Кругом одни серые картонные лица, ужасно намалеванные серые картонные лица, грубо раскрашенные дешевыми фломастерами в карикатурные рожи. Ты можешь подбежать, сорвать с картонки листок и увидеть под ним другую рожу, внешне другую, но на самом деле такую же, нарисованную теми же фломастерами на такой же серой бумаге. Ты мечешься среди этих рож, кричишь, пытаешься дернуть их за рукав, объяснить что-то... "Вы же ЛЮДИ, а не серые куклы с изменчивыми лицами! Единственное, что связывает человека с человечеством это имя! Самые великие подвиги и самые отвратительные преступления и злодеяния совершались для того, чтобы Имя совершившего их сохранилось! А вы выкидываете самое дорогое, что есть у вас имя и лицо!"
А в ответ слышишь бессмысленные и пустые слова, слова, слова... Кажется, что эти слова что-то значат и внешне они напоминают связанную речь, но... прислушавшись ты понимаешь, что в них нет смысла, словно безграмотный мальчишка, знающий только буквы, беспорядочно написал их мелом на асфальте.
Приглядевшись, ты замечаешь, что хаотичное, броуновское кружение этих лиц, образует какие-то жуткие своей непонятностью и бессмысленностью завихрения. Эти маски сталкиваются, слепляются в кучки, своей массой давящие другие маски, кучки разлетаются на куски, меняют лица и снова сталкиваются.
И все это страшное своей бесполезностью и суррогатностью шевеление издает низкий свистящий гул, иногда нарушаемый вскриками раздавленных и растоптанных...
Он проснулся, выдернул из головы коммуникационный шнур от компьютера, выпил кофе, вышел на улицу, сел в машину и поехал на работу. Сегодня будет трудный день две сделки, трое переговоров. Позади с грохотом закрылись чугунные ворота Интернета.