Неразделенная любовь... или учитесь чувствовать
Как часто мы
задумываемся о тех, кто нам безразличен, но чьи мысли заняты нами. Можем ли мы
общаться с ними, кого не замечаем, с обезболивающим?
Умеем ли не
наносить ран любящим нас? И как наше безразличие оборачивается в нашу сторону?
Неделю назад
прозвенел телефон и вечерним собеседником оказалась классная руководительница
моего сына Н. С. Обычно такие звонки не с лучшими новостями, но, к счастью, и не
так часты.
- А. В., мама
Ксюши М. снова жалуется на поведение Ромы и собирается идти к директору.
Знаете, лучше будет, если мы все встретимся и попробуем разрешить ситуацию.
- Н. С., в этот раз что же он натворил?
(Заметьте, насколько я делаю безапелляционный вывод "он натворил", но об этом позже)
- Вы только не
торопитесь его наказывать, в среду если Вам удобно, встретимся с мамой Ксюши с
завучем и директором, иначе мы не найдем причин. Я, например, не была
свидетелем такого поведения, как описывает ее мама. Так что нужно разобраться.
Н. С. была мягка и предельно вежлива, словно ей неловко поднимать этот вопрос.
- Да, согласна.
Я тоже устала за три года его наказывать за отношение к Ксюше. И, знаете, в
ноябре я сделала вывод, что не все так страшно, как описывает девочка. Ромку
даже бабушки одноклассниц уважают, в чем мне признались при встрече. А
признание бабушек не так просто заслужить. К тому же, кроме как с Ксюшей М.
проблем нет. .. я не успела договорить и НС меня прервала:
- Ой, а на
новогоднем чаепитии Рома участвовал во всех конкурсах и за него болели все
девочки. Не волнуйтесь. Давайте все встретимся и поговорим, потому что мне тоже
непросто разговаривать с мамой М.
На этой ноте наш
разговор сошел к прощанию и предварительной договоренности о встрече в кабинете
директора вечером в среду.
На мои расспросы
сын чаще отвечал "Мама! Я ее не трогал. Нечаянно задел портфель и она начала
обзываться!" или "Мама, я уже если вижу ее маму на улице, лучше задержусь в
школе пока она не уйдет..". Как и все дети он себя оправдывал и не считал
виноватым вовсе.
Наступил
судьбоносный день и мы пришли на эту встречу враждующих детей и их защитников.
Мама Ксюши старалась не смотреть в мою сторону и стояла с отчаянным видом. Я
все равно громко поздоровалась, чтобы сразу дать понять, что время извинений
прошло и теперь просто необходимо разобраться в долгоиграющей ситуации.
Нас пригласили в
кабинет директора, за Т-образным столом сидела глава школы, у стены лицом ко
входу завуч, напротив ее мы и присели. Классная руководительница присоединилась
к директору с правой руки.
Дети стали у
окна. Ромка стройный и даже худощавый мальчик девяти лет, немного ссутулившись
завел руки за спину и оперся на подоконник. От волнения у него побагровели уши.
Ксюша девочка "в соку", когда еще грудь не сформировалась, но жировые складки
свисают почти первого размера (я не могу быть объективной, это не моя дочь), в
узких джинсах, отчего лишнее нависло над поясом. Ей двенадцать лет.
Начался разговор
и я предложила выслушать вначале обиженную сторону, обвинителей, чтобы
завершить своей речью.
Мама Ксюши М.
начала с того, что ее терпение больше не выдерживает жалоб своего ребенка,
поскольку "весь этот кошмар длится со второго класса". Ей предложили рассказать
более конкретно рассказать и была поведана история о том, что Ромка бьет
бедняжку по рукам и ногам при каждом удобном случае, а осенью и вовсе зарядил
по голове.
Ромка молчал,
краснели уши еще сильнее и на глазах его навернулись слезы, отчего он стал чаще
моргать и смотреть то и дело в потолок. Не заплакал.
