И ещё парочка...
Сурово, но правильно
"... А сейчас ей нужно было только одно - бежать. Бежать
быстрее из этого места, которое в настоящий момент усиленно стирается с лица
земли. Наверное, люди в погонах уже начали понимать, что натворили. Они дали своим солдатам какой-то дряни, а те,
совершенно обезумев, в мгновение разрушили то, что строилось не один год. От
жара огнемётов взрывались колбы в химических лабораториях. Мальчишки
девятнадцати-двадцати лет с радостным гиканьем кидали гранаты в окна, не зная,
что внутри стоит высококачественное дорогое оборудование, часто привезенное
из-за границы.
Но главное, они расправились с теми, кто жил и работал
в этом населённом пункте. Возможно, выжили какие-нибудь молодые лаборантки и
сотрудницы; их, прежде чем посадить в грузовики, с удовольствием обыщут.
Она не хотела
оборачиваться, потому что её с этим городом больше ничего не
связывало. Спина ощутила жар от тепла,
который донёс ветер. Значит, люди в зелёном сейчас сваливают в одну кучу тела
людей в белом и штатском, поливают бензином, и сжигают.
Раздалось несколько взрывов. Это уничтожают здания.
Ещё бы "катюши" сюда притащили, безмозглые варвары!
Настоящий противник в этот момент заметал следы в
лесу. Если чудачка из-за океана попадёт
домой, то вручат ей орден, как пить дать.
Как он будет выглядеть: с орланом, с крестом? И ещё сладкая парочка
фанатиков, только бы им удалось спастись! Каллироя с нежностью подумала обо
всех, кто помог ей выстоять в этой борьбе. Она была орудием в их руках, но и с их же помощью
обретала теперь СВОБОДУ.
Где-то за много тысяч километров солдаты, одетые всё в
ту же форму, чью-то свободу отнимали. Они топтали кирзовыми сапогами брусчатые улицы
древнего средневекового города, стреляли в тех местных жителей, что не желали уступать им дорогу. Там
они шли в наступление, но здесь, сами
того не ведая, нанесли поражение Злу. Отныне звонкие победы будут лишь эфемерностью;
главное уже сделано, и истории не повернуть вспять.
Каллироя же стала победительницей в своей собственной
маленькой войне. Все, кто стоял на её пути, указывал, что ей делать, спали
теперь мёртвым сном. Главный в этом
городе, её несостоявшийся супруг - он лежал в луже собственной крови, казнённый
ритуальным первобытным способом, вопреки всему тому, во что верил. Все
документы сгорели, а значит "брак" - расторгнут. Скорее всего, он уже в той общей куче,
братском погребальном костре. Да его первого туда же и определили. Там же
должен быть и ненавистный Сотрудник КГБ (какая у него фамилия, Каллироя за всё
это время запомнить так и не смогла). Отдыхайте, дорогие - чему быть, того не
миновать. Какими-то высшими силами их участь была определена заранее.
Как и смерть Ивана Гонты. Каллироя вздохнула, но знала,
что ничего не поделаешь. Храбрый борец с Карпат выполнил свой долг, и... стал ещё
одной жертвой.
Теперь она не сомневалась. Древняя энергия, бывшая в
ней, забирала себе людские жизни. Минуя пышные обряды и ритуалы; практически,
без её, Каллирои, участия, но не менее безжалостно и упорно.
За что это ей? Вследствие работы отца, надзиравшего
над невольниками в телогрейках? Или, может быть, горы веками хранили древнее
проклятье, они пощадили скромную учительницу, но отыгрались сполна на её
дочери, более сильной, и способной выполнить всё, что предначертано... Ясно одно: недаром всюду прицеплялось к ней
прозвище "Кали", имя древней индийской богини, наводящее на всех ужас. Подобно
своей чёрной тёзке, Каллироя Ивановна Волкопялова собирала на себе ожерелье из
человеческих голов. И теперь оно... было
полностью собрано.
