о личностном
со словами "ой, страшно страшно, страшно" я закрываю "окошко" сайта.
- чего у тебя там страшно? - слышу.
хотя фразу эту я сказала тихо и себе. проболталась.
что именно страшно? что может быть страшного там, где страшно совершенно всё? или совсем ничего - как угодно.
страшно мне порой смотреть в себя - я не смотрю в мир, я смотрю в зеркало, отражающее мир во мне. и мне страшнее всего моя собственная жалость. как рефлекс на всё. она такая физически болезненная и такая бесполезная, что страшно её.
страшно, что зашевелится, раскурочит меня, разорвет слизистую. нет, ранки быстро затянутся, но мне мучителен процесс, я его очень не люблю.
она, как живой организм, поселилась во мне, когда я ещё не помню, и будто бы только растет. у неё, как у моллюска, есть мышца. и она её, мышцу эту, постоянно тренирует.
заставляет думать, переживать, переходить ледяную воду жалости, когда всё колет и отнимается, когда те самые четыре родниковых градуса.
у меня есть цель в жизни: я хочу в ней хоть что-то понять. осознать. до конца
- чего у тебя там страшно? - слышу.
хотя фразу эту я сказала тихо и себе. проболталась.
что именно страшно? что может быть страшного там, где страшно совершенно всё? или совсем ничего - как угодно.
страшно мне порой смотреть в себя - я не смотрю в мир, я смотрю в зеркало, отражающее мир во мне. и мне страшнее всего моя собственная жалость. как рефлекс на всё. она такая физически болезненная и такая бесполезная, что страшно её.
страшно, что зашевелится, раскурочит меня, разорвет слизистую. нет, ранки быстро затянутся, но мне мучителен процесс, я его очень не люблю.
она, как живой организм, поселилась во мне, когда я ещё не помню, и будто бы только растет. у неё, как у моллюска, есть мышца. и она её, мышцу эту, постоянно тренирует.
заставляет думать, переживать, переходить ледяную воду жалости, когда всё колет и отнимается, когда те самые четыре родниковых градуса.
у меня есть цель в жизни: я хочу в ней хоть что-то понять. осознать. до конца