Импровизацыя
Какой тихой и печальной была мелодия....
Грустной, как серебряный дождь, скромной, как его капля на щеке. Эта музыка вытягивалась в тонкую, едва заметную нить паутины. Каждое мгновение, пока в воздухе плыла невесомая как пылинка нота я задерживал дыхание, я боялся, что вот сейчас, в этот момент пылинка улетит, унесенная ветром, нить паутины порвется, не выдержав тяжести солнечного луча, и я останусь один меж этих стен, в ти-шине этого дня. Мои мысли станут испуганно метаться по комнате, ощупывая пространство, мои глаза будут глазами обиженного ребенка, у которого отобрали чудо солнечного зайчика. Мне придется раз-мышлять о притягательности эти слабых и невидимых волн. Когда мои мысли были тонкими звеньями, соединяющими отдельные звуки, когда мои чувства струились вдоль этой мелодии, мой разум был в смятении. Но это смятение имело свою форму, свои четкие границы. Мои чувства тянулись вдоль нот-ных линеек, переплетались с ними. Музыка не закончилась. Она перетекла в меня, она шла через меня и осталась со мной...
Мелодия была тихой и печальной, едва слышной. Проходя через меня она разрасталась. Она за-полняла мою грудь, мои легкие. Чувство рождавшееся во мне, казалось оно было больше меня самого, оно было огромным. Неужели люди чувствуют то же, что и я? Как может этот мир вместить это чудо?
Музыка была. Она была здесь, со мной. Еще некоторое время я сижу, думая одновременно и обо всем сразу, и ни о чем. Какая разница? Все сразу - это все равно ничто. Каждая вещь значит что-то только в отдельности. Я чувствую себя опустошенным и не нужным. Я не хочу возвращать музыку. Я не верю, что это можно повторить, что эта, именно эта музыка застыла, и можно раз за разом размораживать ее, слушая снова и снова. Это нечестно. Жизнь должна быть импровизацией, она должна меняться каждое мгновенье, с каждым своим изменением создавая новую, ни на что не похожую компо-зицию - мелодию жизни.
Грустной, как серебряный дождь, скромной, как его капля на щеке. Эта музыка вытягивалась в тонкую, едва заметную нить паутины. Каждое мгновение, пока в воздухе плыла невесомая как пылинка нота я задерживал дыхание, я боялся, что вот сейчас, в этот момент пылинка улетит, унесенная ветром, нить паутины порвется, не выдержав тяжести солнечного луча, и я останусь один меж этих стен, в ти-шине этого дня. Мои мысли станут испуганно метаться по комнате, ощупывая пространство, мои глаза будут глазами обиженного ребенка, у которого отобрали чудо солнечного зайчика. Мне придется раз-мышлять о притягательности эти слабых и невидимых волн. Когда мои мысли были тонкими звеньями, соединяющими отдельные звуки, когда мои чувства струились вдоль этой мелодии, мой разум был в смятении. Но это смятение имело свою форму, свои четкие границы. Мои чувства тянулись вдоль нот-ных линеек, переплетались с ними. Музыка не закончилась. Она перетекла в меня, она шла через меня и осталась со мной...
Мелодия была тихой и печальной, едва слышной. Проходя через меня она разрасталась. Она за-полняла мою грудь, мои легкие. Чувство рождавшееся во мне, казалось оно было больше меня самого, оно было огромным. Неужели люди чувствуют то же, что и я? Как может этот мир вместить это чудо?
Музыка была. Она была здесь, со мной. Еще некоторое время я сижу, думая одновременно и обо всем сразу, и ни о чем. Какая разница? Все сразу - это все равно ничто. Каждая вещь значит что-то только в отдельности. Я чувствую себя опустошенным и не нужным. Я не хочу возвращать музыку. Я не верю, что это можно повторить, что эта, именно эта музыка застыла, и можно раз за разом размораживать ее, слушая снова и снова. Это нечестно. Жизнь должна быть импровизацией, она должна меняться каждое мгновенье, с каждым своим изменением создавая новую, ни на что не похожую компо-зицию - мелодию жизни.