Дышалось удивительно легко, несмотря на настигающий её
запах гари. Она бежала до припрятанного в тайге мотоцикла, и ничуть не устала.
Не гора свалилась с плеч нет, это скорее был какой-то метеорит, подобный
тому, что ударил миллиарды лет назад.
Пусть же теперь собственно имя играет ведущую роль в
её судьбе. Прекрасное имя греческой страдалицы, тяжеловесное, но не сулящее
ничего плохого. Оно должно, рано или поздно, соединить с тем, кто был
предназначен свыше
Из глубины подсознания, куда с особой тщательностью ранее
был запрятан, постепенно возникал он, и
становился всё больше и отчётливее. Лица
всех остальных потускнели, а потом стали исчезать, как сгорающие фотографии. Ей
чудилось, что призрак стоит над лесом, над горами, и притягивает к себе, как маяк
привлекает своими огнями корабли. И плевать, какие расстояния надо будет
преодолеть, чтобы встретиться с ним..."
"... Казалось очень забавным то, что он говорит... Однако она
поняла, что ей нравится находится с этими молодыми людьми, взявшими на
вооружение заграничный лозунг "Make love, not war!" , и невпопад вставлявшими в свою речь иностранные
слова.
Пойти с ними куда-то выглядело какой-то шалостью,
этаким преступлением против взрослости, и серьёзного мира.
Но неожиданно при этом
в них чувствовалась некое тайное умение, способность противостоять
такому порядку - старому хаотичному нагромождению всего искусственного, всего
вымученного, и добровольно загнавшего себя в железные тиски... Это, некогда незыблемое
здание, виделось теперь пизанской башней, колоссом на глиняных ногах. Вот-вот
оно рухнет, и рассыплется на множество обломков. Потому что уже проснулась первородная
сила естественного человека, который не воюет со своей природой, и не
противопоставляет себя природе окружающей. Он встанет во весь рост, бородатый,
волосатый, и в кричащей наивной одежде; могучей рукой, вооруженной каменным
топором, пробьёт в воздвигнутом над ним склепе-саркофаге окно к свету; вслед за тем разрушит своё узилище...
А они вылезут из-под руин по пещерным ходам,
существующим издавна, с начала времён. Расчистят территорию, посадят цветы и
деревья. Будут петь песни, и водить
хороводы...
Присоединившись к этим проводникам в новый мир,
выбраться без потерь сможет и она, Каллироя.
Тронулась вся группа уже во второй половине дня. Надо
было добраться до большой развилки, минуя ещё одну деревню. Там появлялся
дополнительный шанс застопить машины со второстепенных шоссе. Пока же залезать
в железные раскалённые кабины никому не хотелось.
Совершенно непривычно было вот так идти, никуда не торопясь, наслаждаясь самой дорогой.
Каллироя взяла себе чей-то рюкзак, а его владелец взамен согласился на время
нести её плащ. Аккуратно сложил его в несколько слоёв и обернул тканью.
Приладил узелок к длинной палке, и в этом повторил путешественников, живших
много поколений назад.
Они были вне времени, легко могли вписаться во все
эпохи. Не "туристы", не "отдыхающие", а путники.
Светлые полуспортивные тапочки вдруг стали невероятно
неудобными. Созданные, чтобы ходить по зданиям и кабинетам, они стоптались, и
теперь натирали ноги. Смеясь, Каллироя сняла их, и тоже пошла босиком. Ступни
почувствовали приятное тепло нагретого асфальта...
Никому до них сейчас не было дела... Они сбежали ото
всех, растворившись на бескрайнем, залитом солнцем пространстве..."
Рита Дзугаева. Торжество Кали
Было изменено: 23:40 11/01/2013.
Было изменено: 23:44 11/01/2013.
Было изменено: 23:48 11/01/2013.
