Мне хорошо. Обещанный рассказ
Про друга, которого я найду
Хотелось
бы сейчас поехать к другу, с которым можно было бы поговорить о только что
увиденном хорошем кино. Да и не только об этом. И, возможно, уснуть у него на
плече (но не как женщина на плече у мужчины), а...
люди иногда устают от вина, даже если оно
отменное красное
и она, поставив свой бокал на журнальный столик, просто
мягко упадет головой к нему на плечо, потому что он большой и сильный и её
давний друг, и она ему доверяет.
И она может спокойно уснуть рядом, зная, что чуть позже
он аккуратно переложит её голову на диванную подушку, накроет её самое пушистым
пледом и, стараясь не шуметь, уйдёт в свою беспорядочно устроенную холостяцкую
спальню.
А утром она проснется от шума кофеварки и запаха свежесмолотых
кофейных зёрен. И он даст ей большое пушистое полотенце и улыбнётся ей, щуря
глаза от головной боли, потому что всё-таки перебрал вчера.
И она встанет под тёплые тугие струи душа и будет стоять
так, пока не пройдет её собственная головная боль потому что тоже перебрала
вчера.
А потом они будут завтракать и, возможно, ей не надо
будет спешить домой, и они пойдут гулять или на выставку, а потом, возможно, к
ней в гости и приготовят там лазанью, и будут есть её и смеяться, а потом
пойдут в какой-нибудь ирландский паб или в тихий студенческий арт-клуб, а потом
неожиданно для себя он проводит её до дома, и она неожиданно для себя
совсем-совсем не захочет его отпускать, и он зайдёт к ней на дружескую чашку
кофе.
И она будет заваривать пахуче-терпкий кофе во французском
прессе "на двоих", а он тихо подойдет сзади и прижмётся щекой к её щеке такой
большой, такой сильный и такой ей УЖЕ родной.
И когда она, растроганная, обернётся, желая заглянуть ему
в глаза, сразу поймёт, что он, действительно, родной, простой и УЖЕ любимый (?)
Что будет потом уже не важно.
Может быть, они, сидя друг напротив друга и глядя друг
другу в глаза, выпьют горячий напиток маленькими глотками, а потом он возьмет
её за руку, сорвет с вешалки их пальто и они побегут гулять под пушистым падающим
с неба снегом.
А, может быть, они никуда не пойдут, а будут сидеть на её
диване и смотреть какое-нибудь кино, и он будет так же тепло и по-дружески
обнимать её за плечи, и в сотый раз объяснит ей, что она обязательно встретит
СВОЕГО парня, и она, щелкнув его по носу, скажет, что он, конечно, встретит
СВОЮ единственную, и он останется у неё ночевать, потому что метро уже давно
закрылось, а тащиться на такси на другой конец города не хочется ("только не
сейчас").
И, возможно, под утро
она придет к нему на диван, ляжет рядом, прижмется к его большому сильному телу
и будет тихо-тихо плакать, потому что до сих пор одна, а он почувствует это и обнимет её и тоже
прижмётся к ней всем телом, и будет гладить её по волосам, внимательно
прислушиваясь к собственным ощущениям и пытаясь понять она или не она.
А утром они расстанутся, заранее простив друг другу всё,
потому что они лучшие друзья, но каждый уйдёт к себе думать о другом.
И они расстанутся на несколько месяцев, потому что думать
о другом всегда непросто. И когда
встретятся вновь, поймут, что всё поняли ещё к моменту того кофепития.
Что будет дальше? Придумайте, если хотите сами. История и
жизнь имеют право на любое развитие.
Вот,
к такому другу я поехала бы, но у меня его нет. Мне только ещё предстоит найти
его. И я обязательно его найду.
Хотелось
бы сейчас поехать к другу, с которым можно было бы поговорить о только что
увиденном хорошем кино. Да и не только об этом. И, возможно, уснуть у него на
плече (но не как женщина на плече у мужчины), а...
люди иногда устают от вина, даже если оно
отменное красное
и она, поставив свой бокал на журнальный столик, просто
мягко упадет головой к нему на плечо, потому что он большой и сильный и её
давний друг, и она ему доверяет.
И она может спокойно уснуть рядом, зная, что чуть позже
он аккуратно переложит её голову на диванную подушку, накроет её самое пушистым
пледом и, стараясь не шуметь, уйдёт в свою беспорядочно устроенную холостяцкую
спальню.
А утром она проснется от шума кофеварки и запаха свежесмолотых
кофейных зёрен. И он даст ей большое пушистое полотенце и улыбнётся ей, щуря
глаза от головной боли, потому что всё-таки перебрал вчера.
И она встанет под тёплые тугие струи душа и будет стоять
так, пока не пройдет её собственная головная боль потому что тоже перебрала
вчера.
А потом они будут завтракать и, возможно, ей не надо
будет спешить домой, и они пойдут гулять или на выставку, а потом, возможно, к
ней в гости и приготовят там лазанью, и будут есть её и смеяться, а потом
пойдут в какой-нибудь ирландский паб или в тихий студенческий арт-клуб, а потом
неожиданно для себя он проводит её до дома, и она неожиданно для себя
совсем-совсем не захочет его отпускать, и он зайдёт к ней на дружескую чашку
кофе.
И она будет заваривать пахуче-терпкий кофе во французском
прессе "на двоих", а он тихо подойдет сзади и прижмётся щекой к её щеке такой
большой, такой сильный и такой ей УЖЕ родной.
И когда она, растроганная, обернётся, желая заглянуть ему
в глаза, сразу поймёт, что он, действительно, родной, простой и УЖЕ любимый (?)
Что будет потом уже не важно.
Может быть, они, сидя друг напротив друга и глядя друг
другу в глаза, выпьют горячий напиток маленькими глотками, а потом он возьмет
её за руку, сорвет с вешалки их пальто и они побегут гулять под пушистым падающим
с неба снегом.
А, может быть, они никуда не пойдут, а будут сидеть на её
диване и смотреть какое-нибудь кино, и он будет так же тепло и по-дружески
обнимать её за плечи, и в сотый раз объяснит ей, что она обязательно встретит
СВОЕГО парня, и она, щелкнув его по носу, скажет, что он, конечно, встретит
СВОЮ единственную, и он останется у неё ночевать, потому что метро уже давно
закрылось, а тащиться на такси на другой конец города не хочется ("только не
сейчас").
И, возможно, под утро
она придет к нему на диван, ляжет рядом, прижмется к его большому сильному телу
и будет тихо-тихо плакать, потому что до сих пор одна, а он почувствует это и обнимет её и тоже
прижмётся к ней всем телом, и будет гладить её по волосам, внимательно
прислушиваясь к собственным ощущениям и пытаясь понять она или не она.
А утром они расстанутся, заранее простив друг другу всё,
потому что они лучшие друзья, но каждый уйдёт к себе думать о другом.
И они расстанутся на несколько месяцев, потому что думать
о другом всегда непросто. И когда
встретятся вновь, поймут, что всё поняли ещё к моменту того кофепития.
Что будет дальше? Придумайте, если хотите сами. История и
жизнь имеют право на любое развитие.
Вот,
к такому другу я поехала бы, но у меня его нет. Мне только ещё предстоит найти
его. И я обязательно его найду.