Страшную картину
расписала отчаявшаяся мама. Оказывается, Рома третирует девочку при каждом
удобном случае и после этих издевательств она с трудом шевелит руками, хромает
и вечерами болит голова...
Девочка складно
подтверждала и отрывками рассказывала ужасающие любую мать картины, сдабривая
их подробностями о нецензурных выражениях в ее адрес.
После ее "выхода"
я спросила Рому как все было в его версии. Он заволновался еще больше.
- Я шел по
проходу... портфель Ксюши лежал на полу, я его задел...
- Он меня
обзывал! Ксюша не выдержала
Ромка продолжил
и тем самым завершил:
- Да, потом
начались эти зебры...
Губы его
тряслись и он не мог сообразить что от него хотят, ведь Ксюша все рассказала.
Я попросила
уточнить для всех какие зебры, поскольку никто ничего не понял и чуть не
рассмеялись.
Ромка посмотрел
на меня, поскольку только во мне он видел в тот момент защиту продолжил:
- Нууу... Она
назвала меня "козел небритый", а я ее "зеброй небритой"... - опустил глаза и
побагровел весь.
(Дааа... Сразу
видно кто нецензурно выражается. Мой ребенок не нашел ничего грубее как назвать
ее лишь зеброй... )))
Страшно... было
бы, если бы не так смешно. И вы поймете, почему это скорее вызывало у меня
насмешку.
Пришла моя
очередь повествования, а я готовилась к этому моменту, но выбрала более мягкую
версию подготовленной речи.
- Да,
действительно, несколько раз мне рассказывали будоражащие мое воображение
картины, отчего я наказывала сына и доверяла всем историям, поскольку Ксюша
девочка и ее авторитет отличницы склоняли весы моего доверия к ней. Но сейчас я
расскажу, почему с ноября я верю своему ребенку.
Тут я попросила,
чтобы дети вышли, поскольку моя история содержала непедагогические методы, но я
собиралась быть откровенной, поскольку в лице представителей школы я видела
разумных людей.
Я продолжила:
- В ноябре мама
Ксюши снова собиралась идти к Вам и говорила о требованиях отчисления моего
сына из школы (4 класс, кстати). Это был случай, когда мне по телефону Н. С.
рассказала, что Ксюша утверждает об ударе дневником по голове и отчего ее
мучают боли. Так как я была на работе (поверьте, не так просто на расстоянии по
телефону решать конфликтные задачи), я несколько раз разговаривала с сыном и
убедила его извиниться перед Ксенией и поговорить с ее мамой! Скажите, много ли
найдется детей, готовых вслух признать свою неправоту и к тому же поговорить и
извиниться перед взрослым человеком?! Рома вначале позвонил и поговорил с
Ксюшей, потом, несмотря на свой страх перед ее мамой, он все же поговорил и с
ней и пообещал больше и близко не походить к ее дочери.
(Обвинительная
сторона все подтвердила, а глаза завуча округлились, поскольку все признали это
смелым и серьезным поступком)
- А теперь, - я
продолжила, - я расскажу почему я верю теперь сыну и есть серьезные основания
не доверять рассказам девочки. Как я убедила ребенка? Мне ничего не оставалось,
поскольку он наотрез отказывался извиняться, а я переживаю, что он может
вырасти черствым мужчиной по отношению к женщинам, я убедила его в том, что
если мама Ксюши добьется его отчисления, его имя попадет в черный список Москвы
и ни в одну школу он не сможет перейти. Поэтому ему придется ехать жить к отцу.
Я точно знаю,
что желания уезжать и жить с отцом у него нет, поэтому он пойдет на все, чтобы
этого не произошло. Даже поговорить со взрослой женщиной и больше действительно
не подходить и близко к девочке.
Через пару дней
после этого случая я встречала ребенка с экскурсии и встретилась с другими
мамами. Мы разговаривали и выяснилось, что подобные случаи обвинения в грубом
отношении к Ксении были не только в адрес моего сына, но и в адрес других
детей, вследствие чего у Вас (я
обратилась к маме одноклассницы и посмотрела на нее в упор) конфликты даже с
родителями. Это было в ноябре. Но добавлю, не далее как вчера я созвонилась с
ними и заручилась поддержкой на случай вопроса об отчислении моего ребенка. И
поверьте, тогда официально сюда придут как минимум трое родителей, которые
могут рассказать вам истории о подобной и неоднократной лжи Вашей дочери.
