Божественная комедия(С)
Божественная комедия. У меня есть сестра. Младшая. Красивая такая девка с
сиськами, но, но это сейчас. А лет пятнадцать-семнадцать назад она была
беззубой лысой первоклашкой. Ради справедливости скажу, что я тоже была
в то время лысой пятиклассницей. И вовсе не потому, что мы с Машкой
такие красивые от рождения, а потому, что у нас, к счастью, были
очлентельные соседи: дядя Лёша, тётя Таня, и трое их детей. Тётя Таня с
дядей Лёшей были ачленть какие профессионалы в плане бухары, а их дети
были самыми вшивыми детьми на свете. В прямом смысле. В общем, в один
прекрасный день мы с Машкой повстречали всю эту удалую тройку возле
песочницы, куда вшивые дети регулярно наведывались с целью выкопать там
клад, и неосторожно обозвали их "писюками", за что и поплатились.
Завязалась потасовка, в результате которой соседские дети отписили нас с
Машаней своими лопатками, и наградили нас вшами. писюли мы соседям ещё
простили бы, но вот вшей - член. Ибо наша мама, недолго думая, тупо
побрила меня и сестру налысо. Ну, почти налысо. Так, газончик какой-то
оставила, для поржать. Я, например, стала ходить в школу в платочке, за
что получила в классе погоняло баба Зина, а Машаня вообще получила
психологическую травму, когда улыбнулась в зеркало своему лысому и
беззубому отражению.
В общем, вся эта предыстория была рассказана для
того, чтоб рассказать тебе: Машаня с горя записалась в секцию карате.
Типа, раз уж ясекс, то буду хотя бы сильным и ловкимсексм. Мой
отец, был только рад такому повороту... С горя он пристрастился к алкоголю,
за каким-то членм отдал меня в кружок мягкой игрушки, и бросил пить,
когда увидел какого я сшила зайчега из старых папиных трусов. Но это
другая история. А щас разговор не об этом. В общем, папа с огромной
радостью начал водить Машку на занятия, шить ей всяческие кимоно, и
перестал постоянно отдавать меня в танцевальные и музыкальные школы,
поняв, наконец, что за пятьдесят рублей в месяц я научилась танцевать
только гопак и мазурку, и то как-то членво.
Тренерами у Машани были мужик и баба. Муж и жена. Мужик тренировал пацанов, а жена его,
соответственно, страшных девок, вроде Машки. С виду приличные такие
люди. Каратисты, член-моё. Уважаемые люди. Но как мы фатально ошибались.
Однажды папа пришёл домой после Машкиной тренировки задумчивым и пьяным.
Он погладил меня по лысине, многозначительно посмотрел на потолок, и
сказал: - блинь. Я была совершенно солидарна с папой, но вслух ни чё не
сказала. Папа вздохнул, перевёл взгляд на меня, простучал мне пальцами
по плешке "Чижыка-Пыжыка", и добавил: - Скоро мы все умрём. - Ты пропил
зарплату?! - Выскочила в прихожую мама, и в воздухе запахло грозой. -
Нам будет нечего жрать?! - Отнюдь. - Папа убрал руку с моей головы, и
вытер её о пиждак. - Как ты меркантильна, Екатерина. Всё б тебе только
пожрать. А ведь скоро конец света, дети мои. Подумайте об этом. Настанет
Царствие Божие. А в рай попадут только четырнадцать тысяч человек. Что
вы сделали для того, чтобы войти в число избранных? Повисла благостная
пауза, после чего мама коротко всхлипнула, и почернела лицом. - Дети, я с
прискорбием хочу вам сказать, что ваш отец допился до чертов.
Прощайтесь с папой, он едет жить в желтый дом. - Не вводи дочерей наших в
заблуждение, нерадивая ты дура. - Папа поднял вверх указательный палец,
и наставительно сказал: - Я познал истину и проникся благостью. Теперь
её познаете вы. - Дети, всё гораздо хуже. Ваш папа начал нюхать клей. -
Вынесла вердикт мама и заплакала.
