Творчество Тургеньева (С0ПИПАСТ) (С)
"Сочинение на заданную тему или
Герасим и Волшебное Муму"
(С)Все права автора по прежнему защищены.
-Немой дворник Герасим был обуреваем разнообразнейшими желаниями:
во-первых, он постоянно хотел выпить, причем желательно - на халяву,
во-вторых, он хотел низвергнуть прогнивший царский режим,
в третьих - поотрывать ноги всем, кто топчет клумбы и разносит грязь по двору. Еще чаще и гормонально-ощутимее он хотел хозяйку доходного дома, двор которого он подметал, да и всех остальных его обитательниц и обитателей, равно как и многих из наведывавшихся к ним гостей, особенно - пышногрудых и волооких красавиц, частенько приезжавших к живущему в том же доме писателю Тургеневу, весьма охочему до женского полу.
Однако больше всего на свете, несчастный Герасим хотел научиться говорить. Дело в том, что в детстве недотепы-родители не объяснили ему, как это делается, а дойти до всего своим умом не получалось. Сколько не пытался сказать чего-нибудь Герасим - все какой-то конфуз выходил: то икнет, то шумно газы выпустит - вроде и звук есть, и даже громкий, а понять смысл сказанного - затруднительно-с!
А без устной речи не было ему никакой жизни, и с исполнением желаний - тоже полная безнадега. Хочет выпить - а тост сказать: "За чистоту и порядок в нашем дворе!" - не получается, а без этого водку потреблять - никакого удовольствия. Хочет царский режим свергнуть, вступает в партию народовольцев и, как положено, попадается в лапы царской охранке. Другие-то быстренько всех сообщников заложили, громко раскаялись - их и отпустили, а Герасима главный жандарм три дня мордой об стол бил, явки и адреса требовал, думал - Герасим придуривается. В общем, революционная деятельность глухонемому тоже оказалась противопоказана и очень вредна для здоровья.
Поотрывать ноги всем топчущим клумбы, конечно, можно и без слов, но тогда ведь - если без объяснений, за что и почему - не будет никакого воспитательного эффекта, а один сплошной садизм.
И с амурными делами тоже не вытанцовывалось - постоялицы доходного дома предпочитали заниматься любовью с консьержем Акакием Зайчиковым, который, хоть и был крив и сутул, не говоря уж о специфических проблемах, связанных с сидячей работой, и легким налетом грубеющего альфонсизма, зато умел бабам комплименты говорить.
Единственным утешением в жизни Герасима была пекинская болонка Муму - дело в том, что когда Герасим смотрел на это отвратительное, тщедушное, одутловатое, асимметрично-складчатое существо, то проникался твердой уверенностью в том, что он - не единственный уродец в этом жестоком мире, бывают неудачники и похлеще.
И все бы ничего, и не было бы никакого рассказа, но вот однажды хозяйка неожиданно потребовала от Герасима утопить китайского монстра.
"Зачем топить?" - знаками удивился Герасим.
"А вот ты утопи - тогда и узнаешь!" - с какой-то загадочной хитринкой в голосе ответила хозяйка, и Герасим сразу почувствовал, что она, конечно же, хочет ему добра и знает что-то такое, чего не знает он, и что если он пойдет и утопит щенка - вся его жизнь может круто измениться, причем, конечно же, к лучшему.
Возможно даже, он вдруг научится говорить, хотя в это и трудно поверить, но все равно, попробовать - стоит.
После недолгих раздумий, взял Герасим мохнатую тварь за шкирку, и понес к речке. За Герасимом зачем-то увязался писатель Тургенев - говорил, что ему этот случай очень уж хочется описать как пример деспотичности российских помещиков, дабы лишний раз обличить царский режим.
У Герасима же, прочитавшего почти все книги писателя, сформировалось нехорошее мнение, что Ивану Сергеевичу просто нравится наблюдать за чужими мучениями, а затем смаковать их в своих романах. (Великий писатель очень любил свои книжки соседям раздаривать - те его искренне благодарили, после чего аккуратно выбрасывали подарок в окно, обычно прямо на голову подметающему двор Герасиму, так что уклониться от ознакомления с творчеством классика было очень сложно).
Вот так, втроем, и направились они к реке. Герасим был в предвкушении светлых жизненных перемен, писатель Тургенев - тоже был в нетерпенье и постоянно норовил забежать вперед. Щенок и вовсе был донельзя рад оказаться на природе, тем более в такой приятной дружеской компании.