М-кая "осела" на
стуле и не смогла ничего ответить.
Видя мою
решительность, директор школы предложила не поднимать такие острые вопросы,
поскольку ситуация возможно проще.
И тут включилась
классная руководительница. Обращаясь к нам обеим она произнесла:
- Знаете, я
заранее подошла к учителям других предметов с вопросом, не замечали ли они
агрессивного поведения со стороны Ромы. И все в один голос говорят, что это
симпатия...
Мама Ксюши
надулась и отвлеченно стала рассматривать стены кабинета.
Завуч спросила,
знаем ли мы о симпатиях своих детей?
Я уверено
заявила, что знаю обо всех его симпатиях, поскольку участвую в обсуждении
подарков к праздникам, даю советы на вопросы "Мама!!! Как я ей подарю это при
всех?! Там же будет куча мамаш!" или "мама, она не хочет выходить гулять, как
ее из дома вытащить?" и подобные.
Мама обиженной
девочки сидела словно ее вопрос не касался. Поэтому ей задали его еще раз. Она "включилась"
и с удивлением промычала что-то невнятное.
Наша учительница,
пристально посмотрев на моего оппонента, добавила:
- И симпатия не
Ромы к Ксюше... А наоборот...
И теперь весь
пазл конфликта для меня сложился...
Оказалось, что
мама Ксюши не знает о ее симпатиях и даже произнесла:
- Ну... она мне
все не рассказывает...
Вследствие
наводящих вопросов к мамаше выяснилось, что девочка ведет какие-то записи, но
маман даже не интересовалась ими...
Еще долго они
разговаривали, но меня почти не касался этот разговор по системе вопросов-ответов
на доверии... Меня волновало другое, что я скажу ребенку когда выйду из кабинета,
какой могу дать совет... ведь от него мало что зависит, только его правильная
реакция на девочку может смягчить ее отчаяние неразделенной любви.
Мы подытожили,
что никто не против если школьный психолог поможет нам и побеседует с детьми,
немного направит их и даст нам совет как поступать дальше. Решили встретиться
через две недели для определения позиции каждой стороны в помощи разрешения
ситуации, в которую попали наши дети.
На прощание
директор дала массу советов маме Ксюши как поговорить с ней, что следует сейчас
предпринять... и в завершении добавила мне:
- Вы тоже
тактично поговорите с Ромой. Возможно, стоит рассказать какую-нибудь историю,
когда от отчаяния люди привлекают к себе внимание...
Я вздохнула и
смогла лишь выдавить:
- Маме Ксении
сейчас намного проще понять что делать, у нее "поле непаханое" по налаживанию
общения со своим ребенком, но как мне сейчас говорить с сыном? Я знаю почти все
о его переживаниях и там все просто взаимная симпатия. Даже если бы не было
ответного чувства в его сторону, я бы знала и помогала ему преодолеть... Но
сейчас мне нужно научить ребенка определять внутреннее отношение к себе других
и вырабатывать поведение, которое не будет настолько ранить и сгладит острые
углы невзаимных чувств...
История не окончена, поскольку наша встреча
еще предстоит...
Конфликт не
разрешен. Я начала разговоры с сыном на доверии и пришлось максимум поделиться
разговором в кабинете главы школы. Спасибо ей, завучу и нашей классной
учительнице за поддержку и помощь. Думаю, мы преодолеем этот барьер.
Желаю маме
Ксении чувствовать свою дочь и не руководствоваться лишь догмами что она должна
и чего не смеет, отчего девочка лишь замкнулась в себе и портит существование
окружающим.
P. S. Вчера Ромка
рассказал, что нечаянно перепутал свой портфель с коленкой Ксюши М. Но она не
подняла скандал. )))
Было изменено: 9:19 08/02/2013.
