детство! :)
Цифры меня больше не гипнотизируют. Чем дольше живешь и больше людей узнаешь, тем ясней становится относительность возраста. Ребенок, взрослый, старик - не числа прожитых лет на данный момент, а состояния тела, ума, души - жизненные состояния. Диву даешься, какими умными, зрячими, зрелыми, ответственными и мудрыми дети бывают, и какими тупыми и слепыми, какими идиотами, с позволения сказать, взрослые. Своя дорога у каждого, и вести может, петляя, то вниз, то ввысь. Те же данные вроде, та же биоматерия, но, как вода вездесущая, направляется либо к небу, либо в канализационные стоки: иной с годами умнеет, очеловечивается, иной вовсе наоборот. А вдруг, случается, и из зловонной тьмы поднимается к свету изумленный росток. Цветы драгоценных дарований часто находишь в окаменевающих кучах дерьма...
Таинственны эти мутации духа, от чего (или кого) зависят - неведомо. Подозреваю - как и в природе, от информационно-энергетических запечатлений, своевременных и своеместных; от запуска, иначе сказать, программных путей возможного развития, потенциалов, доступных и нашему выбору, хотя бы вслепую, наощупь... Вот почему, при всей возрастной относительности, на детские письма и вопросы стараюсь отвечать в первую очередь. После, когда читаешь эти ответы сам, удивляешься, как в обращении к детской душе все рассуеченные кусочки жизненной конкретики, как железные опилки в магнитном поле, сами собой расставляются в прозрачные кристаллические соотношения; подключается будто чей-то сверхглазомер... И еще ощутимей становится собственная детскость, прибитая щебнем жизни, задохшаяся, но живая.
Таинственны эти мутации духа, от чего (или кого) зависят - неведомо. Подозреваю - как и в природе, от информационно-энергетических запечатлений, своевременных и своеместных; от запуска, иначе сказать, программных путей возможного развития, потенциалов, доступных и нашему выбору, хотя бы вслепую, наощупь... Вот почему, при всей возрастной относительности, на детские письма и вопросы стараюсь отвечать в первую очередь. После, когда читаешь эти ответы сам, удивляешься, как в обращении к детской душе все рассуеченные кусочки жизненной конкретики, как железные опилки в магнитном поле, сами собой расставляются в прозрачные кристаллические соотношения; подключается будто чей-то сверхглазомер... И еще ощутимей становится собственная детскость, прибитая щебнем жизни, задохшаяся, но живая.