Владимир Путин формирует у жителей России психологическую готовность к войне, глобальной катастрофе и смерти. Виновником конца света, безусловно, выступает "Запад", но умирать придётся всем, и для простого человека никакой разницы между "попадем в рай" и "просто сдохнут" не существует. И то, и другое означает смерть.
Ядерная война может быть только последней. Ядерная война это катастрофа, конец света. Место, где начнётся (не дай бог) ядерная война это Армагеддон, место последней битвы сил добра и зла.
Человек, приученный (привыкший) к мысли о смерти, живёт и воспринимает мир совершенно особым образом. Он перестаёт заботиться о многих мирских благах, он не склонен к мыслям о переустройстве общества и государства (зачем, когда смерть на пороге?), он не мыслит критически о лицах, принимающих решения (если всё уже предопределено, зачем что-то и кого-то критиковать и тем более менять?).
Предчувствие последней войны парализует многие естественные инстинкты и мотивы человека, в том числе стремление к самосохранению, благосостоянию, развитию. Постоянное психологическое ожидание насильственной смерти делает человека покорным и безопасным для государства. Человек, ждущий смерти, не борется за лучшую жизнь.
Барьер чувствительности к опасности у такого человека снижается настолько, что сама мысль "мы все умрём, и умрём скоро" становится частью личной картины мира, частью мировосприятия.
Во всякой "шутке о смерти" есть мысль о смерти, в которой заключена готовность человека к смерти. Более того в этой готовности человека к смерти есть и готовность убивать. Лично. Многократно.
Готовность к смерти и готовность к жизни психологически различаются. Готовность граничит с волей. Воля к смерти и воля к жизни направлены в разные стороны, на разные действия.
Владимир Путин уже не в первый раз проявляет волю к смерти. Не своей, а чужих людей и жителей России, и жителей всего мира. Смерть стала сольной нотой в его выступлениях.
Он говорит о ней с улыбкой.