задумываемся о тех, кто нам безразличен, но чьи мысли заняты нами. Можем ли мы
общаться с ними, кого не замечаем, с обезболивающим?
Умеем ли не
наносить ран любящим нас? И как наше безразличие оборачивается в нашу сторону?
Неделю назад
прозвенел телефон и вечерним собеседником оказалась классная руководительница
моего сына Н. С. Обычно такие звонки не с лучшими новостями, но, к счастью, и не
так часты.
- А. В., мама
Ксюши М. снова жалуется на поведение Ромы и собирается идти к директору.
Знаете, лучше будет, если мы все встретимся и попробуем разрешить ситуацию.
- Н. С., в этот раз что же он натворил?
(Заметьте, насколько я делаю безапелляционный вывод "он натворил", но об этом позже)
- Вы только не
торопитесь его наказывать, в среду если Вам удобно, встретимся с мамой Ксюши с
завучем и директором, иначе мы не найдем причин. Я, например, не была
свидетелем такого поведения, как описывает ее мама. Так что нужно разобраться.
Н. С. была мягка и предельно вежлива, словно ей неловко поднимать этот вопрос.
- Да, согласна.
Я тоже устала за три года его наказывать за отношение к Ксюше. И, знаете, в
ноябре я сделала вывод, что не все так страшно, как описывает девочка. Ромку
даже бабушки одноклассниц уважают, в чем мне признались при встрече. А
признание бабушек не так просто заслужить. К тому же, кроме как с Ксюшей М.
проблем нет. .. я не успела договорить и НС меня прервала:
- Ой, а на
новогоднем чаепитии Рома участвовал во всех конкурсах и за него болели все
девочки. Не волнуйтесь. Давайте все встретимся и поговорим, потому что мне тоже
непросто разговаривать с мамой М.
На этой ноте наш
разговор сошел к прощанию и предварительной договоренности о встрече в кабинете
директора вечером в среду.
На мои расспросы
сын чаще отвечал "Мама! Я ее не трогал. Нечаянно задел портфель и она начала
обзываться!" или "Мама, я уже если вижу ее маму на улице, лучше задержусь в
школе пока она не уйдет..". Как и все дети он себя оправдывал и не считал
виноватым вовсе.
Наступил
судьбоносный день и мы пришли на эту встречу враждующих детей и их защитников.
Мама Ксюши старалась не смотреть в мою сторону и стояла с отчаянным видом. Я
все равно громко поздоровалась, чтобы сразу дать понять, что время извинений
прошло и теперь просто необходимо разобраться в долгоиграющей ситуации.
Нас пригласили в
кабинет директора, за Т-образным столом сидела глава школы, у стены лицом ко
входу завуч, напротив ее мы и присели. Классная руководительница присоединилась
к директору с правой руки.
Дети стали у
окна. Ромка стройный и даже худощавый мальчик девяти лет, немного ссутулившись
завел руки за спину и оперся на подоконник. От волнения у него побагровели уши.
Ксюша девочка "в соку", когда еще грудь не сформировалась, но жировые складки
свисают почти первого размера (я не могу быть объективной, это не моя дочь), в
узких джинсах, отчего лишнее нависло над поясом. Ей двенадцать лет.
Начался разговор
и я предложила выслушать вначале обиженную сторону, обвинителей, чтобы
завершить своей речью.
Мама Ксюши М.
начала с того, что ее терпение больше не выдерживает жалоб своего ребенка,
поскольку "весь этот кошмар длится со второго класса". Ей предложили рассказать
более конкретно рассказать и была поведана история о том, что Ромка бьет
бедняжку по рукам и ногам при каждом удобном случае, а осенью и вовсе зарядил
по голове.
Ромка молчал,
краснели уши еще сильнее и на глазах его навернулись слезы, отчего он стал чаще
моргать и смотреть то и дело в потолок. Не заплакал.
Страшную картину
расписала отчаявшаяся мама. Оказывается, Рома третирует девочку при каждом
удобном случае и после этих издевательств она с трудом шевелит руками, хромает
и вечерами болит голова...
