На берегу Енисея: один в лодке, не считая медведя
Десять лет в одиночестве, редко нарушаемом охотниками, рыбаками или случайными туристами, живет в енисейской тайге человек. Ему комфортно здесь, вдали от общества и цивилизации
Этот человек живет в хижине в дальнем углу глубокой енисейской бухты. Добраться туда можно только на лодке, да и то если знаешь, куда и зачем плывешь. С теми немногими, кто добирается, Виктор - так он представляется, никогда не называя фамилии, - приветлив, разговорчив, охотно показывает свои угодья и рассказывает о таежном быте. На вопросы о прежней своей жизни отвечать не любит. После окончания девятилетки работал, мол, лодочником на Енисее, умеет управлять речными судами, но после перестройки остался без работы, а на сделку с "ворами" (так он называет транспортную компанию, в 90-е годы занимавшуюся речными перевозками в его краях) идти не захотел. Пытался вписаться в новую жизнь, но не получилось. Тогда он ушел в тайгу - чтобы не зависеть от людей: "Проще свою жизнь самому построить". И вот уже десять лет живет совершенно один, круглый год, и летом, и суровой сибирской зимой. Летом, говорит он, лес дает ему свою энергию, и чувствует он себя прекрасно, не ощущая своих нынешних 57 лет. Зимой хуже, зимой он слабеет - ведь лес сам отдыхает зимой и энергией с отшельником не делится.
Питается Виктор в основном рыбой. Летом к рыбе добавляются грибы и ягоды, он и на зиму их заготавливает. Когда болеет, лечит себя сам лекарственными травами, которые собирает в тайге.
На восточном берегу Енисея, где живет Виктор, нет ни дорог, ни линий электропередачи, ни человеческого жилья. Только крутые, скалистые берега и нетронутая тайга. Цивилизация - на противоположном берегу реки, там трасса, по которой ездят машины, там люди и магазины. Ближайшая деревня, где можно достать продукты и рыболовные снасти, находится в 30 километрах от его хижины. Чтобы купить (выменять на рыбу и грибы) муку, спички, соль, надо переплыть широченный Енисей. Несколько лет назад у Виктора была стычка с государственными инспекторами речного транспорта - у его лодки нет регистрационного номера, и с него потребовали или регистрации, или денег. Тогда он сделал из пенопласта плот, плоты регистрировать не нужно. На этом плоту и проплавал все прошедшее лето. К счастью, осенью сменился районный глава инспекции, и отшельника оставили в покое. Теперь Виктор ходит по Енисею на небольшой моторке.
Иногда к дому отшельника с холма спускается медведь. "Я его прогоняю", - говорит Виктор. Как он прогоняет медведя - не объяснил. Ни ружья, ни другого огнестрельного оружия у него нет, только охотничий нож на поясе. Он считает, что медведь и сам все понимает: "Медведь как человек. Он знает, что это мой дом и я тут хозяин". (c)
Этот человек живет в хижине в дальнем углу глубокой енисейской бухты. Добраться туда можно только на лодке, да и то если знаешь, куда и зачем плывешь. С теми немногими, кто добирается, Виктор - так он представляется, никогда не называя фамилии, - приветлив, разговорчив, охотно показывает свои угодья и рассказывает о таежном быте. На вопросы о прежней своей жизни отвечать не любит. После окончания девятилетки работал, мол, лодочником на Енисее, умеет управлять речными судами, но после перестройки остался без работы, а на сделку с "ворами" (так он называет транспортную компанию, в 90-е годы занимавшуюся речными перевозками в его краях) идти не захотел. Пытался вписаться в новую жизнь, но не получилось. Тогда он ушел в тайгу - чтобы не зависеть от людей: "Проще свою жизнь самому построить". И вот уже десять лет живет совершенно один, круглый год, и летом, и суровой сибирской зимой. Летом, говорит он, лес дает ему свою энергию, и чувствует он себя прекрасно, не ощущая своих нынешних 57 лет. Зимой хуже, зимой он слабеет - ведь лес сам отдыхает зимой и энергией с отшельником не делится.
Питается Виктор в основном рыбой. Летом к рыбе добавляются грибы и ягоды, он и на зиму их заготавливает. Когда болеет, лечит себя сам лекарственными травами, которые собирает в тайге.
На восточном берегу Енисея, где живет Виктор, нет ни дорог, ни линий электропередачи, ни человеческого жилья. Только крутые, скалистые берега и нетронутая тайга. Цивилизация - на противоположном берегу реки, там трасса, по которой ездят машины, там люди и магазины. Ближайшая деревня, где можно достать продукты и рыболовные снасти, находится в 30 километрах от его хижины. Чтобы купить (выменять на рыбу и грибы) муку, спички, соль, надо переплыть широченный Енисей. Несколько лет назад у Виктора была стычка с государственными инспекторами речного транспорта - у его лодки нет регистрационного номера, и с него потребовали или регистрации, или денег. Тогда он сделал из пенопласта плот, плоты регистрировать не нужно. На этом плоту и проплавал все прошедшее лето. К счастью, осенью сменился районный глава инспекции, и отшельника оставили в покое. Теперь Виктор ходит по Енисею на небольшой моторке.
Иногда к дому отшельника с холма спускается медведь. "Я его прогоняю", - говорит Виктор. Как он прогоняет медведя - не объяснил. Ни ружья, ни другого огнестрельного оружия у него нет, только охотничий нож на поясе. Он считает, что медведь и сам все понимает: "Медведь как человек. Он знает, что это мой дом и я тут хозяин". (c)
