Слава Сэ: Хаотический рассказ, написанный от жары на даче
Дом как фаллический символ круче пистолета, шпаги и самого фаллоса. Он виден издалека, им удобно мериться. Каждый мужчина мечтает о большом и толстом доме. Снег, листопад, грызуны, тёща на всё лето, забор упал, до офиса два часа по пробкам всё это пугает, пока живёшь в квартире. Но подари мужчине сарай под Вологдой, он всё бросит и сбежит в сарай. И будет там, из-под Вологды, ненавидеть тротуары, лифты и
мусоропроводы.
Через год всего он будет измождён, нелюдим, жена сбежала, дети как-то по-особенному ненавидят свежий воздух. Приезжаешь его навестить он сидит в яме, говорит, что ищет кабель, но кажется, могилу роет. Как же тут хорошо, говорит он вдруг, с надрывом. И непонятно, имеет ли он в виду эту яму или страну целиком. Единственный крошечный недостаток дома постоянные гости. Как только сходит снег, они прут стадами, как сардины, как гунны, как Гольфстрим. Их не останавливает отсутствие дров и мяса. Они всё везут с собой. Тарелки перебьют, газон вспашут, смородину вырвут и уедут. Не все, не сразу и ненадолго, но уедут.
Ещё минус: бомжи крадут в среднем три тачки в месяц, тазов без счёта и собаку Тузика. Собаку не очень жаль, она кусала домашних и жрала каждый раз, как в последний. Более того, по некоторым признакам именно она руководила бандой бомжей.
Зимой полопались отопительные трубы. Семья до апреля играла в полярников, потом всё текло и капало, как в фильмах Тарковского. Вода в кране рыжая, из неё можно добывать железо, но лень. Экономя на канализации, домовладельцы учатся бельё не стирать, а вытряхивать, посуду облизывать, тело почёсывать. Некоторые деревенские подлости нужно просто запомнить. При виде шезлонга сам собой начинается дождь, от чистки дымохода трескается фундамент. Комары на селе вершина пищевой цепочки. Умеют читать мысли и этикетки на пузырьках с ядами. Нанести им урон можно, лишь потравив гражданское население.
Постепенно счастливый домовладелец теряет контроль, рассказ его о деревенской жизни украшается криками и слезами. Заканчивается вечер валерьянкой и электрическим ударом. Кабель найден.
Есть, конечно, богатые домовладельцы. У них всё иначе. Директор пароходной компании Вениамин Штольц для укрощения дома нанимает профессионалов. Его дом похож на корабельную надстройку. Три этажа, вид на реку. Садовники стригут Бенин крыжовник, девушка в переднике метёт, подъёмный кран весной переносит яхту на воду, осенью возвращает на стапеля. Специальные матросы полируют кораблик, укрывают на зиму тентом. Только педагога для птиц, считавших дом прибрежной скалой, Беня не нашёл. Чайки собирались на крыше каждое утро, в пять. Их гвалт казался бессистемным, но если долго слушать сквозь сон чужую речь, можно освоить не только китайский, но и чаячий.
Схема общения была проста. Одна чайка рассказывает анекдот, две-три иронически комментируют и потом вся толпа ржёт. Чайки валились на бок, катались по крыше, тыча пальцами в рассказчика, приговаривали "щас лопну". Беня хотел смазать крышу реагентом против птиц, но такого не выпускают. Нанимать актёра в костюме ястреба дорого и неэффективно.
Однажды Беня встал в пять утра. Девяносто шесть процентов самоубийств совершается в это тяжёлое время. Беня хотел спать, но не мог. Он хотел убивать. Достал ружьё, вышел, прицелился и жахнул. Потом ещё и ещё.
-Салют? удивились птицы.
Беня мазал, хохот на крыше усиливался. И вдруг чайка Геннадий накренился, упал и закрыл свои красные очи. Он был балагур и добряк. Скорбь пронзила птичьи сердца. Друзья нагадили на прощание сколько смогли и полетели прочь, подальше от этого идиота с винтовкой. К Бене потом приезжала полиция, шили мокруху труп не нашли. Осмотрели крышу -там гуано по колено, но тихо и безлюдно.
Невдалеке от Бениного стоит дом с подозрительно чистой крышей. Птицы его избегают. Если верить садовнику, это дача Пугачёвой. Интересно, значит ли это, что чайки разбираются в музыке, или наоборот?
