Мысли
Вирусы - это вещи, а вещи - это вирусы, а человек - их переносчик. От человека к человеку передается идея вещи, и так вещи размножаются и передают себя следующим поколениям вещей.
Вещи эволюционируют, усложняются, совершенствуются, приспосабливаясь к человеческим желаниям, бытуют. Желания человека - субстрат для размножения вирусов.
Всякое желание человека есть брешь в иммунитете его сознания. Всякая усталость человека пробивает брешь в его иммунитете против вирусов. Усталость культуры порождает тотальный иммунодефицит, и вещи охватывают человеческое сознание как эпидемия.
Эпидемия вещей порождает чрезмерный поток желаний, приводящий к усиленному размножению вещей, которые заражают все новых и новых людей. Человек либо свободен, либо болен.
Зараженный вещами человек не свободен в той мере, в какой его воля подменяется желанием вещей. Вне желания вещи нет. Вне сознания человека вещи ничего не стоят.
Свобода там, где вещи теряют цену. С потерей цены большинство вещей теряет и свой смысл. На свалке, на пустыре, на окраине, где-то там, где вещь выведена из круговорота своих ценностных, лишившись субстрата человеческих желаний, обретает новое качество своего бытия.
Так на свалке и пустыре проповедует Свобода - без единого слова.
Вещи эволюционируют, усложняются, совершенствуются, приспосабливаясь к человеческим желаниям, бытуют. Желания человека - субстрат для размножения вирусов.
Всякое желание человека есть брешь в иммунитете его сознания. Всякая усталость человека пробивает брешь в его иммунитете против вирусов. Усталость культуры порождает тотальный иммунодефицит, и вещи охватывают человеческое сознание как эпидемия.
Эпидемия вещей порождает чрезмерный поток желаний, приводящий к усиленному размножению вещей, которые заражают все новых и новых людей. Человек либо свободен, либо болен.
Зараженный вещами человек не свободен в той мере, в какой его воля подменяется желанием вещей. Вне желания вещи нет. Вне сознания человека вещи ничего не стоят.
Свобода там, где вещи теряют цену. С потерей цены большинство вещей теряет и свой смысл. На свалке, на пустыре, на окраине, где-то там, где вещь выведена из круговорота своих ценностных, лишившись субстрата человеческих желаний, обретает новое качество своего бытия.
Так на свалке и пустыре проповедует Свобода - без единого слова.