы тебе усилить нагрузку, - сообщил ему Леха, сочувственно глядя на безвольно повисшего на перекладине Шурика. - Давай-ка, сделай выход на две руки.
- Не могу, устал, - отказался Шурик.
- Ничего, я помогу тебе, - ласково сказал Леха и уронил ловко зажженную спичку ему под ноги.
Под турником смачно полыхнуло, киросиново-спиртовой смеси для этого спецэффекта мы не пожалели. При этом лабораторным путем тщательно отмерили и рассчитали безопасный уровень пламени, все-таки мы хотели сделать из Шурика мачо, а не шашлык.
Однако, наш утомленный спортсмен мгновенно сделал стойку на руках и долго держался на верхотуре, пока не спал огонь. Пожалуй, под нашим чутким тренерским руководством он вполне мог бы достичь олимпийских рекордов в самые сжатые сроки.
Странно, но вместо благодарности Шурик опять осыпал нас бранью. Характер у него определенно стал портиться.
- Что ж, пора сворачивать этот цирк, - вздохнул на следующий день Леха. Устал я возиться с этим атлетом, я в клуб хочу.
Этим вечером Шурика никто не опекал, не поджидал и не пугал. Вот только турника на привычном месте уже не было.
Существенный недостаток у Шурика был только один - его младшая сестра, в ту пору мелкая и вертлявая девчонка. Она просто обожала петь. Главной проблемой было даже не отсутствие у нее слуха и голоса, а репертуар, который включал в себя одну единственную песню - "Крылатые качели" из кинофильма "Приключения Электроника".
Под Новый год ситуация осложнилась двумя казалось бы независимыми событиями. Во-первых, Наташа неудачно сверзилась с лестницы и ей наложили гипс на обе руки, а во-вторых, добрые родители подарили ей музыкальный синтезатор. Теперь качели рвались в вышину под аккомпанемент, который издавали гипсовые повязки, соприкасаясь с клавишами синтезатора. Долгожданное облегчение принес только резкий скачок напряжения в сети, который навеки избавил инструмент от страданий.
Но я отвлекся. Шурик был парень, в общем-то, совсем неплохой, даже не слишком занудный для отличника, но к авантюрам не склонный совершенно. Скучновато с ним было тусоваться, прямо скажем. Гораздо больше мне нравилось проводить время в компании Лехи, вот уж кто был на выдумки горазд.
К Шурику Леха относился с эдаким брезгливым снисхождением и немного подтрунивал над ним.
Вечерами Леха обычно приходил ко мне, он жил на соседней улице, и мы строили свои дальнейшие планы.
Можно было пойти в торгпредский клуб и предаться нехитрым развлечениям - волейбол, бассейн, бильярд, буфет. В конце концов, просто дружеское общение - наших ребят и девчонок там собиралось немало. А можно было просто спуститься в просторный полуподвал моего дома, где нашими стараниями было организовано все для культурного досуга. Даже был стол для игры в пинг-понг, правильный такой стол, никаких опилок. Из этого полуподвала можно было выйти прямо в сад, там был сооружен турник и нечто вроде самодельного мангала.
Мы стояли на длинном "Г"-образном балконе и переговаривались вполголоса, когда скрипнула дверь, которая вела из полуподвала в сад. Разумеется, мы тут же замолкли и, перегнувшись через перила, вгляделись в темноту. Это был Шурик.
Его длинная фигура некоторое время маячила возле турника, потом послышалось какое-то сопение и пыхтение.
- Тренируется, - улыбнулся Леха.
- Молодец, хоть станет на человека похож, - прокомментировал я.
- Но одной физической силы еще будет не достаточно, мы должны позаботиться о его психологической закалке, - продолжил Леха.
Следующим вечером мы затаились за двустворчатыми дверями со стороны сада. И сквозь приспущенные жалюзи вглядывались в полумрак подвала. Шурик неизбежно должен был пройти здесь, что бы попасть к турнику. Наш спортсмен оказался довольно пунктуален, на подвиг он шел почти в то же самое время, что и накануне.
Скудное освещение подвала его несколько озадачило - мы предусмотрительно вывернули часть лампочек, но стремление к физическому совершенству организма этот факт не ослабил.