Вот так наша семья начала посещать
собрания для писанутых людей, называющих себя свидетелями Иеговы. Под
предводительством Машаниных тренеров. Теперь каждую субботу, вместо
мультика "Денвер последний динозавр" нас с Машкой наряжали в
парадно-выгребные сапожки, делали нам ровный пробор посреди лысин, и
везли в какие-то ебеня на собрание. Там мы пели песню "О, Боже, отец наш
нежный! Ты даришь нам радость и тепло-о-о-о! А мы ликуем и веселимся,
потому что скоро сдохнем, и увидем твоё доброе лицо-о-о-о" под музыку,
которую заряжал в магнитофон Машкин тренер Игорь. А ещё мы по очереди
читали в микрофон какую-то книжку, где на каждой странице нарисованы
счастливые имбецылы, вроде тех, которые изображены на пакетах сока "Моя
семья" - такие розовые, тупые, и все зачем-то держат в руках по овце.
Странное представление о загробной жизни, хочется заметить. Я, если чё,
мечтала после смерти воспарить к небесам, сесть на облако, и целую
вечность харкать на головы своим врагам. А оказывается, после смерти мне
сразу дадут овцу, и я должна буду члензнаит сколько времени таскать ей
повсюду с собой, и улыбаться. В рай попадать сразу расхотелось. Но мои
родители почему-то очень вожделели туда попасть, продолжали таскать меня
и Машку на заседания шизофреников, и строго смотрели за тем, чтоб мы с
Машкой обязательно пели божественные песни. И это не всё. Каждую среду и
пятницу оба тренера приходили к нам домой, и два часа читали нам
Библию, а потом задавали вопросы, на которые никто не знал ответа. Типа:
"Зачем Иаков жёстко отписил своего сына, который "схавал" сраную сливу
из чужега сада, а Бог Иакова наградил и взял его в рай?" Ну и как на
это ответить, если я все два часа смотрела в окно, и думала о том, что я
скоро вырасту, и сдам обоих своих родичей в дурку? Мама с папой
гневались на мою нерадивость, и заставляли ещё два часа читать жития
святого Пантелеймона. Короче, от своих родителей я такой членни не
ожидала никогда, и мы с Машкой уже потихоньку начали писить хлеб и
баранки, и делать продуктовый запас, чтоб свалить начлен из дома
куда-нить в Африку.
А однажды ко мне пришла подруга Юлька. И пришла, как
назло, в среду. -Привет, лысая девочка! - Заорала с порога Юлька. -
Пойдём гулять! Возле седьмого дома мужик дрочит стоит, можно сходить,
поржать. - Здравствуй, Юленька. - В прихожую некстати вышла моя мама. - К
сожалению, Наташа не выйдет сегодня гулять. Мы Библию читаем. Юлькины
глаза заблестели: - Библию?! Обожаю, знаете ли, Библию. А можно мне с
вами её почитать? - Ершова, - прошипела я, и наступила Юльке на ногу.
Ты чё? Ты ж кроме букваря сроду ни чё не читала. - И что? - Юлька
дёрнула плечом, - Мне скучно. А так хоть с тобой посидим, поржём. В
общем, давайте вашу Библию, я вам про счас Моисея читать буду. - Не
надо! Ты можешь пасть жертвой сектантов! - Я попыталась остановить
Юльку, но она уже отпихнула меня, и вошла в комнату, где за столом уже
сидели папа, оба тренера, и Машка. - Ты любишь Бога? - Сурово спросил
Юльку тренер Игорь, и пробуравил её взглядом. - Да я всех люблю. - Юлька
подмигнула тренеру. - Бога люблю, Моисея люблю, и даже Ваську-соседа,
хоть он и мент. В церковь, вот, в воскресенье пойду... - В церковь?! -
Волосы Игоря встали дыбом. - мы не ходим в церковь! Это всё от лукавого!
И ментов мы не уважаем. Язычница! - Сам ты дурак! - Рявкнула Юлька, и
перестала подмигивать. - Пришёл тут, блин, с тал дуракм своим, мозги людям
засераешь, кришнаит сраный! - Юля! - Покраснела моя мама. - Ты что
такое говоришь? - А сколько тебе лет, девочка? - Тихо спросила жена
Игоря, и начала потихоньку прятать Библию. - Четырнадцать. - Поздно.
Тебя не спасти. На челе твоём лежит чёрная отметина. -Идиотка. Это у
меня тушь размазалась. - Юлька плюнула на палец, и потёрла им под
глазом. - Дурная девочка. - Поставил Игорь Юльке диагноз. - Проституткой
вырастет наверняка. Не разрешайте ей дружить с Натали. На сегодня наше
собрание закончено, встретимся в субботу.
