Люди, как правило, полагают...
-Уверяю тебя, работа-это отнюдь не самое главное в жизни.
-Мама... А что же существенно?
Кьяра улыбнулась, погладила сердитую, раскрасневшуюся от смущения дочь по щеке.
-Любовь разумеется. Дом. Семья. И чтобы все были живы. Здоровы. Сыты, обуты и одеты.
Чтобы детский смех в доме, собаки и кошки, поцелуи на ночь, чтение вслух, семейные альбомы, уикенды на природе. Разве не так?
В спокойных глазах Кьяры не было тоски, но Джилл едва не разревелась, слушая все эти слова.
-Мама, бедная моя мамочка, как же ты... Как же ты была одинока все эти годы! Неужели, неужели ты не обижена на папу?
Кьяра Ван Занд немного помолчала, задумчиво глядя на победительно пылающий костер розового куста. Потом сказала тихо и твердо:
-Я очень люблю твоего отца, девочка. Всегда любила. Не могу похвастаться, что жизнь моя была безоблачной, но что счастливой-это точно.
-Но ведь он, он с тобой...
-Послушай меня, Джилл. Люди, как правило, полагают, что в любви главное-обладание.
Поэтому большинство начинает требовать от своих возлюбленных проявления любви, знаков внимания, постоянного присутствия рядом с собой, уверяю тебя, они даже не замечают при этом, как умирает их любовь.
Я всегда слишком любила твоего отца, чтобы даже намек на мысль о разводе мог прийти мне в голову. Я просто принимала то, что было.
Была с ним рядом и тем спасалась. Часто мне было горько и одиноко, он не поддерживал меня, даже когда я ждала тебя, то есть внешне не поддерживал. Я тосковала, состарилась раньше времени, я почти не видела тебя, мою дочь... Но зато я много размышляла.
Знаешь, Джилл, а ведь любить бескорыстно и безответно гораздо приятнее. Это чистое чувство. При нём невозможны ревность, злоба, обиды. Это огонь, который горит внутри тебя и помогает жить. Однажды я представила себе жизнь без Дерека и ничего не увидела.
Пустота. Я просто не смогла бы без него, понимаешь...
-Что касается наших с папой отношений и нашей с ним жизни, то только об одном я жалею по-настоящему. Мне не хватило смелости разговаривать с ним.
-Разговаривать? Не понимаю...
-Да, это так просто, что люди этого даже не понимают. Надо говорить девочка. Говорить о своей любви, о своих сомнениях, своих чувствах, бедах, радостях... Не добиваться ответных признаний, клятв верности-просто говорить.
Нас всех слишком сковывают условности. Считается, что девушка должна быть скромной и ждать, когда мужчина признается в любви первым. Бывает стыдно говорить о том, что тебе не нравится заниматься любовью, например, в лифте. Ты боишься обидеть того, кто рядом, оттолкнуть его своими словами, а то и потерять, но теряешь то как раз в результате молчания. Молчание-это ложь. Ложь-это смерть любви...
-Мама... А что же существенно?
Кьяра улыбнулась, погладила сердитую, раскрасневшуюся от смущения дочь по щеке.
-Любовь разумеется. Дом. Семья. И чтобы все были живы. Здоровы. Сыты, обуты и одеты.
Чтобы детский смех в доме, собаки и кошки, поцелуи на ночь, чтение вслух, семейные альбомы, уикенды на природе. Разве не так?
В спокойных глазах Кьяры не было тоски, но Джилл едва не разревелась, слушая все эти слова.
-Мама, бедная моя мамочка, как же ты... Как же ты была одинока все эти годы! Неужели, неужели ты не обижена на папу?
Кьяра Ван Занд немного помолчала, задумчиво глядя на победительно пылающий костер розового куста. Потом сказала тихо и твердо:
-Я очень люблю твоего отца, девочка. Всегда любила. Не могу похвастаться, что жизнь моя была безоблачной, но что счастливой-это точно.
-Но ведь он, он с тобой...
-Послушай меня, Джилл. Люди, как правило, полагают, что в любви главное-обладание.
Поэтому большинство начинает требовать от своих возлюбленных проявления любви, знаков внимания, постоянного присутствия рядом с собой, уверяю тебя, они даже не замечают при этом, как умирает их любовь.
Я всегда слишком любила твоего отца, чтобы даже намек на мысль о разводе мог прийти мне в голову. Я просто принимала то, что было.
Была с ним рядом и тем спасалась. Часто мне было горько и одиноко, он не поддерживал меня, даже когда я ждала тебя, то есть внешне не поддерживал. Я тосковала, состарилась раньше времени, я почти не видела тебя, мою дочь... Но зато я много размышляла.
Знаешь, Джилл, а ведь любить бескорыстно и безответно гораздо приятнее. Это чистое чувство. При нём невозможны ревность, злоба, обиды. Это огонь, который горит внутри тебя и помогает жить. Однажды я представила себе жизнь без Дерека и ничего не увидела.
Пустота. Я просто не смогла бы без него, понимаешь...
-Что касается наших с папой отношений и нашей с ним жизни, то только об одном я жалею по-настоящему. Мне не хватило смелости разговаривать с ним.
-Разговаривать? Не понимаю...
-Да, это так просто, что люди этого даже не понимают. Надо говорить девочка. Говорить о своей любви, о своих сомнениях, своих чувствах, бедах, радостях... Не добиваться ответных признаний, клятв верности-просто говорить.
Нас всех слишком сковывают условности. Считается, что девушка должна быть скромной и ждать, когда мужчина признается в любви первым. Бывает стыдно говорить о том, что тебе не нравится заниматься любовью, например, в лифте. Ты боишься обидеть того, кто рядом, оттолкнуть его своими словами, а то и потерять, но теряешь то как раз в результате молчания. Молчание-это ложь. Ложь-это смерть любви...
