Не знаю, как это родилось...
Один из самых странных моих немногочисленных стишков. написал - и теперь боюсь накаркать... боюсь за дочь... поэтому решил опубликовать - хотя бы здесь, ибо так вообще нигде не "печатаюсь"... ибо - зачем? Это можно назвать "Разговор", а можно вообще никак не называть... лучше, наверное, вообще никак.
***
Постарайся понять до конца, и не прячься за слезы и боль, это
нужно пройти до конца. В этом соль.
Всем отпущен по-разному век, вон бабулька ей семьдесят
пять... но и в двадцать лет человек может устать.
Высыхают весною ручьи, замерзают зимою поля, не вини в этом
только мужчин, мама моя.
Это сложно понять до конца, и продолжить движенье вперед, я
почти что убила отца... он сорвался и пьет.
У него теперь все в раю, всё, что было, ушло в песок... он и
сам стоял на краю, но не смог.
Повернешься сейчас не спеша и пойдешь остановку искать, за
тобою моя душа полетит провожать.
Постарайся хотя бы простить, потому что не сможешь понять,
продолжая сестренку растить, ничего не менять.
Продымит
"восемьсот второй", буду долго смотреть я вслед, как везет он старушку
домой...
Тридцати восьми лет.
***
Постарайся понять до конца, и не прячься за слезы и боль, это
нужно пройти до конца. В этом соль.
Всем отпущен по-разному век, вон бабулька ей семьдесят
пять... но и в двадцать лет человек может устать.
Высыхают весною ручьи, замерзают зимою поля, не вини в этом
только мужчин, мама моя.
Это сложно понять до конца, и продолжить движенье вперед, я
почти что убила отца... он сорвался и пьет.
У него теперь все в раю, всё, что было, ушло в песок... он и
сам стоял на краю, но не смог.
Повернешься сейчас не спеша и пойдешь остановку искать, за
тобою моя душа полетит провожать.
Постарайся хотя бы простить, потому что не сможешь понять,
продолжая сестренку растить, ничего не менять.
Продымит
"восемьсот второй", буду долго смотреть я вслед, как везет он старушку
домой...
Тридцати восьми лет.