Но в субботу мы никуда не
пошли, потому что папа нажрался на свой день рождения, просил меня
станцевать "что-нить для души", я станцевала как умела, и папа впал в
кому до понедельника. А в понедельник повёл Машку на карате. Обратно он
вернулся задумчивым и пьяным. Посмотрел на потолок, и сказал: - блинь. Я
была с ним солидарна, но вслух ничего не сказала. Папа протянул руку ко
мне, простучал по моей лысине "Чижыка-Пыжыка", и сказал: - Ясексл в рот
все эти божественные мероприятия, дети мои. Всё это члення. - Ты пропил
зарплату?! - В прихожую выскочила мама, и в воздухе запахло грозой. -
Нет. - Просто ответил папа. - На тренировке ко мне подошёл Игорь, и
спросил какова член мы не пришли в субботу на собрание. Я ответил, что у
меня была днюха, я ликовал и фестивалил, моя дочь танцевала мне страшные
танцы, и больше я ни чё не помню. А Игорь мне сказал, что я глупас, и
что свидетели Иеговы никогда не отмечают днюхи и ваще праздники, и уж
тем более не бухают и не фестивалят. А ликовать разрешено только на
собраниях, в момент божественных песнопений. После чего как-то само
собой я послал его начлен вместе с его торжественными заседаниями, и
отдал Машку в кружок мягкой игрушки. Пусть учится носки там штопать. - А
как же рай! - коротко всхлипнула мама, и почернела лицом. - А мне начлен
не нужен рай, где шляются всего 14 тыс. человек, и все, блинь, с
овцами. А я овец не люблю, они вонючие. - С вызовом ответил отец, и
поднял вверх указательный палец: - И в субботу мы все вместе поедем в
парк, просирать мою зарплату на аттракционы и петухов на палочках. Мы с
Машкой довольно улыбнулись, и незаметно харкнули в свои праздничные
сапожки. - Да, и ещё, - папа повернулся ко мне: - Юльку тоже позови.
Хорошая девка. Хоть и вырастет, стопудово, проституткой...
П. С. Красочное описание!
Было изменено: 22:43 25/07/2013.
Было изменено: 23:00 25/07/2013.
сиськами, но, но это сейчас. А лет пятнадцать-семнадцать назад она была
беззубой лысой первоклашкой. Ради справедливости скажу, что я тоже была
в то время лысой пятиклассницей. И вовсе не потому, что мы с Машкой
такие красивые от рождения, а потому, что у нас, к счастью, были
очлентельные соседи: дядя Лёша, тётя Таня, и трое их детей. Тётя Таня с
дядей Лёшей были ачленть какие профессионалы в плане бухары, а их дети
были самыми вшивыми детьми на свете. В прямом смысле. В общем, в один
прекрасный день мы с Машкой повстречали всю эту удалую тройку возле
песочницы, куда вшивые дети регулярно наведывались с целью выкопать там
клад, и неосторожно обозвали их "писюками", за что и поплатились.
Завязалась потасовка, в результате которой соседские дети отписили нас с
Машаней своими лопатками, и наградили нас вшами. писюли мы соседям ещё
простили бы, но вот вшей - член. Ибо наша мама, недолго думая, тупо
побрила меня и сестру налысо. Ну, почти налысо. Так, газончик какой-то
оставила, для поржать. Я, например, стала ходить в школу в платочке, за
что получила в классе погоняло баба Зина, а Машаня вообще получила
психологическую травму, когда улыбнулась в зеркало своему лысому и
беззубому отражению.
В общем, вся эта предыстория была рассказана для
того, чтоб рассказать тебе: Машаня с горя записалась в секцию карате.
Типа, раз уж ясекс, то буду хотя бы сильным и ловкимсексм. Мой
отец, был только рад такому повороту... С горя он пристрастился к алкоголю,
за каким-то членм отдал меня в кружок мягкой игрушки, и бросил пить,
когда увидел какого я сшила зайчега из старых папиных трусов. Но это
другая история. А щас разговор не об этом. В общем, папа с огромной
радостью начал водить Машку на занятия, шить ей всяческие кимоно, и
перестал постоянно отдавать меня в танцевальные и музыкальные школы,
поняв, наконец, что за пятьдесят рублей в месяц я научилась танцевать
только гопак и мазурку, и то как-то членво.