Дворник зашел по колено в воду и вытянул вперед театральным жестом руку с болонкой. На лице его отразилось благоговение, переходящее в идиотский восторг, мечты об исполнении сокровенных желаний хлынули в его мозг, размягчая и плавя извилины. Тургенев что-то возбужденно записывал в блокнот, стараясь ничего не пропустить, для большего натурализма.
Щенок почуял неладное.
Пальцы Герасима начали медленно разжиматься, и меховые складки Мумушного загривка стали плавно выскальзывать из них - но вдруг произошло нечто из ряда вон выходящее.
Щенок, вдруг ясно осознавший, что жизнь его висит на волоске, взмолился человечьим - причем хорошо поставленным - голосом, подозрительно напоминающим голос диктора Левитана:
- Сжалься надо мной, добрый человек! Не губи ты меня, я тебе еще пригожусь! Я не простая пекинская болонка, а волшебная! Я исполню любое твое желание, только попроси!
"Ни фига себе!" - подумал Герасим. "Даже этот маленький плюшевый мутант умеет то, чего не дано мне! Теперь точно утоплю мерзавца!"
"Ни фига себе!" - подумал щенок. "Я-то ведь, оказывается, феномен, могу в любом цирке карьеру сделать, кататься с гастролями из Парижа в Пекин, на историческую родину. Проездом через этот долбанный, как его, Петербург!"
"Ни фига себе!" - подумал Тургенев. " что за сон страшный что за наваждение!!! Эдак я сейчас без сюжета останусь, если шавку не замочат!"
Щенок требовательно посмотрел на Герасима.
"Хочу научиться говорить!" - попытался выдавить из себя Герасим, но, как обычно, произведенные им звуки были лишены как смысла, так и изящества. Он весь напрягся, щеки надулись, лицо окрасилось в замысловатые тона.
- Ну же? - нетерпеливо сказал щенок. - Не мог бы ты выразиться более внятно, я хоть и волшебная собака, но телепатией не владею!
Герасим весь затрясся, глаза его уже почти полностью вылезли из орбит от нервного напряжения.
- Хочешь, к примеру, новую метлу? - спросил щенок. - Или импортный совок, с мусоросборником? А то ведь бери выше - могу и пылесос устроить, двор прибирать - самое то!
У Герасима на нервной почве начались конвульсии, изо рта пошла пена, кончики пальцев завибрировали.
- Он хочет научиться говорить! - встрял в разговор мудрый писатель Тургенев.
- А ты вообще заткнись, ублюдок!! Тебя никто не спрашивает! - рявкнул щенок. - Ты его сейчас окончательно запутаешь. Дай человеку с мыслями собраться.
В этот момент пальцы вконец обезумевшего дворника ослабили хватку, и щенок с печальным "Буль!" пошел на дно. Тургенев уже просто покатывался со смеху, одновременно не забывая проливать горькие слезы о тяжкой судьбе простого русского мужика, и обличать живодеров-помещиков.
В это время необычные трансформации овладели тельцем Муму: морщинистая кожа в воде расправилась, и из уродливой пекинской болонки он внезапно превратился в удивительно красивого щенка-мопса или ньюфаундленда. Он вдруг, каким-то шестым чувством, осознал, что теперь умеет не только говорить, но еще и плавать, играть на арфе, сочинять хайку и даже находить взрывчатку и наркотики по запаху. В восторге от новоприобретенных возможностей, он быстро погреб к берегу, даже не замечая, что у него еще зачем-то начали прорезаться крылья.
Герасим, видя такое развитие сюжета, вскипел от бессильной злости и начал громко и грязно ругаться матом.
"Он заговорил!" - донесся нестройный хор радостных голосов из прибрежного кустарника, где, оказывается, прятались хозяйка доходного дома и еще две дюжины любопытных постоялиц: они всей толпой бросились на Герасима и чуть не задушили его в объятьях, ибо они, уже давно хотели этого молодого и сексуально-привлекательного дворника, и теперь ничто не мешало им предаться плотской страсти - обезумев от желания, они целовали Герасима в десны, пытались оторвать ему бороду, бесстыдно хватали его за метлу.
Вокруг сжавших Герасима плотным кольцом женщин, с озабоченным видом бегал писатель Тургенев, он тоже хотел оказаться в центре женского внимания, но сегодня был явно не его день...