Было изменено: 23:48 11/01/2013.
"... А сейчас ей нужно было только одно - бежать. Бежать
быстрее из этого места, которое в настоящий момент усиленно стирается с лица
земли. Наверное, люди в погонах уже начали понимать, что натворили. Они дали своим солдатам какой-то дряни, а те,
совершенно обезумев, в мгновение разрушили то, что строилось не один год. От
жара огнемётов взрывались колбы в химических лабораториях. Мальчишки
девятнадцати-двадцати лет с радостным гиканьем кидали гранаты в окна, не зная,
что внутри стоит высококачественное дорогое оборудование, часто привезенное
из-за границы.
Но главное, они расправились с теми, кто жил и работал
в этом населённом пункте. Возможно, выжили какие-нибудь молодые лаборантки и
сотрудницы; их, прежде чем посадить в грузовики, с удовольствием обыщут.
Она не хотела
оборачиваться, потому что её с этим городом больше ничего не
связывало. Спина ощутила жар от тепла,
который донёс ветер. Значит, люди в зелёном сейчас сваливают в одну кучу тела
людей в белом и штатском, поливают бензином, и сжигают.
Раздалось несколько взрывов. Это уничтожают здания.
Ещё бы "катюши" сюда притащили, безмозглые варвары!
Настоящий противник в этот момент заметал следы в
лесу. Если чудачка из-за океана попадёт
домой, то вручат ей орден, как пить дать.
Как он будет выглядеть: с орланом, с крестом? И ещё сладкая парочка
фанатиков, только бы им удалось спастись! Каллироя с нежностью подумала обо
всех, кто помог ей выстоять в этой борьбе. Она была орудием в их руках, но и с их же помощью
обретала теперь СВОБОДУ.
Где-то за много тысяч километров солдаты, одетые всё в
ту же форму, чью-то свободу отнимали. Они топтали кирзовыми сапогами брусчатые улицы
древнего средневекового города, стреляли в тех местных жителей, что не желали уступать им дорогу. Там
они шли в наступление, но здесь, сами
того не ведая, нанесли поражение Злу. Отныне звонкие победы будут лишь эфемерностью;
главное уже сделано, и истории не повернуть вспять.
Каллироя же стала победительницей в своей собственной
маленькой войне. Все, кто стоял на её пути, указывал, что ей делать, спали
теперь мёртвым сном. Главный в этом
городе, её несостоявшийся супруг - он лежал в луже собственной крови, казнённый
ритуальным первобытным способом, вопреки всему тому, во что верил. Все
документы сгорели, а значит "брак" - расторгнут. Скорее всего, он уже в той общей куче,
братском погребальном костре. Да его первого туда же и определили. Там же
должен быть и ненавистный Сотрудник КГБ (какая у него фамилия, Каллироя за всё
это время запомнить так и не смогла). Отдыхайте, дорогие - чему быть, того не
миновать. Какими-то высшими силами их участь была определена заранее.
Как и смерть Ивана Гонты. Каллироя вздохнула, но знала,
что ничего не поделаешь. Храбрый борец с Карпат выполнил свой долг, и... стал ещё
одной жертвой.
Теперь она не сомневалась. Древняя энергия, бывшая в
ней, забирала себе людские жизни. Минуя пышные обряды и ритуалы; практически,
без её, Каллирои, участия, но не менее безжалостно и упорно.
За что это ей? Вследствие работы отца, надзиравшего
над невольниками в телогрейках? Или, может быть, горы веками хранили древнее
проклятье, они пощадили скромную учительницу, но отыгрались сполна на её
дочери, более сильной, и способной выполнить всё, что предначертано... Ясно одно: недаром всюду прицеплялось к ней
прозвище "Кали", имя древней индийской богини, наводящее на всех ужас. Подобно
своей чёрной тёзке, Каллироя Ивановна Волкопялова собирала на себе ожерелье из
человеческих голов. И теперь оно... было
полностью собрано.
