***
Пусть нас простят за откровенность
В словах о женщинах своих
За нашу злость, за нашу ревность,
За недоверье к письмам их
Да, мы жестоко говорили,
Собравшись в тесном блиндаже,
О них, которых мы любили,
И год не видели уже.
Да, мы судили их поступки,
Так что захватывало дух,
Да, мы толкли, как воду в ступке,
До нас дошедший скверный слух.
Слова ласкающие, птичьи,
На ум не шли нам. Вдалеке
Мы толковали по мужичьи
На грубом нашем язык
О белом полотне постели,
О верхней вздернутой губе,
О гнущемся и тонком теле,
На пытку отданном тебе.
О белой и прохладной коже,
И о лице с горящим ртом,
О яростной последней дрожи
И об усталости потом.
Нет, я не каюсь, что руками,
Губами, телом встречи ждал.
И пусть в меня тот бросит камень,
Кто так, как я не тосковал.
А если вдруг такой найдется,
От нашей грубости храним,
Той, что с войны его дождется,
Я не завидую - бог с ним!..
Константин Симонов
