Ответственным папам

Не успел отойти от дома - звонок.
В мобильном сквозь слезы голос жены:
Сынка бритвой порезался...
Бегу, только и выдохнул.
Метнулся обратно. А в голове только одна мысль вертится, как заезженная пластинка:
"Все будет хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо"...
В ванной теща дрожащей рукой пыталась смыть кровь с подбородка сына, другой держала за талию.

Два года голубоглазому несмышленышу, всюду лезть надо. Вот и в этот
раз, как я потом узнал, нашел он одноразовую бритву, что бросила жена в
поддувало. Ну как нашел, естественно, пока взрослые отвлеклись,
по-тихому слямзил, видимо, заприметив ранее. Естественно подражая папке,
попытался побриться, пока никто не видит. Да вон как неаккуратно. Орет
теперь, только и слышно:
- Вавка, вавка!
Пару секунд мне хватило, чтобы сбросить куртку, сапоги, шапку...

Кровь, смешиваясь с водой из открытого крана, стекала по белоснежной
раковине. Футболка сына уже вся красная, а из разрезанной губы-то так и
хлыщет, так и хлыщет. На подбородок без содрогания смотреть невозможно.
Кажется, задета не только губа...
Уверенно отстранил перепуганную тещу от сына.
Из кухни закричала жена:
Чего делать-то?! Чего?!
Бинт найди, на два кусочка разрежь, зеленку неси! И палочку ватную! и уже тише. Глупая.
Теща тоже кинулась на поиски медицинских средств.
Сын, как только понял, что последует дальше, тут же трагично зарыдал. Забыв о губе, попытался вырваться из моих рук. Э, нет...

Зеленку он не любил, потому что обожал бегать по квартире.
"Энерджайзер", а не ребенок. Ну и соответственно, периодически
приходилось использовать оную не столько в успокоительных, сколько в
обеззараживающих целях. Да и кто ее любит-то, зеленку?
То
облегчение, что я испытал, в очередной раз смыв кровь с подбородка и
рассмотрев порез на губе сына, сравнить можно разве что с ощущениями
Сизифа, наконец-то закатившего камень на гору. При всей кошмарности
ситуации, ранка была неопасной...
В общем, бинтов не нашли,
разрезали чистую марлю. В очередной раз обмыв сыну подбородок, прижал,
сложенный в несколько слоев, кусок марли к его рту. Естественно, ему не
понравилось. Больно ведь. Попытался зареветь, завертеть головой. Но
папка-то сильней. Да и кровь останавливать надо. А по другому-то никак...

Конечно, все обошлось. Кровь общими усилиями остановили, зеленкой,
под громкие рыдания, губу обработали. Потом мультик включили, чтобы
отвлекся...
Пожурили немного, как успокоился. Куда ж без этого...
Жизнь возвращалась в привычную колею...
Пора было идти на дежурство...

Ну, вы блин пугать, улыбнулся я, надевая шапку. Я сначала было
подумал что он где-то обычную бритвочку нашел, а "джиллетом-то" сложно
глубоко порезаться, но... в общем хорошо, что все обошлось. Больше
паниковали, женщины.
Ну, знаешь, выдохнула жена, наблюдая мои сборы. Поначалу-то страшно было. Кровища-то... Что б мы без тебя делали?
Тоже что и со мной. Только в разы медленней.
Хорошо, что у нас есть ты, улыбнулась она. Хоть кто-то у нас не паникер.
Это да, улыбнулся в ответ. Иди сюда, поцелую и пойду, итак уже опаздываю.
Сейчас то, что произошло, потускнело в воображении, поблекло.
Еще какое-то время мы повспоминаем об этом с улыбкой, а потом забудем. Как и множество других эпизодов нашей жизни.
Попрощавшись, я вышел на улицу.
Бесился стылый ветер. Срывал снежинки с сугробов, кружил в воздухе, охапками хватал новые. И так до бесконечности.

Тускло светил сквозь тьму единственный, уцелевший с самых СССРовских
времен, фонарь. Хитро подмигивал мне газоразрядной лампой с высоты,
мол, что бы ни случилось, стоял и стоять буду. Ныне, присно и во веки
веков.
И мы люди, ныне, присно и во веки веков будем раздувать из
мухи слона, а потом смеяться над своей же глупостью, неопытностью,
невнимательностью... И мало кто задумается грань между улыбкой и
трагедией, всегда, настолько тонка, что зачастую одно неловкое движение,
поступок, слово может...
Прохинеец