Тревога висела в воздухе уже с середины лета. День ото дня она становилась просто осязаемой, материализовывалась буквально на глазах. И дело было совсем не в бесконечных разговорах о "большой проверке из Москвы, после которой будут серьёзные изменения и перестановки". Разговоры эти просто воплощали в жизнь ту самую тревогу. А суть её была куда более глубокой. Чем-то напоминала она те самые ощущения последних предвоенных лет отчётливое понимание того, что этого привычного нам мира скоро не будет.
Так оно и случилось. Вечером 31-го августа мы все поняли, что старого мира, к которому мы за эти четыре года уже привыкли, не будет.
Сколько бы ни поругивали в своё время Захарченко, но в народе он пользовался авторитетом. Авторитетом, с которым никто другой равняться просто не мог. И его гибель была для нас чем-то, напоминавшим смерть Сталина. Я даже не о масштабах горя, а о том понимании, что привычный нам мир рухнул. И повторится та же самая советская история, когда на место Личности (со всеми плюсами и минусами) придут функционеры. Которые будут и работать соответственно, в меру своего понимания, по-функционерски. Иного не дано.
Давайте говорить честно, народ хоть и ругался на сложившуюся ситуацию, но Захарченко прощал многое. Верил в него. "Захар не допустит, Захар этот вопрос решит"... Было это, было.
А тем, кто приходит на смену, народ не простит ничего. И это уже сейчас очевидно. Даже не взирая на то, что, скорее всего, многие нынешние перестановки и оттеснения от привычных изобильных корыт есть следствия тех самых "решений сверху", о которых говорили летом. И совсем уж не факторы "грязной" предвыборной борьбы, как некоторые пытаются это трактовать. - Об этом никто и думать не хочет. Пушилин уже изначально виноват во всём. Собственно говоря, это и его проблема. За эти годы нужно было как-то завоёвывать доверие народное.
Это, кстати, касается и всех прочих кандидатов. Как тех, кто выдвинул свои кандидатуры, так и тех, кто этого не сделал. Значимость и известность ваша, господа, стремительным домкратом стремится к нулю, простите за тавтологию. И это очевидно. С народом нужно было работать, а не устраивать примитивненькие селф-пиар акции и заниматься саморекламой в соцсетях. А когда осознали, наконец, собственное положение, взвыли. И, по старой доброй традиции, обвинив во всех своих собственных бедах кого-то другого... Оттеснили, их, понимаете ли, вымарали, затюкали, "пригласили" без возможности отказаться в самый важный момент и т. д.
- Бедолаги, одним словом. Сейчас идёт уже не предвыборная кампания, а соревнование за почётное место "самого обиженного властью". Как-то так.
Если честно, тихо благодарю Господа за то, что у нас хотя бы СМИ подчинены государству. И будь они хоть десять раз кривыми и чугунными, там нет того океана предвыборных помоев, топография которого (по вышеуказанной причине) сузилась до тырнетиков. А ведь если понаблюдать за этим бурлением говен, уже практически очевидно - по накалу набросов укров мы уже переплюнули...
От всего этого тошно. Так тошно, пожалуй, как никогда. Вырисовываются вполне предугадываемые контуры того, ради чего эти люди засветились в 14-м. Социальные лифты и власть. Вы видели во всей этой помойке хоть упоминание о народе, о государстве? Лично я нет. Не исключаю, правда, что был невнимателен, но... Их интересует совсем не это. А то, что цепь укоротили, а миску отодвинули. Вот и лают до хрипоты, до рвоты...
Всё это в очередной раз грузит, грузит, грузит. Вселяет неверие и разочарование. А теперь зададим сами себе вопрос: "А кому это выгодно"? И ведь никто пока не собирается прекращать это уже порядком затянувшееся "шоу довгоносыкив", хоть времени-то прошло совсем ничего. Впереди ещё полтора месяца. Как говорят на Украине, дАли будэ... То есть продолжение следует.
Теперь обстановка внешняя. Обострение на фронтах. Обстрелы, смерти. После очередного расстрела санитарного автомобиля, сегодня трое детей гибнут, подорвавшись на мине...
Вокруг мрак, мрак и мрак. Серый, липкий, скользкий и осязаемый.
Это время нужно пережить. Оно испытание на прочность. И очень тяжёлое испытание, ибо творится оно чужой подлостью, подлостью и ещё раз подлостью. (с)