Тренерами у Машани были мужик и баба. Муж и жена. Мужик тренировал пацанов, а жена его,
соответственно, страшных девок, вроде Машки. С виду приличные такие
люди. Каратисты, член-моё. Уважаемые люди. Но как мы фатально ошибались.
Однажды папа пришёл домой после Машкиной тренировки задумчивым и пьяным.
Он погладил меня по лысине, многозначительно посмотрел на потолок, и
сказал: - блинь. Я была совершенно солидарна с папой, но вслух ни чё не
сказала. Папа вздохнул, перевёл взгляд на меня, простучал мне пальцами
по плешке "Чижыка-Пыжыка", и добавил: - Скоро мы все умрём. - Ты пропил
зарплату?! - Выскочила в прихожую мама, и в воздухе запахло грозой. -
Нам будет нечего жрать?! - Отнюдь. - Папа убрал руку с моей головы, и
вытер её о пиждак. - Как ты меркантильна, Екатерина. Всё б тебе только
пожрать. А ведь скоро конец света, дети мои. Подумайте об этом. Настанет
Царствие Божие. А в рай попадут только четырнадцать тысяч человек. Что
вы сделали для того, чтобы войти в число избранных? Повисла благостная
пауза, после чего мама коротко всхлипнула, и почернела лицом. - Дети, я с
прискорбием хочу вам сказать, что ваш отец допился до чертов.
Прощайтесь с папой, он едет жить в желтый дом. - Не вводи дочерей наших в
заблуждение, нерадивая ты дура. - Папа поднял вверх указательный палец,
и наставительно сказал: - Я познал истину и проникся благостью. Теперь
её познаете вы. - Дети, всё гораздо хуже. Ваш папа начал нюхать клей. -
Вынесла вердикт мама и заплакала.
Вот так наша семья начала посещать
собрания для писанутых людей, называющих себя свидетелями Иеговы. Под
предводительством Машаниных тренеров. Теперь каждую субботу, вместо
мультика "Денвер последний динозавр" нас с Машкой наряжали в
парадно-выгребные сапожки, делали нам ровный пробор посреди лысин, и
везли в какие-то ебеня на собрание. Там мы пели песню "О, Боже, отец наш
нежный! Ты даришь нам радость и тепло-о-о-о! А мы ликуем и веселимся,
потому что скоро сдохнем, и увидем твоё доброе лицо-о-о-о" под музыку,
которую заряжал в магнитофон Машкин тренер Игорь. А ещё мы по очереди
читали в микрофон какую-то книжку, где на каждой странице нарисованы
счастливые имбецылы, вроде тех, которые изображены на пакетах сока "Моя
семья" - такие розовые, тупые, и все зачем-то держат в руках по овце.
Странное представление о загробной жизни, хочется заметить. Я, если чё,
мечтала после смерти воспарить к небесам, сесть на облако, и целую
вечность харкать на головы своим врагам. А оказывается, после смерти мне
сразу дадут овцу, и я должна буду члензнаит сколько времени таскать ей
повсюду с собой, и улыбаться. В рай попадать сразу расхотелось. Но мои
родители почему-то очень вожделели туда попасть, продолжали таскать меня
и Машку на заседания шизофреников, и строго смотрели за тем, чтоб мы с
Машкой обязательно пели божественные песни. И это не всё. Каждую среду и
пятницу оба тренера приходили к нам домой, и два часа читали нам
Библию, а потом задавали вопросы, на которые никто не знал ответа. Типа:
"Зачем Иаков жёстко отписил своего сына, который "схавал" сраную сливу
из чужега сада, а Бог Иакова наградил и взял его в рай?" Ну и как на
это ответить, если я все два часа смотрела в окно, и думала о том, что я
скоро вырасту, и сдам обоих своих родичей в дурку? Мама с папой
гневались на мою нерадивость, и заставляли ещё два часа читать жития
святого Пантелеймона. Короче, от своих родителей я такой членни не
ожидала никогда, и мы с Машкой уже потихоньку начали писить хлеб и
баранки, и делать продуктовый запас, чтоб свалить начлен из дома
куда-нить в Африку.