Когда Шурик оказался достаточно близко, мы рывком распахнули двери и с дружным воплем испанских разбойников с большой дороги "Манос арива!" ворвались внутрь.
Не знаю, что напугало Шурика больше - наше неожиданное появление, нечеловеческие вопли или маски на лицах на манер ковбойских, но вид у него был близкий к обморочному.
- Ничего, друг, все нормально, - успокоил его Леха. - Мы сделаем из тебя настоящего мачо!
Судя по лицу Шурика, мачо он становиться вовсе не хотел. Но и от подтягиваний на турнике отступиться гордость ему не позволяла.
Очередным вечером Шурик настороженно крался по подвалу с включенным карманным фонариком в руках. Морально он был абсолютно готов к нашему неожиданному появлению откуда угодно. Но план Лехи по превращению Шурика в мачо не был настолько уж однообразным, в чем тот смог убедиться буквально через минуту.
Отодвинув засов и, осторожно приоткрыв привычно скрипнувшую дверь, Шурик облегченно вздохнул и даже несколько расслабился. Распахнув дверь полностью, он сделал смелый шаг вперед, а в следующее мгновение ему на голову обрушилась пустая катонная коробка, которая до этого удерживалась на весу лишь натянутой веревкой, конец которой крепился к двери.
Что и говорить, в плане психологической подготовки неделя у Шурика выдалась трудная. Вечер за вечером на пути к вожделенному спортивному снаряду его подстерегали нелегкие испытания.
Однажды спустившись в подвал, он и вовсе обалдел. Привычного просторного помещения больше не было. На пути к выходу раскинулся лабиринт достойный подвигов Индианы Джонса.
Мы с Лехой чуть ли не сутки убили, организовывая это запредельное чудо света из всевозможно-доступной мебели и больших квадратных листов фанеры, которые словно специально для этого случая были бесхозно складированы в одной из многочисленных комнат нашего убежища.
Лабиринт, погруженный в торжественную полутьму, изобиловал хитрыми лазами и проходами, а также был нафарширован подлыми механическими ловушками.
Стоило зацепиться за незаметную глазу леску, как рядом что-то звенело, визжало, грохотало, сыпалось на голову и разными другими способами приводило в испуг невнимательного охотника до приключений.
Апофеозом было сконструированное из куска телевизионного кабеля и старого халата приведение, которое неожиданно материализовывалось в дверном проеме и, подсвеченное тусклым мертвенно-синим светом, тянуло к жертве свои пустые рукава.
После прохождения лабиринта Шурик мачо еще не стал, но мужской грубости в нем заметно прибавилось - выражался в наш адрес он превосходно и со вкусом.
На другой день Шурик учел все свои предыдущие ошибки и блестяще справился с лабиринтом. Весьма довольный собой он приступил к упражнениям.
- Пора бы тебе усилить нагрузку, - сообщил ему Леха, сочувственно глядя на безвольно повисшего на перекладине Шурика. - Давай-ка, сделай выход на две руки.
- Не могу, устал, - отказался Шурик.
- Ничего, я помогу тебе, - ласково сказал Леха и уронил ловко зажженную спичку ему под ноги.
Под турником смачно полыхнуло, киросиново-спиртовой смеси для этого спецэффекта мы не пожалели. При этом лабораторным путем тщательно отмерили и рассчитали безопасный уровень пламени, все-таки мы хотели сделать из Шурика мачо, а не шашлык.
Однако, наш утомленный спортсмен мгновенно сделал стойку на руках и долго держался на верхотуре, пока не спал огонь. Пожалуй, под нашим чутким тренерским руководством он вполне мог бы достичь олимпийских рекордов в самые сжатые сроки.
Странно, но вместо благодарности Шурик опять осыпал нас бранью. Характер у него определенно стал портиться.
- Что ж, пора сворачивать этот цирк, - вздохнул на следующий день Леха. Устал я возиться с этим атлетом, я в клуб хочу.
Этим вечером Шурика никто не опекал, не поджидал и не пугал. Вот только турника на привычном месте уже не было.