Девочка складно
подтверждала и отрывками рассказывала ужасающие любую мать картины, сдабривая
их подробностями о нецензурных выражениях в ее адрес.
После ее "выхода"
я спросила Рому как все было в его версии. Он заволновался еще больше.
- Я шел по
проходу... портфель Ксюши лежал на полу, я его задел...
- Он меня
обзывал! Ксюша не выдержала
Ромка продолжил
и тем самым завершил:
- Да, потом
начались эти зебры...
Губы его
тряслись и он не мог сообразить что от него хотят, ведь Ксюша все рассказала.
Я попросила
уточнить для всех какие зебры, поскольку никто ничего не понял и чуть не
рассмеялись.
Ромка посмотрел
на меня, поскольку только во мне он видел в тот момент защиту продолжил:
- Нууу... Она
назвала меня "козел небритый", а я ее "зеброй небритой"... - опустил глаза и
побагровел весь.
(Дааа... Сразу
видно кто нецензурно выражается. Мой ребенок не нашел ничего грубее как назвать
ее лишь зеброй... )))
Страшно... было
бы, если бы не так смешно. И вы поймете, почему это скорее вызывало у меня
насмешку.
Пришла моя
очередь повествования, а я готовилась к этому моменту, но выбрала более мягкую
версию подготовленной речи.
- Да,
действительно, несколько раз мне рассказывали будоражащие мое воображение
картины, отчего я наказывала сына и доверяла всем историям, поскольку Ксюша
девочка и ее авторитет отличницы склоняли весы моего доверия к ней. Но сейчас я
расскажу, почему с ноября я верю своему ребенку.
Тут я попросила,
чтобы дети вышли, поскольку моя история содержала непедагогические методы, но я
собиралась быть откровенной, поскольку в лице представителей школы я видела
разумных людей.
Я продолжила:
- В ноябре мама
Ксюши снова собиралась идти к Вам и говорила о требованиях отчисления моего
сына из школы (4 класс, кстати). Это был случай, когда мне по телефону Н. С.
рассказала, что Ксюша утверждает об ударе дневником по голове и отчего ее
мучают боли. Так как я была на работе (поверьте, не так просто на расстоянии по
телефону решать конфликтные задачи), я несколько раз разговаривала с сыном и
убедила его извиниться перед Ксенией и поговорить с ее мамой! Скажите, много ли
найдется детей, готовых вслух признать свою неправоту и к тому же поговорить и
извиниться перед взрослым человеком?! Рома вначале позвонил и поговорил с
Ксюшей, потом, несмотря на свой страх перед ее мамой, он все же поговорил и с
ней и пообещал больше и близко не походить к ее дочери.
(Обвинительная
сторона все подтвердила, а глаза завуча округлились, поскольку все признали это
смелым и серьезным поступком)
- А теперь, - я
продолжила, - я расскажу почему я верю теперь сыну и есть серьезные основания
не доверять рассказам девочки. Как я убедила ребенка? Мне ничего не оставалось,
поскольку он наотрез отказывался извиняться, а я переживаю, что он может
вырасти черствым мужчиной по отношению к женщинам, я убедила его в том, что
если мама Ксюши добьется его отчисления, его имя попадет в черный список Москвы
и ни в одну школу он не сможет перейти. Поэтому ему придется ехать жить к отцу.
Я точно знаю,
что желания уезжать и жить с отцом у него нет, поэтому он пойдет на все, чтобы
этого не произошло. Даже поговорить со взрослой женщиной и больше действительно
не подходить и близко к девочке.
Через пару дней
после этого случая я встречала ребенка с экскурсии и встретилась с другими
мамами. Мы разговаривали и выяснилось, что подобные случаи обвинения в грубом
отношении к Ксении были не только в адрес моего сына, но и в адрес других
детей, вследствие чего у Вас (я
обратилась к маме одноклассницы и посмотрела на нее в упор) конфликты даже с
родителями. Это было в ноябре. Но добавлю, не далее как вчера я созвонилась с
ними и заручилась поддержкой на случай вопроса об отчислении моего ребенка. И
поверьте, тогда официально сюда придут как минимум трое родителей, которые
могут рассказать вам истории о подобной и неоднократной лжи Вашей дочери.