Было изменено: 11:23 13/11/2007.
Герасим и Волшебное Муму"
(С)Все права автора по прежнему защищены.
-Немой дворник Герасим был обуреваем разнообразнейшими желаниями:
во-первых, он постоянно хотел выпить, причем желательно - на халяву,
во-вторых, он хотел низвергнуть прогнивший царский режим,
в третьих - поотрывать ноги всем, кто топчет клумбы и разносит грязь по двору. Еще чаще и гормонально-ощутимее он хотел хозяйку доходного дома, двор которого он подметал, да и всех остальных его обитательниц и обитателей, равно как и многих из наведывавшихся к ним гостей, особенно - пышногрудых и волооких красавиц, частенько приезжавших к живущему в том же доме писателю Тургеневу, весьма охочему до женского полу.
Однако больше всего на свете, несчастный Герасим хотел научиться говорить. Дело в том, что в детстве недотепы-родители не объяснили ему, как это делается, а дойти до всего своим умом не получалось. Сколько не пытался сказать чего-нибудь Герасим - все какой-то конфуз выходил: то икнет, то шумно газы выпустит - вроде и звук есть, и даже громкий, а понять смысл сказанного - затруднительно-с!
А без устной речи не было ему никакой жизни, и с исполнением желаний - тоже полная безнадега. Хочет выпить - а тост сказать: "За чистоту и порядок в нашем дворе!" - не получается, а без этого водку потреблять - никакого удовольствия. Хочет царский режим свергнуть, вступает в партию народовольцев и, как положено, попадается в лапы царской охранке. Другие-то быстренько всех сообщников заложили, громко раскаялись - их и отпустили, а Герасима главный жандарм три дня мордой об стол бил, явки и адреса требовал, думал - Герасим придуривается. В общем, революционная деятельность глухонемому тоже оказалась противопоказана и очень вредна для здоровья.
Поотрывать ноги всем топчущим клумбы, конечно, можно и без слов, но тогда ведь - если без объяснений, за что и почему - не будет никакого воспитательного эффекта, а один сплошной садизм.
И с амурными делами тоже не вытанцовывалось - постоялицы доходного дома предпочитали заниматься любовью с консьержем Акакием Зайчиковым, который, хоть и был крив и сутул, не говоря уж о специфических проблемах, связанных с сидячей работой, и легким налетом грубеющего альфонсизма, зато умел бабам комплименты говорить.
Единственным утешением в жизни Герасима была пекинская болонка Муму - дело в том, что когда Герасим смотрел на это отвратительное, тщедушное, одутловатое, асимметрично-складчатое существо, то проникался твердой уверенностью в том, что он - не единственный уродец в этом жестоком мире, бывают неудачники и похлеще.
И все бы ничего, и не было бы никакого рассказа, но вот однажды хозяйка неожиданно потребовала от Герасима утопить китайского монстра.
"Зачем топить?" - знаками удивился Герасим.
"А вот ты утопи - тогда и узнаешь!" - с какой-то загадочной хитринкой в голосе ответила хозяйка, и Герасим сразу почувствовал, что она, конечно же, хочет ему добра и знает что-то такое, чего не знает он, и что если он пойдет и утопит щенка - вся его жизнь может круто измениться, причем, конечно же, к лучшему.
Возможно даже, он вдруг научится говорить, хотя в это и трудно поверить, но все равно, попробовать - стоит.
После недолгих раздумий, взял Герасим мохнатую тварь за шкирку, и понес к речке. За Герасимом зачем-то увязался писатель Тургенев - говорил, что ему этот случай очень уж хочется описать как пример деспотичности российских помещиков, дабы лишний раз обличить царский режим.
У Герасима же, прочитавшего почти все книги писателя, сформировалось нехорошее мнение, что Ивану Сергеевичу просто нравится наблюдать за чужими мучениями, а затем смаковать их в своих романах. (Великий писатель очень любил свои книжки соседям раздаривать - те его искренне благодарили, после чего аккуратно выбрасывали подарок в окно, обычно прямо на голову подметающему двор Герасиму, так что уклониться от ознакомления с творчеством классика было очень сложно).
Вот так, втроем, и направились они к реке. Герасим был в предвкушении светлых жизненных перемен, писатель Тургенев - тоже был в нетерпенье и постоянно норовил забежать вперед. Щенок и вовсе был донельзя рад оказаться на природе, тем более в такой приятной дружеской компании.