А однажды ко мне пришла подруга Юлька. И пришла, как
назло, в среду. -Привет, лысая девочка! - Заорала с порога Юлька. -
Пойдём гулять! Возле седьмого дома мужик дрочит стоит, можно сходить,
поржать. - Здравствуй, Юленька. - В прихожую некстати вышла моя мама. - К
сожалению, Наташа не выйдет сегодня гулять. Мы Библию читаем. Юлькины
глаза заблестели: - Библию?! Обожаю, знаете ли, Библию. А можно мне с
вами её почитать? - Ершова, - прошипела я, и наступила Юльке на ногу.
Ты чё? Ты ж кроме букваря сроду ни чё не читала. - И что? - Юлька
дёрнула плечом, - Мне скучно. А так хоть с тобой посидим, поржём. В
общем, давайте вашу Библию, я вам про счас Моисея читать буду. - Не
надо! Ты можешь пасть жертвой сектантов! - Я попыталась остановить
Юльку, но она уже отпихнула меня, и вошла в комнату, где за столом уже
сидели папа, оба тренера, и Машка. - Ты любишь Бога? - Сурово спросил
Юльку тренер Игорь, и пробуравил её взглядом. - Да я всех люблю. - Юлька
подмигнула тренеру. - Бога люблю, Моисея люблю, и даже Ваську-соседа,
хоть он и мент. В церковь, вот, в воскресенье пойду... - В церковь?! -
Волосы Игоря встали дыбом. - мы не ходим в церковь! Это всё от лукавого!
И ментов мы не уважаем. Язычница! - Сам ты дурак! - Рявкнула Юлька, и
перестала подмигивать. - Пришёл тут, блин, с тал дуракм своим, мозги людям
засераешь, кришнаит сраный! - Юля! - Покраснела моя мама. - Ты что
такое говоришь? - А сколько тебе лет, девочка? - Тихо спросила жена
Игоря, и начала потихоньку прятать Библию. - Четырнадцать. - Поздно.
Тебя не спасти. На челе твоём лежит чёрная отметина. -Идиотка. Это у
меня тушь размазалась. - Юлька плюнула на палец, и потёрла им под
глазом. - Дурная девочка. - Поставил Игорь Юльке диагноз. - Проституткой
вырастет наверняка. Не разрешайте ей дружить с Натали. На сегодня наше
собрание закончено, встретимся в субботу.
Но в субботу мы никуда не
пошли, потому что папа нажрался на свой день рождения, просил меня
станцевать "что-нить для души", я станцевала как умела, и папа впал в
кому до понедельника. А в понедельник повёл Машку на карате. Обратно он
вернулся задумчивым и пьяным. Посмотрел на потолок, и сказал: - блинь. Я
была с ним солидарна, но вслух ничего не сказала. Папа протянул руку ко
мне, простучал по моей лысине "Чижыка-Пыжыка", и сказал: - Ясексл в рот
все эти божественные мероприятия, дети мои. Всё это члення. - Ты пропил
зарплату?! - В прихожую выскочила мама, и в воздухе запахло грозой. -
Нет. - Просто ответил папа. - На тренировке ко мне подошёл Игорь, и
спросил какова член мы не пришли в субботу на собрание. Я ответил, что у
меня была днюха, я ликовал и фестивалил, моя дочь танцевала мне страшные
танцы, и больше я ни чё не помню. А Игорь мне сказал, что я глупас, и
что свидетели Иеговы никогда не отмечают днюхи и ваще праздники, и уж
тем более не бухают и не фестивалят. А ликовать разрешено только на
собраниях, в момент божественных песнопений. После чего как-то само
собой я послал его начлен вместе с его торжественными заседаниями, и
отдал Машку в кружок мягкой игрушки. Пусть учится носки там штопать. - А
как же рай! - коротко всхлипнула мама, и почернела лицом. - А мне начлен
не нужен рай, где шляются всего 14 тыс. человек, и все, блинь, с
овцами. А я овец не люблю, они вонючие. - С вызовом ответил отец, и
поднял вверх указательный палец: - И в субботу мы все вместе поедем в
парк, просирать мою зарплату на аттракционы и петухов на палочках. Мы с
Машкой довольно улыбнулись, и незаметно харкнули в свои праздничные
сапожки. - Да, и ещё, - папа повернулся ко мне: - Юльку тоже позови.
Хорошая девка. Хоть и вырастет, стопудово, проституткой...
П. С. Красочное описание!
Было изменено: 22:43 25/07/2013.
Было изменено: 23:00 25/07/2013.