Дышалось удивительно легко, несмотря на настигающий её
запах гари. Она бежала до припрятанного в тайге мотоцикла, и ничуть не устала.
Не гора свалилась с плеч нет, это скорее был какой-то метеорит, подобный
тому, что ударил миллиарды лет назад.
Пусть же теперь собственно имя играет ведущую роль в
её судьбе. Прекрасное имя греческой страдалицы, тяжеловесное, но не сулящее
ничего плохого. Оно должно, рано или поздно, соединить с тем, кто был
предназначен свыше
Из глубины подсознания, куда с особой тщательностью ранее
был запрятан, постепенно возникал он, и
становился всё больше и отчётливее. Лица
всех остальных потускнели, а потом стали исчезать, как сгорающие фотографии. Ей
чудилось, что призрак стоит над лесом, над горами, и притягивает к себе, как маяк
привлекает своими огнями корабли. И плевать, какие расстояния надо будет
преодолеть, чтобы встретиться с ним..."
"... Казалось очень забавным то, что он говорит... Однако она
поняла, что ей нравится находится с этими молодыми людьми, взявшими на
вооружение заграничный лозунг "Make love, not war!" , и невпопад вставлявшими в свою речь иностранные
слова.
Пойти с ними куда-то выглядело какой-то шалостью,
этаким преступлением против взрослости, и серьёзного мира.
Но неожиданно при этом
в них чувствовалась некое тайное умение, способность противостоять
такому порядку - старому хаотичному нагромождению всего искусственного, всего
вымученного, и добровольно загнавшего себя в железные тиски... Это, некогда незыблемое
здание, виделось теперь пизанской башней, колоссом на глиняных ногах. Вот-вот
оно рухнет, и рассыплется на множество обломков. Потому что уже проснулась первородная
сила естественного человека, который не воюет со своей природой, и не
противопоставляет себя природе окружающей. Он встанет во весь рост, бородатый,
волосатый, и в кричащей наивной одежде; могучей рукой, вооруженной каменным
топором, пробьёт в воздвигнутом над ним склепе-саркофаге окно к свету; вслед за тем разрушит своё узилище...
А они вылезут из-под руин по пещерным ходам,
существующим издавна, с начала времён. Расчистят территорию, посадят цветы и
деревья. Будут петь песни, и водить
хороводы...
Присоединившись к этим проводникам в новый мир,
выбраться без потерь сможет и она, Каллироя.
Тронулась вся группа уже во второй половине дня. Надо
было добраться до большой развилки, минуя ещё одну деревню. Там появлялся
дополнительный шанс застопить машины со второстепенных шоссе. Пока же залезать
в железные раскалённые кабины никому не хотелось.
Совершенно непривычно было вот так идти, никуда не торопясь, наслаждаясь самой дорогой.
Каллироя взяла себе чей-то рюкзак, а его владелец взамен согласился на время
нести её плащ. Аккуратно сложил его в несколько слоёв и обернул тканью.
Приладил узелок к длинной палке, и в этом повторил путешественников, живших
много поколений назад.
Они были вне времени, легко могли вписаться во все
эпохи. Не "туристы", не "отдыхающие", а путники.
Светлые полуспортивные тапочки вдруг стали невероятно
неудобными. Созданные, чтобы ходить по зданиям и кабинетам, они стоптались, и
теперь натирали ноги. Смеясь, Каллироя сняла их, и тоже пошла босиком. Ступни
почувствовали приятное тепло нагретого асфальта...
Никому до них сейчас не было дела... Они сбежали ото
всех, растворившись на бескрайнем, залитом солнцем пространстве..."
Рита Дзугаева. Торжество Кали
Было изменено: 23:40 11/01/2013.
Было изменено: 23:44 11/01/2013.
Было изменено: 23:48 11/01/2013.
Было изменено: 23:48 11/01/2013.