Дворник зашел по колено в воду и вытянул вперед театральным жестом руку с болонкой. На лице его отразилось благоговение, переходящее в идиотский восторг, мечты об исполнении сокровенных желаний хлынули в его мозг, размягчая и плавя извилины. Тургенев что-то возбужденно записывал в блокнот, стараясь ничего не пропустить, для большего натурализма.
Щенок почуял неладное.
Пальцы Герасима начали медленно разжиматься, и меховые складки Мумушного загривка стали плавно выскальзывать из них - но вдруг произошло нечто из ряда вон выходящее.
Щенок, вдруг ясно осознавший, что жизнь его висит на волоске, взмолился человечьим - причем хорошо поставленным - голосом, подозрительно напоминающим голос диктора Левитана:
- Сжалься надо мной, добрый человек! Не губи ты меня, я тебе еще пригожусь! Я не простая пекинская болонка, а волшебная! Я исполню любое твое желание, только попроси!
"Ни фига себе!" - подумал Герасим. "Даже этот маленький плюшевый мутант умеет то, чего не дано мне! Теперь точно утоплю мерзавца!"
"Ни фига себе!" - подумал щенок. "Я-то ведь, оказывается, феномен, могу в любом цирке карьеру сделать, кататься с гастролями из Парижа в Пекин, на историческую родину. Проездом через этот долбанный, как его, Петербург!"
"Ни фига себе!" - подумал Тургенев. " что за сон страшный что за наваждение!!! Эдак я сейчас без сюжета останусь, если шавку не замочат!"
Щенок требовательно посмотрел на Герасима.
"Хочу научиться говорить!" - попытался выдавить из себя Герасим, но, как обычно, произведенные им звуки были лишены как смысла, так и изящества. Он весь напрягся, щеки надулись, лицо окрасилось в замысловатые тона.
- Ну же? - нетерпеливо сказал щенок. - Не мог бы ты выразиться более внятно, я хоть и волшебная собака, но телепатией не владею!
Герасим весь затрясся, глаза его уже почти полностью вылезли из орбит от нервного напряжения.
- Хочешь, к примеру, новую метлу? - спросил щенок. - Или импортный совок, с мусоросборником? А то ведь бери выше - могу и пылесос устроить, двор прибирать - самое то!
У Герасима на нервной почве начались конвульсии, изо рта пошла пена, кончики пальцев завибрировали.
- Он хочет научиться говорить! - встрял в разговор мудрый писатель Тургенев.
- А ты вообще заткнись, ублюдок!! Тебя никто не спрашивает! - рявкнул щенок. - Ты его сейчас окончательно запутаешь. Дай человеку с мыслями собраться.
В этот момент пальцы вконец обезумевшего дворника ослабили хватку, и щенок с печальным "Буль!" пошел на дно. Тургенев уже просто покатывался со смеху, одновременно не забывая проливать горькие слезы о тяжкой судьбе простого русского мужика, и обличать живодеров-помещиков.
В это время необычные трансформации овладели тельцем Муму: морщинистая кожа в воде расправилась, и из уродливой пекинской болонки он внезапно превратился в удивительно красивого щенка-мопса или ньюфаундленда. Он вдруг, каким-то шестым чувством, осознал, что теперь умеет не только говорить, но еще и плавать, играть на арфе, сочинять хайку и даже находить взрывчатку и наркотики по запаху. В восторге от новоприобретенных возможностей, он быстро погреб к берегу, даже не замечая, что у него еще зачем-то начали прорезаться крылья.
Герасим, видя такое развитие сюжета, вскипел от бессильной злости и начал громко и грязно ругаться матом.
"Он заговорил!" - донесся нестройный хор радостных голосов из прибрежного кустарника, где, оказывается, прятались хозяйка доходного дома и еще две дюжины любопытных постоялиц: они всей толпой бросились на Герасима и чуть не задушили его в объятьях, ибо они, уже давно хотели этого молодого и сексуально-привлекательного дворника, и теперь ничто не мешало им предаться плотской страсти - обезумев от желания, они целовали Герасима в десны, пытались оторвать ему бороду, бесстыдно хватали его за метлу.
Вокруг сжавших Герасима плотным кольцом женщин, с озабоченным видом бегал писатель Тургенев, он тоже хотел оказаться в центре женского внимания, но сегодня был явно не его день...
Было изменено: 11:23 13/11/2007.
