Как они делали на предыдущих слушаниях, и Цукерберг, и Пичаи говорили как суперсценарии, запрограммированные автоматы, которыми они и являются, стремясь угодить своим надзирателям в Конгрессе (хотя они периодически выдавали ненужные предупреждения о том, что чрезмерная "модерация контента" может искалечить свободный политический дискурс). Дорси, напротив, казалось, подошел к концу своей линии терпения и терпимости к банальным, идиотским требованиям цензуры, и едва удосужился скрыть это безразличие. В какой-то момент он категорически заявил в ответ на требования, чтобы Twitter делал больше для удаления "дезинформации": "Я не думаю, что мы должны быть арбитрами истины, и я не думаю, что правительство должно быть таким же".
В частности, Цукерберг обладает минимальной способностью общаться так, как это делают люди. Генеральный директор Facebook, очевидно, был проинструктирован командой консультантов по публичным выступлениям, что принято обращаться к членам комитета как "конгрессмен" или "конгрессвумен". Таким образом, он начинал буквально каждый ответ, который давал, даже на быстрые вопросы, с этого слова. Он просто отказывался пошевелить без этого - в течение пяти часов (хотя, справедливости ради, допрос Цукерберга часто был абсурдным и необоснованным). Его мозг не позволяет по своему усмотрению отклоняться от сценария, каким бы подходящим он ни был. На каждый задаваемый ему вопрос он делал паузу на несколько секунд, заставляя свои внутренние алгоритмы искать соответствующее место в метафорической кассете, вставленной в скрытый ящик в его спине. Произнес слово "конгрессмен" или "конгрессвумен", остановился еще на несколько секунд, чтобы найти следующее подходящее место в кассете для позвоночника, а затем, не мигая, продолжил повторять слова, медленно передаваемые в его нейроны. Можно было практически увидеть, как в его голове болезненно крутятся шестеренки, пока кассета перематывается назад или вперед. Этот извилистый ритуал занимал около тридцати процентов времени слушания.
Я никогда не видел членов Конгресса, представляющих весь идеологический спектр, настолько объединенными, как их внутреннее презрение к нечеловеческому поведению Цукерберга:
Но очень важно не упускать из виду, насколько поистине деспотичны подобные деятели. Это легко упустить из виду, потому что мы так привыкли, что политические лидеры успешно требуют, чтобы компании, работающие в социальных сетях, подвергали Интернет цензуре в соответствии с их прихотями. Напомним, что приложение Parler, которое в то время было самым загружаемым в стране, было удалено в январе из магазинов Apple и Google Play, а затем ему было отказано в интернет-услугах Amazon только после того, как два очень известных члена Демократической палаты публично потребовали этого. На последних слушаниях по поводу цензуры, созванных Конгрессом, сенатор Эд Марки (D-MA) недвусмысленно заявил, что недовольство демократов не в том, что эти компании подвергают цензуре слишком много, а, скорее, недостаточно. Один демократ после слушаний в следующий четверг описывал весь контент в Интернете, который они хотят, чтобы тот исчез. Многие из них заявили об этом прямо.
В какой-то момент ближе к концу слушания член палаты представителей Лиззи Флетчер (штат Техас) в контексте беспорядков 6 января фактически предложила правительству составить список групп, которые они в одностороннем порядке считают "внутренними террористическими организациями", а затем предоставить его технологическим компаниям в качестве руководства для обсуждения того, какие обсуждения им следует "отслеживать и удалять": другими словами, относиться к этим группам так же, как к ИГИЛ и "Аль-Каиде".
Невозможно передать словами, насколько все это пугающе и авторитарно: час за часом наблюдают за правительственными чиновниками, которые требуют цензуры политических высказываний и угрожают наказанием за непослушание. Как я подробно рассказывал в прошлом месяце, Верховный суд США неоднократно постановлял, что государство нарушает гарантию свободы слова Первой поправкой, когда оно принуждает частных лиц к цензуре вместо себя, во имя тиранической цели, которой эти слушания были особенно посвящены.
Существуют настоящие проблемы, связанные с монопольной властью Кремниевой долины. Монополии представляют собой угрозу как политической свободе, так и конкуренции, поэтому экономисты большинства идеологических убеждений давно настаивают на необходимости их предотвращения. На рассмотрении Конгресса при поддержке обеих партий (в том числе в Антимонопольном подкомитете Палаты представителей, перед которым я выступал несколько недель назад ) находится ряд обнадеживающих законов, которые сделают значимые и продуктивные шаги в направлении ослабления безответственной и недемократической власти этих монополий в нашей политической и культурной жизни. Если бы эти слушания касались предметного рассмотрения этих антимонопольных мер, они были бы заслуживающими внимания.
Но это тяжелая и трудная работа, и эти слушания не об этом. Они хотят худшего из всех миров: сохранить монопольную власть Кремниевой долины, но передать огромную, угрожающую власть, чтобы контролировать наши выступления, от этих компаний в руки Конгресса и исполнительной власти, контролируемых демократами.
