Мухи, тигры и лисы. Как в Китае борются с коррупцией?
В Китае за 6 лет борьбы с коррупцией под следствием оказались 1, 3 млн чиновников.
О том, как это работает, рассказал "АиФ" заведующий Центром Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков.
Екатерина Барова, "АиФ": Дмитрий Валентинович, почему у китайцев получается эффективно бороться с коррупцией?
Дмитрий Мосяков: В руководстве компартии Китая есть понимание, что вопрос коррупции - это вопрос жизни и смерти власти. Конечно, прекратить разворовывание государства полностью невозможно. Но Си Цзиньпин и всё его окружение понимают: если коррупцию не ввести в какие-то разумные рамки, то их режиму, стране в целом нормальное будущее не гарантировано.
- То есть власть просто проявила политическую волю?
- Да, но есть и вторая составляющая - созданы реальные механизмы для того, чтобы эту задачу решать.
В Китае кроме прокуратуры, системы судов и т. д. существует два мощнейших комитета.
Один - это что-то вроде комитета по партийному контролю, который занимается коррупцией, анализирует уровень жизни, расходы и характер поведения членов партии. И второй - комитет гражданского контроля. Он ведёт расследование с другой стороны, анализирует деятельность компаний, гражданских организаций - их коррупционные связи во власти, схемы вывода капиталов за рубеж и проч. Оба эти органа имеют право возбуждать дела, проводить расследования, и т. ч. проверять многомиллиардные контракты на расходование бюджетных средств.
Ведь коррупция в Китае в первую очередь - это бонусы и премии, которые выписывает себе руководство госкомпании, это откаты, которые получают структуры, участвующие в каких-то крупных проектах, это крайне дорогие подарки.
О том, как это работает, рассказал "АиФ" заведующий Центром Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков.
Екатерина Барова, "АиФ": Дмитрий Валентинович, почему у китайцев получается эффективно бороться с коррупцией?
Дмитрий Мосяков: В руководстве компартии Китая есть понимание, что вопрос коррупции - это вопрос жизни и смерти власти. Конечно, прекратить разворовывание государства полностью невозможно. Но Си Цзиньпин и всё его окружение понимают: если коррупцию не ввести в какие-то разумные рамки, то их режиму, стране в целом нормальное будущее не гарантировано.
- То есть власть просто проявила политическую волю?
- Да, но есть и вторая составляющая - созданы реальные механизмы для того, чтобы эту задачу решать.
В Китае кроме прокуратуры, системы судов и т. д. существует два мощнейших комитета.
Один - это что-то вроде комитета по партийному контролю, который занимается коррупцией, анализирует уровень жизни, расходы и характер поведения членов партии. И второй - комитет гражданского контроля. Он ведёт расследование с другой стороны, анализирует деятельность компаний, гражданских организаций - их коррупционные связи во власти, схемы вывода капиталов за рубеж и проч. Оба эти органа имеют право возбуждать дела, проводить расследования, и т. ч. проверять многомиллиардные контракты на расходование бюджетных средств.
Ведь коррупция в Китае в первую очередь - это бонусы и премии, которые выписывает себе руководство госкомпании, это откаты, которые получают структуры, участвующие в каких-то крупных проектах, это крайне дорогие подарки.
Те, кто этого не понимает, попадают в поле зрения тех самых контрольных комитетов. Недавно в одной из провинций арестовали чиновника, у которого было чуть ли не 200 наложниц, такой "царь и Бог" в своём регионе.
Не всегда законно
- А как Китаю удаётся находить и возвращать капиталы, которые успели вывезти за границу?
- По некоторым оценкам, всего незаконно вывезли 87 млрд долларов. Думаю, на самом деле эта сумма больше. И китайские власти пытаются их вернуть. Разными способами: и принимая судебные решения, и вступая в некие неформальные отношения с теми, кто вывел эти деньги. Их, можно сказать, просто убеждают в том, что они поступили неправильно.
- То есть шантажируют родственниками?
- Да, можно сказать, что иногда прибегают даже к таким незаконным методам.
Но из-за того, что коррупция объявлена национальной проблемой 1, видимо, китайское руководство полагает, что любой способ, который работает, годится.
- В том числе расстрелы? Или то, что родственники коррупционера оплачивают стоимость пули для его казни, - это миф?
- В 1990-е действительно расстреливали довольно много, потому что начался экономический рост, началось обогащение чиновничьего класса, появились большие деньги. А сегодня, конечно, расстрел - это крайняя мера. Есть тюрьма, исправительные работы. У наших соседей есть такая практика, когда чиновника арестовывают и на полгода увозят в специальную тюрьму. У него нет связи с внешним миром, родственники не знают, где он. Сидит себе человек и осознаёт, что натворил. Так от него добиваются признания. Эта практика тоже не очень сочетается с правами человека, но работает.
Когда дело касается угрозы государству, подрыва авторитета власти, церемониться никто не станет. Как это было в своё время с заместителем мэра Пекина, который продавал участки, деньги брал себе и тем самым подорвал практически полностью доверие к власти в городе. Его приговорили к смертной казни. Но в последнее время расстреливать коррупционеров стали существенно меньше. Сегодня больше делают акцент на показательный эффект: воровать бесполезно, деньги потратить вы не сможете, рано или поздно попадётесь, и их отберут, а вас посадят. Демонстративные суды и изъятия миллионов хорошо срабатывают.
- А можно ли китайский опыт применять у нас?
- Вполне. И без гражданского общества здесь не обойтись.
Борьба с коррупцией эффективна, только когда она носит всеобщий характер.
Когда общество понимает, что коррупция - это не какая-то шалость, а то, что подрывает основы государства, ставит под угрозу его выживание. Плюс, конечно, нужны политическая воля и отсутствие каких-либо неприкасаемых фигур.(с)
