И миг становится вечностью...
"- Минутку. Энн, что такого особенного в том, как этот парень целуется?
Лицо Энн сделалось мечтательным, потом словно подернулось рябью.
- Это надо самому попробовать.
- Я слишком стар, чтобы меняться. Но я интересуюсь всем, что касается мальчика. Есть какая-то разница?
Энн задумалась.
- Да.
- Какая?
- Майк все свое внимание полностью отдает поцелую.
- Тьфу ты! Я ведь делаю то же самое. Точнее, делал.
Энн покачала головой.
- Нет. Меня целовали мужчины, которые четко знали свое дело. Но они никогда не уделяли поцелую все внимание. Они не могли. Как бы они ни старались, часть их мозга была занята чем-то другим. Опозданием на последний автобус... шансами трахнуть девочку... собственной техникой поцелуя... или беспокойством о работе, о деньгах, о том, не застукал бы муж, отец или соседи. У Майка нет никакой техники... но когда Майк целует тебя, он не делает ничего больше. Ты - вся его Вселенная... и миг становится вечностью, потому что у него нет никаких посторонних планов, он никуда не спешит. Просто целует тебя, - она поежилась, - и это затягивает."
(Энн и Джубал, "Чужой в стране чужих.", Роберт Хайлайн)
"Несколько секунд Лялька молча смотрела на него, потом протянула руку и погладила по плечу... потом по щеке... потом обхватила за шею... Эрик обнял ее за талию - и удивился, насколько та оказалась тонкой. Сердце его заколотилось в горле, дыхание перехватило. Теплое и податливое тело Ляльки покорно таяло под его руками, пушистые волосы щекотали лицо и плечи. На какое-то мгновение он почувствовал себя ее полным и нераздельным властелином... нет, властелином целого мира! - огромного, удивительного и прекрасного мира, состоявшего из двух ранее независимых, а теперь слившихся, половин."
("Тысяча девятьсот восемьдесят пятый", Евгений Бенилов)
"Василий поднял глаза, встретил прямой обжигающий взгляд и потянулся к ней, уже не скрывая своего желания, обожания и любви. Их губы встретились, полетели в траву кружки с чаем, зашипели угли костра, и Вселенная закружилась вокруг, обнимая их тишиной и пониманием... Ушли, отступили тревоги, растаяли благие намерения, исчезла неловкость, пропали мысли, остались одни чувства и разгорающаяся страсть.., и нежность.., и жаркая мука неутоленности.., и жажда растворения друг в друге.., и блаженство обоюдного стремления жить..."
("Запрещенная реальность: Разборки третьего уровня", Василий Головачев)
Лицо Энн сделалось мечтательным, потом словно подернулось рябью.
- Это надо самому попробовать.
- Я слишком стар, чтобы меняться. Но я интересуюсь всем, что касается мальчика. Есть какая-то разница?
Энн задумалась.
- Да.
- Какая?
- Майк все свое внимание полностью отдает поцелую.
- Тьфу ты! Я ведь делаю то же самое. Точнее, делал.
Энн покачала головой.
- Нет. Меня целовали мужчины, которые четко знали свое дело. Но они никогда не уделяли поцелую все внимание. Они не могли. Как бы они ни старались, часть их мозга была занята чем-то другим. Опозданием на последний автобус... шансами трахнуть девочку... собственной техникой поцелуя... или беспокойством о работе, о деньгах, о том, не застукал бы муж, отец или соседи. У Майка нет никакой техники... но когда Майк целует тебя, он не делает ничего больше. Ты - вся его Вселенная... и миг становится вечностью, потому что у него нет никаких посторонних планов, он никуда не спешит. Просто целует тебя, - она поежилась, - и это затягивает."
(Энн и Джубал, "Чужой в стране чужих.", Роберт Хайлайн)
"Несколько секунд Лялька молча смотрела на него, потом протянула руку и погладила по плечу... потом по щеке... потом обхватила за шею... Эрик обнял ее за талию - и удивился, насколько та оказалась тонкой. Сердце его заколотилось в горле, дыхание перехватило. Теплое и податливое тело Ляльки покорно таяло под его руками, пушистые волосы щекотали лицо и плечи. На какое-то мгновение он почувствовал себя ее полным и нераздельным властелином... нет, властелином целого мира! - огромного, удивительного и прекрасного мира, состоявшего из двух ранее независимых, а теперь слившихся, половин."
("Тысяча девятьсот восемьдесят пятый", Евгений Бенилов)
"Василий поднял глаза, встретил прямой обжигающий взгляд и потянулся к ней, уже не скрывая своего желания, обожания и любви. Их губы встретились, полетели в траву кружки с чаем, зашипели угли костра, и Вселенная закружилась вокруг, обнимая их тишиной и пониманием... Ушли, отступили тревоги, растаяли благие намерения, исчезла неловкость, пропали мысли, остались одни чувства и разгорающаяся страсть.., и нежность.., и жаркая мука неутоленности.., и жажда растворения друг в друге.., и блаженство обоюдного стремления жить..."
("Запрещенная реальность: Разборки третьего уровня", Василий Головачев)