М-кая "осела" на
стуле и не смогла ничего ответить.
Видя мою
решительность, директор школы предложила не поднимать такие острые вопросы,
поскольку ситуация возможно проще.
И тут включилась
классная руководительница. Обращаясь к нам обеим она произнесла:
- Знаете, я
заранее подошла к учителям других предметов с вопросом, не замечали ли они
агрессивного поведения со стороны Ромы. И все в один голос говорят, что это
симпатия...
Мама Ксюши
надулась и отвлеченно стала рассматривать стены кабинета.
Завуч спросила,
знаем ли мы о симпатиях своих детей?
Я уверено
заявила, что знаю обо всех его симпатиях, поскольку участвую в обсуждении
подарков к праздникам, даю советы на вопросы "Мама!!! Как я ей подарю это при
всех?! Там же будет куча мамаш!" или "мама, она не хочет выходить гулять, как
ее из дома вытащить?" и подобные.
Мама обиженной
девочки сидела словно ее вопрос не касался. Поэтому ей задали его еще раз. Она "включилась"
и с удивлением промычала что-то невнятное.
Наша учительница,
пристально посмотрев на моего оппонента, добавила:
- И симпатия не
Ромы к Ксюше... А наоборот...
И теперь весь
пазл конфликта для меня сложился...
Оказалось, что
мама Ксюши не знает о ее симпатиях и даже произнесла:
- Ну... она мне
все не рассказывает...
Вследствие
наводящих вопросов к мамаше выяснилось, что девочка ведет какие-то записи, но
маман даже не интересовалась ими...
Еще долго они
разговаривали, но меня почти не касался этот разговор по системе вопросов-ответов
на доверии... Меня волновало другое, что я скажу ребенку когда выйду из кабинета,
какой могу дать совет... ведь от него мало что зависит, только его правильная
реакция на девочку может смягчить ее отчаяние неразделенной любви.
Мы подытожили,
что никто не против если школьный психолог поможет нам и побеседует с детьми,
немного направит их и даст нам совет как поступать дальше. Решили встретиться
через две недели для определения позиции каждой стороны в помощи разрешения
ситуации, в которую попали наши дети.
На прощание
директор дала массу советов маме Ксюши как поговорить с ней, что следует сейчас
предпринять... и в завершении добавила мне:
- Вы тоже
тактично поговорите с Ромой. Возможно, стоит рассказать какую-нибудь историю,
когда от отчаяния люди привлекают к себе внимание...
Я вздохнула и
смогла лишь выдавить:
- Маме Ксении
сейчас намного проще понять что делать, у нее "поле непаханое" по налаживанию
общения со своим ребенком, но как мне сейчас говорить с сыном? Я знаю почти все
о его переживаниях и там все просто взаимная симпатия. Даже если бы не было
ответного чувства в его сторону, я бы знала и помогала ему преодолеть... Но
сейчас мне нужно научить ребенка определять внутреннее отношение к себе других
и вырабатывать поведение, которое не будет настолько ранить и сгладит острые
углы невзаимных чувств...
История не окончена, поскольку наша встреча
еще предстоит...
Конфликт не
разрешен. Я начала разговоры с сыном на доверии и пришлось максимум поделиться
разговором в кабинете главы школы. Спасибо ей, завучу и нашей классной
учительнице за поддержку и помощь. Думаю, мы преодолеем этот барьер.
Желаю маме
Ксении чувствовать свою дочь и не руководствоваться лишь догмами что она должна
и чего не смеет, отчего девочка лишь замкнулась в себе и портит существование
окружающим.
P. S. Вчера Ромка
рассказал, что нечаянно перепутал свой портфель с коленкой Ксюши М. Но она не
подняла скандал. )))
Было изменено: 9:19 08/02/2013.
